— Кабул!
Он обернулся, ухмыльнулся и подошел к ней, оставив свой пост.
— Что заставило тебя выйти на улицу в такое время, красавица моя?
— Ты, конечно, — игриво ответила Раав.
Он рассмеялся.
— Скорее, какой-нибудь богатый купец или филистимский посланец.
Она вскинула брови и многозначительно посмотрела на него.
— Кто знает…
Ухмыльнувшись, он взял ее за руку. Его глаза потемнели.
— Ты дрожишь.
— Перебрала вина вчера, — Раав придвинулась к Кабулу, играя с рукоятью его меча. Но сама смотрела мимо него. Двое аморрейских воинов входили в ворота.
— Да ты даже не пила со мной, — Кабул потрепал ее по щеке. — Что скажешь, если после дежурства я поднимусь к тебе, и мы выпьем вместе?
— Думаю, я воздержусь от вина в ближайшие несколько дней.
— Тогда мы могли бы…
Она игриво шлепнула его по руке. Никто не обыскал двоих чужестранцев. Несколько городских старейшин спорили между собой, и воин, занявший пост Кабула, был, похоже, больше заинтересован ими, чем двумя молодыми аморреями, чьи одежды были покрыты дорожной пылью.
— Ты что, спустилась, только чтобы подразнить меня?
— Ничего подобного, — она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. — Знаешь, я думаю, что ты самый привлекательный парень на службе у царя.
Он был настолько самоуверен, что не засомневался в правдивости ее слов.
Кабул самодовольно ухмыльнулся и начал было что-то говорить, но одновременно с ним ссорившиеся старейшины в гневе закричали друг на друга. Он оглянулся и заметил чужеземцев. Когда высокий юноша посмотрел на нее, Кабул нахмурился.
— Аморрейские воины? Я не думал, что ты можешь до такого опуститься.
Раав пожала плечами.
— Кто знает? У них могут быть новости, важные для царя.
Он посмотрел на них снова, теперь с беспокойством.
— Сейчас опасные времена, Раав. Эти двое могут быть соглядатаями.
Ее сердце забилось чаще.
— Ты так думаешь?
— У них слишком короткие волосы.
— Возможно, они дали какой-то обет, — она прикоснулась к его руке и улыбнулась. — Должна сказать, я тронута твоей заботой, но позволь мне самой выбирать посетителей. Царю не понравится, если он узнает, что ты вмешиваешься в мои дела. Если они действительно разведчики, он захочет узнать об этом.
— Ты что, защищаешь интересы царя?
Раав многозначительно посмотрела на него.
— А ты как думаешь?
— Тогда будь осторожна. Израильтяне безжалостны. Даже к женщинам и детям, — темные глаза Кабула наполнились страхом, но не за нее. — Я доложу царю.
— Погоди немного. Ты же не хочешь, чтобы они ушли прежде, чем мы узнаем, зачем они приходили.
Раав достаточно хорошо знала начальника стражи, чтобы почувствовать его напряжение. С минуту он молчал, несомненно, просчитывая, чем же он больше угодит царю. Она предложила ему решение.
— Предоставь этих двух аморреев на время мне. Их будет гораздо легче взять после того, как я напою их добрым вином.
— Пожалуй, ты права.
— Конечно, я права, — она перебирала складки его туники. — Кроме того, я знаю царя лучше, чем ты.
Раав лукаво посмотрела на начальника стражи.
— Они могут принести мне увесистый кошель золота, и если ты дашь мне больше часа, я поделюсь с тобой.
Раав наблюдала, как ходили его желваки. Она знала, что в нем борются жадность и чувство долга. Что победит: жажда денег или страх перед наказанием за то, что он не доложил царю об израильских соглядатаях сразу же?
— Я дам тебе времени столько, сколько смогу, — заключил Кабул.
Когда он отошел, она посмотрела на двух мужчин, которые старались выглядеть неприметными среди суетливых и шумных иерихонцев, торгующих в воротах. Раав помахала им. Наверное, сейчас они сомневаются в своем решении пойти к ней, потому что видели, как она только что разговаривала с начальником стражи и, возможно, устраивала им ловушку.
Кабул наблюдал за ними. Он взглянул на Раав и подмигнул, говоря: «Действуй! Воспользуйся случаем!» Она могла представить себе его мысли. Лучше рискнуть ее жизнью, чем своей. Так и быть!
