6. Опять, ты человек низкого рода, не славный, ты бедняк из бедняков нет у тебя ни дома, ни отечества, ты немощен, не имеешь насущного пропитания, трепещешь людей могущественных, всех боишься по причине низкого своего состояния, ибо сказано: нищий не терпит прещения (Притч. 13:8)? Не отчаивайся в себе и не теряй вовсе доброй надежды от того, что в настоящем нет для тебя ничего завидного, но возводи душу свою к благам, какие даны уже тебе от Бога и какие по обетованию уготованы впоследствии. Итак, во-первых, ты человек, единственное из живых существ [земных] богосозданное[1570] (Быт. 2:7). Неужели рассуждающему здравомысленно для высшей степени благодушия недостаточно и сего – быть созданным собственными руками все устроившего Бога? недостаточно и того, что, сотворенный по образу Создавшего тебя, доброю жизнию можешь достигнуть равночестия с Ангелами? Ты получил разумную душу, которою уразумеваешь Бога, проникаешь рассудком в природу сущего, пожинаешь сладчайший плод мудрости. Все животные, как водящиеся на суше, и кроткие и свирепые, так живущие в водах и летающие в сем воздухе, тебе порабощены и подчинены. Не ты ли изобрел искусства, построил города, придумал все и необходимое, и служащее к роскоши? Не твой ли разум сделал для тебя моря проходимыми? Земля и море не служат ли твоей жизни? Воздух, небо и сонмы звезд не показывают ли тебе своего стройного чина? Почему же малодушествуешь от того, что не имеешь коня с серебряной [1571]уздой? Но есть у тебя солнце, которое в самом быстром своем течении в продолжение всего дня носит пред тобою светильник. У тебя нет блещущего золота и серебра, но есть луна, которая озаряет тебя своим в тысячу раз большим светом. Не входишь ты на златокованные колесницы, но есть у тебя ноги – эта собственная и природная твоя колесница. Для чего же ублажаешь людей, которые накопили полный карман и, чтобы перейти с места на место, имеют нужду в чужих ногах? Не спишь ты на ложе из слоновой кости, но имеешь у себя землю, которая ценнее множества слоновой кости; имеешь сладкое на ней упокоение, скорый и беззаботный сон. Не лежишь ты под золотою кровлею, но имеешь над собою небо, сияющее неизреченными красотами звезд. Но это еще человеческое, а есть и другое, более важное. Для тебя Бог между человеками (Ин. 1:14), для тебя раздаяние даров Святого Духа (Евр. 2:4), разрушение смерти (1 Кор. 15:26), надежда воскресения (1 Кор. 12:22), Божии повеления, делающие совершенней жизнь твою, восхождение к Богу с помощию заповедей (Мф. 19:17), уготованное Царство Небесное (Мф. 25:34), венцы правды (2 Тим. 4:8), готовые для неуклоняющегося от подвигов добродетели!
7. Если внемлешь себе, то все сие и еще большее найдешь около себя и как насладишься настоящим, так не будешь малодушествовать и в скудости. Сия заповедь, повсюду находясь перед твоими глазами, будет подавать великую помощь. Например, гнев овладел твоим рассудком и раздражительность влечет тебя к неприличным речам, жестоким и зверским поступкам? Если внемлешь себе, то усмиришь гнев, как упрямого и не терпящего узды молодого коня, поражая его, как бичом, ударом сего слова; удержишь и язык, не возложишь и рук на огорчившего. Опять худые пожелания, распаляя твою душу, ввергают ее в неудержимые и нечистые стремления? Если внемлешь себе и вспомнишь, что это, в настоящем для тебя сладостное, будет иметь горький конец, это ныне от удовольствия происходящее в нашем теле щекотание породит ядовитого червя (Ис. 66:24; Мк. 9:44, 46, 48), который будет бесконечно мучить нас в геенне, и что это разжжение плоти будет матерью вечного огня (Мф. 25:41), – то удовольствия тотчас исчезнут, обратившись в бегство, и в душе произойдет какая-то чудная внутренняя тишина и безмолвие, подобно тому как в присутствии целомудренной госпожи умолкает шум распутных служанок. Поэтому внемли себе и знай, что одно в душе разумное и духовное, другое – страстное и неразумное и что первому по природе принадлежит господство, а прочему – повиновение и послушание разуму. Итак, не попускай, чтобы когда-нибудь порабощенный ум стал слугою страстей, и опять, не позволяй страстям восставать против разума и присвоять себе владычество над душою. Вообще же, тщательное внимание к себе даст тебе достаточное руководство и к познанию Бога. Ибо, если внемлешь себе – ты не будешь иметь нужды искать следов Создателя в устройстве вселенной, но в себе самом, как бы в малом некоем мире, усмотришь великую премудрость своего Создателя. Из бесплотности находящейся в тебе души уразумевай, что и Бог бесплотен. Знай, что Он не ограничен местом, потому что и твой ум не имеет преимущественного [1572] пребывания в каком-нибудь месте, но только по причине соединения с телом находит себе известное место [1573].
Богопознание через самопознаниеВеруй, что Бог невидим, познав собственную свою душу, потому что и она непостижима телесными очами.
