В местном описании уезда Учэн, входящего в провинцию Чжэцзян, повествуется, среди всего прочего, и о призраке неизвестной и неописуемой наружности, который на деле оказался лошадью. Главный действующий персонаж истории — знаменитый полководец, живший в третьем столетии до новой эры, бывший одним их главных действующих лиц кровавых событий, связанных с падением первой династии Цинь. «Отступая под натиском врагов в области У, Сян Юй переправлялся через широкий водный поток, в котором жило странное существо: каждое утро и каждый вечер оно хватало хвостом несколько человек и пожирало их. Сян Юй вскочил чудовищу на спину, одной рукой ухватился ему за шею, а другой зацепился за дерево; так несколько больших деревьев одно за одним оказались вырванными с корнем. С наступлением дня все увидели, что на самом деле это лошадь, все тело которой было покрыто изображениями черного дракона» («Учэн сянь чжи»).
А следующая легенда показывает, что китайцы верили и в способность ослов принимать самые невероятные формы и преследовать людей. «В первом году Тяньбао (742) в окрестностях Чанъани, в деревне Яньшоу жил человек по имени Ван Сюнь. Как-то вечером трое человек собрались на ужин в его доме. Только они закончили трапезу, как вдруг увидели при отблесках свечи, что снизу к ним тянется большая рука. Сюнь и его друзья сперва перепугались, а когда присмотрелись, увидели, что рука была черного цвета и покрыта шерстью. Через мгновение откуда-то из-за тени послышался голос: "Господин, у вас гости, но могу ли я обратиться к вам? Я хочу немного мяса, положите его мне в руку". Сюнь никак не мог понять, откуда идет голос, но положил в руку мясо, и рука исчезла.
Но вскоре она появилась вновь. "Господин, — сказал голос, — я был так рад, что вы угостили меня мясом. Оно почти закончилось, прошу вас, дайте мне еще". Сюнь еще раз положил мясо в руку, и рука снова пропала из виду. После некоторых сомнений друзья решили, что это, должно быть, призрак и что, если он опять придет, надо отрубить ему руку. Прошло немного времени, рука опять была тут как тут, тогда они схватили мечи и отсекли ее. Рука упала на пол, а сам призрак пропал; друзья наклонились, чтобы посмотреть, что же это за рука, и увидели в луже крови ногу осла.
Наутро они пошли по кровавому следу, чтобы найти чудовище. След привел их к одному их деревенских домов. Обитатели дома, которых они опросили, рассказали, что у них более двадцати лет жил осел, который прошлой ночью остался без ноги — видимо, кто-то отрубил ее мечом, и что они очень напуганы произошедшим. Тогда Сюнь подробно рассказал им обо всем, что с ним приключилось, и тогда они убили осла и съели его мясо» («Сюань ши чжи»).
Опять мы видим, что, согласно поверьям, увечье, нанесенное призраку в человеческом обличий, сохраняется и после его возвращения в животный облик. Перейдем теперь к другим домашним животным.
Согласно еще древнекитайским представлениям, призраки-козы и призраки-бараны принадлежат к демонам, населяющим землю, и называются фэнь-ян. Козы и бараны ведут себя точно так же, как и другие животные, а именно — принимая облик человека либо какие-то неясные смутные очертания призрака, они играют с человеком хитрую и опасную игру. Последствий их коварства, однако, человек может избежать, если он будет сохранять присутствие духа, будет умен и мудр.
Юй Бао сообщает: «Когда Сун Дин-бо из Наньяна (пров. Хэнань) был еще молод, как-то ночью он встретился с призраком. Он задал призраку вопрос и получил ответ: "Я — призрак, а кто вы, господин?" — "Я тоже призрак", — сказал Дин-бо, чтобы обмануть демона. "А куда вы направляетесь?" — вновь спросил призрак. "На рынок в Юань", — ответил Дин-бо. "Я тоже иду туда", — сказал призрак, и они прошли вместе несколько ли. Наконец, призрак заявил: "Мы идем слишком медленно, что вы скажете на то, чтобы поочередно нести друг друга на плечах?" — "Очень хорошо!" — не растерялся Дин-бо.
Первому очередь нести выпала призраку. Через несколько ли он сказал: "Вы слишком тяжелы для призрака, господин". — "Я стал призраком только недавно, и потому все еще тяжел", — ответил Дин-бо. И он посадил призрака, который почти ничего не весил, себе на плечи. Так они сменяли друг друга два или три раза. Наконец, Дин-бо спросил: "Поскольку я новый призрак, я не знаю, чего нам, призракам, нужно остерегаться и опасаться" — "Ничего мы не любим так, как человеческую слюну", — ответил призрак.