Обольстительно улыбаясь, молодая женщина приблизилась к юношам.
— Добро пожаловать в Иерихон.
* * *
Салмон шел за Раав по улице. Даже на расстоянии она показалась ему невыразимо прекрасной, а теперь, когда она была так близко, у него захватило дух от ее красоты. Он не думал, что придется столкнуться с такими искушениями во время выполнения задания, но сейчас ему было трудно не смотреть на ее бедра и продолжать помнить о своем деле. Сколько ей лет? Тридцать? Тридцать пять? Ее возраст выдавали только глаза.
Раав открыла дверь в дом и быстро вошла, остановилась посередине комнаты, нетерпеливо подавая им знак войти.
Салмон вошел первым, за ним — Ефрем.
— Ты только погляди, — пробормотал Ефрем в изумлении, стоя посреди комнаты. Салмон осмотрелся: ковры, разноцветные подушки и красные занавеси, поддерживаемые толстыми бордовыми шнурами, украшали комнату. Он старался не смотреть на кровать, занимавшую в комнате главное место. В воздухе витал аромат фимиама и корицы. Очевидно, за ее услуги хорошо платили.
Закрыв за ними дверь, Раав сбросила свое покрывало.
— Я должна спрятать вас!
— О чем это ты, женщина?
— Не делайте вид, что ничего не понимаете. Вы израильские соглядатаи. И если раньше я еще сомневалась в этом, то теперь абсолютно уверена, — проговорила Раав и направилась к лестнице, стоявшей у задней стены комнаты.
Ефрем удивленно посмотрел на Салмона.
— Что мы сделали не так?
Салмон же уставился на нее.
— Как ты узнала?
Она закатила глаза и покачала головой.
— Ты хочешь сказать, что аморреи всегда внимательно рассматривают укрепления Иерихона, когда приходят в город?
Раав выволокла лестницу на середину комнаты.
— На твоей тунике пятно крови. Скорее всего, тот, кто носил ее до тебя, умер в ней.
Салмон преградил ей путь. На одно мгновение он подумал, что надо было бы убить ее и спокойно выполнить задание. Она выпрямилась и подняла голову, ее карие глаза были ясными, в них отражался ее ум.
— Вы видели воина, с которым я разговаривала? Он догадался, кто вы.
— Ты рассказала ему?
— Он сам понял, — Раав начинала терять терпение. — Вы же пришли осмотреть город, не так ли? И будет лучше, если вы сможете прожить достаточно долго, чтобы выполнить свою миссию.
Она вручила Салмону лестницу и указала на дверь, ведущую на крышу.
— Поторапливайтесь, чего вы ждете? Царских палачей?
Ефрем запротестовал.
— Они первым делом будут искать на крыше!
— Да им и не придется искать, если ты останешься стоять посреди комнаты!
Ефрем огляделся.
— Должно же быть место получше!
— Прекрасно, — Раав уперла руки в бедра. — Если тебе не нравится крыша, как насчет моей постели?
Ужаснувшись, Ефрем стал быстро взбираться по лестнице.
В ее глазах отразилась боль, когда она увидела паническое бегство Ефрема.
— Я знала, что ты поступишь именно так.
Она посмотрела на Салмона. Он подумал, что у нее самые прекрасные темно-карие глаза, какие он когда-либо видел. Неудивительно, что Иисус и Халев так часто предупреждали о том, как опасны чужеземные женщины.
— А ты? — спросила Раав с печальной улыбкой.
Салмон поставил ногу на нижнюю перекладину и снова посмотрел на нее.
— Как тебя зовут?
— Раав. Но сейчас у нас нет времени для разговоров. Поторапливайся!
Она поднялась по лестнице вслед за ним. Подталкивая Салмона, Раав жестами приказала им лечь.
— Ложитесь здесь, а я прикрою вас вязанками льна.
Салмон послушался ее и теперь наблюдал, как она быстро, деловито трудилась, складывая на них снопы. Завершив работу, она наклонилась и прошептала:
— Извините, что не могу устроить вас удобнее, но, пожалуйста, не двигайтесь, пока я не вернусь.
Она поспешила спуститься в комнату, закрыв за собой выход на крышу.