Она не имеет ни цвета, ни вида, не объемлется каким-либо телесным очертанием, но узнается только по действиям. Потому и в рассуждении Бога не домогайся наблюдения с помощию очей, но, предоставив веру уму, имей о Боге умственное понятие. Дивись Художнику, как силу души твоей связал Он с телом, так что, простираясь до его краев, наиболее отдаленные между собою члены приводит в одно согласие и общение. Рассмотри, какая сила сообщается телу душою и какое сочувствие возвращается от тела к душе; как тело приемлет жизнь от души и душа приемлет болезненные ощущения от тела; какие в ней сокровищницы познаний; отчего знанием прежнего не помрачается изучаемое вновь, но воспоминания сохраняются неслитными и раздельными, будучи начертаны во владычественном души, как бы на медном каком столпе; как душа, поползнувшаяся в плотские страсти, губит свойственную ей красоту и как опять, очистившись от греховного срама, чрез добродетель восходит до уподобления Творцу.
Устроение человека8. Внемли, если угодно тебе, по рассмотрении души и устройству тела и подивись, какое приличное пристанище [1574] устроил разумной душе наилучший Художник. Из всех животных одному человеку дал Он прямое положение тела, чтобы по самому наружному виду мог ты разуметь, что жизнь твоя ведет начало свыше. Все четвероногие смотрят в землю и потуплены к чреву, а у человека взор обращен к небу [1575], чтобы он не предавался чреву и плотским страстям, но имел всецелое стремление к горнему шествию. Потом, поместив голову на самом верху тела, Бог водрузил в ней наиболее достойные чувства. Там зрение, слух, вкус, обоняние; все они размещены вблизи друг от друга. И при таком стеснении их в малом пространстве ни одно не препятствует действованию соседнего с ним чувства. Глаза заняли наивысшее место, чтобы ни одна часть тела не преграждала им света и чтобы, находясь под небольшим прикрытием бровей, они могли прямо устремляться с горней высоты [1576]. Опять, орган слуха открыт не прямо, но звуки, носящиеся в воздухе, принимает в извитый проход. И высочайшая премудрость видна в том, что и голос проводит беспрепятственно, или лучше сказать, звучит, преломляясь в изгибах, и ничто отвне привходящее не может быть препятствием ощущению. Изучи природу языка, как он мягок и гибок и по разнообразию движений достаточен для всякой потребности слова. Зубы суть вместе и орудия голоса, доставляя крепкую опору языку, и вместе служат при вкушении пищи; одни рассекают, другие измельчают ее. И таким образом, рассматривая все с надлежащим рассуждением и изучая втягивание воздуха легкими, сохранение теплоты в сердце, орудия пищеварения, проводники крови, во всем этом усмотришь неисследимую премудрость своего Творца; так что и сам ты скажешь с пророком: удивися разум Твой от мене! (Пс. 138:6). Итак, внемли себе, чтобы внимать Богу, Которому слава и держава во веки веков, аминь!
1. Слышали вы слова апостола, с которыми обращается он к фессалоникийцам, предписывая закон для всей жизни? Ибо хотя учение преподавалось всякий раз в зависимости от обстоятельств, польза же от него простирается на всю человеческую жизнь. Всегда радуйтеся, говорит он, непрестанно молитеся. О всем благодарите (1 Фес. 5:16–18). Что значит радоваться? Какая от того польза? Как возможно исправлять непрестанную молитву и воздавать за все благодарение Богу? Об этом, по мере возможности, поговорим несколько после. Предварительно же нужно нам разобраться в том, что возражают противники, клевеща, что предписанное законом невозможно. Они говорят: «Что за добродетель – проводить день и ночь в излиянии души, веселясь и радуясь? Да и как возможно успеть в этом, когда окружают нас тысячи не от нас зависящих зол, которые производят в душе неизбежное уныние и в которых радоваться и благодушествовать еще более невозможно, нежели сожигаемому не чувствовать боли и пронзаемому не мучиться?» А может быть, иной и из окружающих нас здесь, болезнуя сею немощию рассудка, в извинение своих грехов (Пс. 140:4) представляет такие же предлоги; по причине своего нерадения о соблюдении заповедей думает обратить сие в укоризну законодателю, что предписывает невозможное. И он говорит: «Как можно мне всегда радоваться, когда причины радости не в моей власти? Ибо то, что производит радость, вне нас, а не в нас; например, прибытие друга, свидание с родителями после долговременной разлуки, находка денег, почести от людей, восстановление здоровья после тяжкой болезни и прочее благоденствие жизни: дом, всем изобилующий, сытный стол, дружелюбные сообщники в веселии, доставляющие удовольствие звуки и зрелища, здоровье близких, благоуспешное течение жизни их во всем прочем, потому что прискорбны не только нас самих постигающие огорчения, но и те, которые опечаливают друзей и родных. А потому все это необходимо для составления радости и веселья души. И сверх того, когда случается видеть падение врагов, поражение злоумышляющих, вознаграждение благодетелей и, одним словом, когда ни настоящие, ни ожидаемые затруднения нимало не возмущают жизни нашей, тогда может быть радость в душе. Итак, для чего же дана нам заповедь, исполнение которой не в нашем произволении, но бывает следствием других причин? Да как и молиться буду непрестанно, когда телесные нужды необходимо обращают на себя помышление души и невозможно, чтобы мысль в одно и то же время делилась между двумя заботами?