Они продолжили путь и вскоре добрались до воды. Дин-бо пустил призрака первым переправляться через реку, но, как он ни прислушивался, не мог уловить ни малейшего шума. Сам же он, переходя реку вброд, взбаламутил воду, и призрак спросил: "Что это там за шум?"
"Умерший недавно еще не умеет переправляться через реку, так что не удивляйся", — ответил Дин-бо.
Когда они уже подходили к рынку в Юань, Дин-бо, несший тогда призрака на плечах, внезапно схватил его. Не обращая внимания на его громкий пронзительный визг, Дин-бо связал его веревкой и, не слушая его речей, понес его прямо на рынок. Когда он бросил призрака на землю, тот превратился в барана. Дин-бо плюнул на него, чтобы он больше ни в кого не превратился, продал за тысячу пятьсот монет и отправился восвояси» («Coy шэнь цзи», гл. 16).
В этой истории находчивому и смекалистому человеку удалось перехитрить призрака. А вот в следующей все произошло как раз наоборот: призраки в облике баранов обманули человека.
«Чжу Хуа, житель Лояна, продавал баранов и тем зарабатывал на жизнь. В первом году Чжэньюань династии Тан (785) он отправился на запад в Биньнин, намереваясь обменять там своих баранов на других. Какой-то человек увидел его и сказал: "Господин пытается разбогатеть, продавая баранов? Что ж, если вы обменяете своих баранов на больших, у вас их станет меньше, а если обменяете на меньших, то у вас их станет больше. Баранов больше — выгода лучше". Хуа согласился с ним и сказал: "Если вы знаете кого-нибудь, у кого есть маленькие ягнята, я обменяю у него всех своих баранов".
Через несколько дней тот же самый человек свел Хуа с хозяином баранов, которому Хуа отдал всех своих, а взамен получил сто десять молодых ягнят. Собрав и больших, и маленьких баранов в одно стадо, Хуа отправился обратно в Лоян, но, когда он входил в ворота, все бараны, которых он получил в результате сделки, в мгновение ока превратились в призраков и убежали. Перепуганный насмерть, не понимая, что могло быть причиной случившегося, Хуа на следующее утро вернулся в Биньнин, чтобы встретиться с хозяином ягнят. Он был так разгневан, что хотел уже было схватить хозяина и доставить в управу, но хозяин спросил: "Что же я такого сделал?" — "Ты отдал мне в обмен на моих баранов этих ягнят, а когда я проходил через ворота, они все превратились в призраков. Разве это не черное колдовство с твоей стороны?" — "А ты, — воскликнул хозяин, — ты продаешь и покупаешь баранов целыми стадами и ради выгоды уничтожаешь жизнь; разве ты не знаешь, что это тягчайшее из преступлений, которые только можно совершить против Неба? Свои прегрешения ты не замечаешь, а обращаешь свой гнев против меня. Я пошлю всех этих баранов, чтобы они схватили и убили тебя". Сказал он и исчез, а Хуа был так поражен и испуган, что сам наложил на себя руки в Биньнине»[52]. Тайно присваивать жертвенные яства и вино, подносимые людьми божествам-покровителям, могут, оказывается, не только лисицы, но и бараны и козлы. Юй Бао сообщает: «При династии Хань в Ци жил человек по имени Лян Вэнь, который поклонялся Дао и выделил в своем доме три-четыре комнаты под кумирни даосскому божеству. Он отгородил трон для божества черной занавеской, и в течение десяти с лишним лет подносил туда жертвы. Однажды, когда он в очередной раз совершил жертвоприношение, из-за занавески послышался человеческий голос: "Я — принц высоких гор, я могу съесть и выпить много пищи и вина, я умею излечивать болезни. Вэнь, ты служил мне с искренней почтительностью долгие годы, и поэтому сейчас я позволяю тебе заглянуть за занавеску: бог пьян". Вэнь с глубоким почтением попросил дозволения увидеть лик божества. "Дай мне свою руку", — был ответ. Вэнь протянул руку и поймал бороду, что росла у божества на подбородке. Борода была очень длинной — Вэнь обернул ее вокруг руки, потянул за нее, и тут услышал блеянье козла, которое неслось с божественного трона. Сбежались перепуганные домочадцы и помогли Вэню вытащить существо. Оно оказалось козлом Юань Гун-лу, который потерялся лет за семь-восемь до того и которого с тех пор никто не видел. Они убили его и тем самым положили конец его проделкам» («Coy шэнь цзи», гл. 18).
Свиньи в китайской демонологии, как правило, наделяются теми же чертами и атрибутами, что и лисицы с собаками. Самые злобные и хитрые особи могут превращаться в женщин и околдовывать и очаровывать своими прелестями и чарами противоположный пол. Вот несколько связанных с ними историй.
