Я улыбнулся. Часто я говорил Гвидо эти слова, выходя из магазинчика, теперь он повторял их мне.
— Гвидо, — ответил я, — Вы абсолютно правы. Бог приготовил для Вас фантастический план, и я за Вас очень рад. Только дайте Ему шанс, Гвидо, лишь один шанс.
Он кивнул головой.
Как мне хотелось привлечь его в Царство Божье! Направляясь в класс, я попросил Бога о том, чтобы это случилось поскорее. Я считал, что Гвидо не устоять против моих молитв.
Иногда я заглядывал в его магазинчик, чтобы просто поговорить. В таких случаях мы углублялись в философские дискуссии, которые оба любили, потому что он был очень начитанным человеком и говорил на нескольких языках. Я был приятно удивлен, услышав его английский: он говорил без акцента. Он пытался опровергнуть мои аргументы о существовании Бога, хотя у меня было такое чувство, что он просто хочет, чтобы я укрепил свою позицию, и он смог серьезно над этим задуматься.
Такой человек, как я, был для Гвидо необъяснимой загадкой. Вскоре он увидел, что я не просто наивный, полный энтузиазма американец, у которого хватает наглости утверждать, что он беседует с Богом.
Наши напряженные занятия никогда не казались для нас с Джули работой, и желание помочь афганским друзьям у нас росло с каждым днем. Афганцы уверенно постигали английский и становились нашими близкими друзьями.
Мы с Джули были совершенно счастливы.
Лила Акбар была худенькой афганской девушкой. Ее мягкие каштановые волосы с пробором посередине ниспадали на плечи, обрамляя милое круглое лицо. Занимаясь с ней английским, Джули заметила, что Лила была уверенной в себе и в то же время скромной студенткой. Кроме того, она искренне и непоколебимо верила в Бога. У Лилы были великолепные способности и огромное желание помогать людям, поэтому мы были уверены, что она добьется своей цели и станет врачом.
Однажды Лила пригласила нас с Джули к себе в гости, и мы с радостью приняли это приглашение.
Войдя в гостиницу, мы сразу же ощутили дразнящий аромат афганской кухни. Отец Лилы тепло поприветствовал нас у дверей. Затем нас представили другим членам этой довольно многочисленной семьи. Мы видели, что их искреннее радушие выходит за рамки обычной вежливости, и потому сразу же почувствовали себя как дома в гостях у этого великодушного семейства. За чаем мы разговорились о наших родных, общих интересах и Афганистане.
Вскоре после ужина отец Лилы подвел нашу беседу к разговору о Всемогущем Боге. Мое утверждение, что я не только верю в Бога, но и посвятил Ему всю мою жизнь, казалось, очень понравилось господину Акбару.
Отец Лилы был очень образованным и глубоко верующим человеком. У него была степень одного из европейских университетов. Господин Акбар с глубоким уважением относился к Библии, как к Святой Книге, и с большим почтением — к Иисусу Христу, почитая Его великим пророком. Очень осторожно он начал задавать мне вопросы о различиях в наших вероучениях.
Я очень ценил то уважение, с которым господин Акбар относился к моим убеждениям — уважение, которое мне всегда оказывали мусульмане. Пока он задавал мне вопросы, я молился про себя, сердцем обращаясь к Богу: “Господи, помоги мне быть абсолютно откровенным с моими друзьями, но преподносить все с любовью, поступая так, как учил апостол Петр: «...будьте всегда готовы всякому, требующему отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» ” (1-е Пет. 3:15).
Его лицо было серьезно и задумчиво, когда он спросил:
— Господин Давид, похоже, Вы верите в трех богов, тогда как мы верим в одного. Это правда?
Я силился найти нужные слова, чтобы мой ответ был ему понятен. Я погрузился в глубокие раздумья. Задолго до этого момента я столкнулся с теологическим вопросом целостности Бога в Триединстве. Для меня это всегда был очень непростой вопрос. Господин Акбар терпеливо ждал, пока я соберусь с мыслями.
— Господин Акбар, — ответил я в конце концов. — Я не верю в трех богов. В этом я Вас могу заверить совершенно точно. Как и Вы, я верю в одного вечного, Всемогущего Бога. Святая Библия учит: «Господь Бог наш, Господь един есть» (Втор.6:4).
Я заметил на лице господина Акбара приятную улыбку.
«Это была улыбка облегчения или радости?» — подумал я. Не зная ответа на этот вопрос, я продолжил:
— Я не могу полностью понять или объяснить Бога. Если бы я мог, Он не был бы Богом. Но я знаю о Боге то, что Он открыл нам в Святой Библии.
Господин Акбар кивал головой, и я стал говорить дальше:
— Я верю в единство Бога, но Святая Библия говорит, что это сложное, не простое единство. Потому что в Боге — три личности в одном и один в трех личностях.
— Но, господин Давид, как это может быть? — настойчиво спрашивал меня мой друг.
— Господин Акбар, может быть, мое далеко не совершенное сравнение поможет Вам приоткрыть завесу над загадкой природы Божьей. У Вас есть дух, душа и тело, но Вы все равно — один человек. Как это может быть? Время состоит из прошлого, настоящего и будущего и, тем не менее, время — одно. Атом, мельчайшая неделимая частица материи, состоит из протонов, нейтронов и электронов, но атом — один. Как это может быть?
— Хм-м-м, — задумчиво произнес господин Акбар.
Наш разговор за чаем, в который включились и другие члены семьи, затянулся допоздна.
Спустя несколько дней нам позвонила Лила и спросила:
— Можно, мы с отцом и с сестрами как-нибудь вечером зайдем к Вам в гости? — Лила объяснила, что после нашего разговора ее отец много думал, и у него появились некоторые вопросы.
— Конечно, — сказала Джули. — Мы будем вам очень рады.
Через несколько дней в нашей квартире раздался звонок. Мы пригласили Акбаров и, угостив их орешками и конфетами, стали пить чай и разговаривать. Это был очень хороший разговор, который длился около двух часов.
Господин Акбар сказал:
— Господин Давид, мы во многое верим одинаково. Разные дороги ведут к Богу.
Я задумался на мгновение, затем продолжил:
— Господин Акбар, согласитесь ли Вы, что важна не та дорога, которая, по мнению людей, ведет к Богу, а та, которая, по мнению Самого Бога, ведет к Нему?
Выражение лица господина Акбара подсказало мне, что эта мысль была для него совершенно новой.
— Да, господин Давид, это правда, — ответил он. — Но, господин Давид, откуда же мы можем знать, какую дорогу имеет в виду Бог? Меня учили определенным образом всю мою жизнь. Как мне узнать, какая дорога ведет к Богу? Та, которой меня учили всю жизнь, или та, о которой говорите Вы?
Лила, сидя на краешке дивана, наклонилась вперед с серьезным лицом:
— Как же нам узнать, в чем истина?
Афганские друзья тронули мое сердце своей откровенностью. Я глубоко вздохнул. Глядя на господина Акбара и Лилу, я в конце концов произнес:
— Я не знаю, что вам сказать, кроме того, что вы должны попросить Самого Бога показать вам, какая дорога — Его дорога. Вы должны узнать это от Него Самого.
Они оба медленно кивали головой в ответ, пока я им все это говорил, впитывая в себя каждое мое слово.
Затем я продолжил:
— Но помните, что если вы спросите у Бога, какой путь — Его путь, ответ может быть совсем не таким, которого вы ждете. Вам это может очень дорого обойтись. Готовы ли вы следовать за Ним независимо от того, чего вам это будет стоить?
Я не ждал от них ответа, но по выражению их лиц понял, что и для Лилы, и для господина Акбара эта мысль казалась совершенно логичной. Лила повернулась к своим младшим сестрам и подробно перевела им все, о чем мы говорили.
Было уже поздно, и нашим гостям пора было идти домой. Они допили чай, затем мы проводили их до лифта и попрощались.
Оставшись одни в квартире, мы все еще чувствовали сияние этих прекрасных, пытливых людей. Мы с Джули были одновременно и счастливы, и расстроены тем, что только что произошло. Но присутствие Бога, которое мы ощущали постоянно, вселяло в нас надежду.
«Господи,— молился я, — сделай то, чего я сделать не в силах. Открой Себя моим друзьям, которые не знают истины. Утоли жажду их сердец».
Вали — еще один наш студент — тоже сразу нам понравился. Заразительный ли смех его был тому причиной, веселый ли характер или милая улыбка — я точно не знал. Единственное, что я знал, — это то, что каждый день я с нетерпением ждал появления Вали на занятиях, где он усердно пытался выучить английский.
Он всегда умудрялся поставить слова в предложении задом наперед и постоянно путал времена, что его чрезвычайно беспокоило. «Вчера в магазин я пойду», — говорил он.
Мне нравилось, что Вали умел смеяться над своими ошибками, но при этом он был очень старательным студентом. Помня собственные муки в изучении пушту, я его часто подбадривал: «Ты обязательно выучишь английский. Не сдавайся». Я говорил ему это снова и снова. Дома я молился о том, чтобы Господь помог ему в изучении нового языка.
