Священные книги Индии — Веды и Упанишады — одни из старейших священных писаний нашего мира. Одной из самых древних и авторитетных Упанишад считается Катха Упанишада.
Говорят, что санскритское слово «Упанишад» может означать — «инструкции, услышанные у ног мастера». Упанишады — это духовные поучения разной длины, старейшие из которых появились между 800 и 400 годами до Р.Х. Всего на Санскрите напечатано более ста Упанишад. Первый перевод с Санскрита на персидский появился в 1657 году; позже они были переведены на латынь А.Дюперроном и опубликованы в Париже в 1802 году. Этот перевод попал в руки Шопенгауера, который сказал о них: «они были утешением моей жизни и будут утешением моей смерти».
Существует несколько переводов Катха Упанишады на русский язык, но все переводы, с которыми мне приходилось сталкиваться, написаны, на мой взгляд, для специалистов. Вдохновленный примером Хуана Маскаро, сделавшего великолепный и простой перевод Упанишад на английский язык, я попробовал сделать то же для русских читателей. Помимо перевода Х. Маскаро (The Upanishads, Penguin Books, 1965), я опирался на «The Upanishads» (Clarendon press, Oxford, 1884), под редакцией Ф. Макса Мюллера, «The Upanishads» (translated by Eknath Easwaran, Penguin Books India, 1996) и «Катха-Упанишад с комментариями Шанкарачарьи» в переводе Д.М.Рагозы (издание Общества Ведической Культуры Санкт-Петербурга, 1994).
Борис Гребенщиков, 2005
Один брахман, желая небесной награды, принес в жертву богам всё свое достояние.
У него был сын по имени Начикетас. Глядя на жертвоприношение отца, мальчик испытал прилив веры и подумал: «Эти коровы давно бесплодны и дряхлы. Такое нищенское подношение воистину приведёт моего отца в безрадостные миры».
Он спросил: «Отец, а кому в жертву ты принесешь меня?». Спросил раз, и другой, и третий — и, наконец, отец в раздражении сказал:
«Я принесу тебя в жертву смерти».
Начикетас сказал: «Я всегда был первым из первых и равным среди равных. Что же сделает со мной Яма, Царь смерти?
Смотри, что было с предками и что происходит с живущими ныне. Все смертные подобны зерну: умирают и вновь появляются на свет».
Начикетас отправился в чертог Ямы, но Царя Смерти там не было. Начикетас ждал его три дня и три ночи. Когда же Яма вернулся, домашние сказали ему:
«В твой дом пришёл брахман. Брахман подобен огню. Чтобы дом не сгорел, поднеси ему воды, о Бог Смерти!
Только глупец может плохо принять такого гостя. Тот, кто нерадушно принимает брахмана, лишается всех надежд на будущее, всех накопленных заслуг и всего, что имеет».
Тогда Яма, Царь Смерти, сказал Начикетасу:
«Ты провел у меня дома без пищи три дня и три ночи. Чтобы загладить свое негостеприимство, я исполню три твоих желания — по одному за каждую ночь.»
Начикетас сказал:
«О Смерть! Пусть мой отец перестанет гневаться на меня; когда ты отпустишь меня и я вернусь домой, пусть он узнает меня и встретит меня с любовью!».
Яма, Царь Смерти, сказал:
Хорошо. Твой отец будет любить тебя, как и прежде; и увидев тебя целым и невредимым, он — по моему благословлению — снова будет спать спокойно.
Начикетас сказал:
В Небесном Мире нет страха, потому что там нет тебя, о Смерть! Оставив позади гнев и жажду и освободившись от страданий ума, человек радуется в Небесном Мире.
О Смерть! Ты знаешь о священном огне, приводящем на небеса. Я верю тебе — расскажи мне об этом огне, благодаря которому обитатели небес обретают бессмертие.
Таково моё второе желание.
Яма, Царь Смерти, сказал:
Начикетас, я расскажу тебе то, что ты хочешь знать. Этот огонь, приводящий в Небесные Миры и являющийся основанием Вселенной — знай, что он скрыт в сердце Знающего.
И Яма, Царь Смерти, рассказал Начикетасу об огне творения, возникновении миров и алтаре огненного жертвоприношения; о том, из скольких кирпичей должен быть сложен этот алтарь и как они должны быть расположены. Когда Начикетас дословно повторил всё рассказанное, Царь Смерти был так доволен, что решил дать ему дополнительное благословение, и сказал:
Ты хороший ученик. В награду за это люди будут называть огненное жертвоприношение твоим именем. Прими от меня также эту цепь множества форм.
Трижды зажигающий этот священный огонь и достигающий единения с Тремя (Отцом, Матерью и Учителем), а также исполнивший три священные действия (изучение писаний, исполнение религиозных ритуалов и помощь неимущим) — выходит за пределы жизни и смерти.
Познав этот огонь, дающий знание всего, что создано Брахманом, он достигает истинного покоя.
Тот, кто знает три огня Начикетаса и совершает это жертвоприношение — тот сбрасывает с себя узы смерти и, уйдя из-под власти скорби, обретает радость Небесного Мира.
Я исполнил твое второе желание и открыл тебе тайну огня, ведущего в Рай. Отныне этот огонь будет носить твое имя. Каково твое третье желание?
Начикетас сказал:
Когда человек умирает, у людей возникают сомнения: одни говорят «он есть», другие «его нет». Я хочу, чтобы ты раскрыл мне истину. Это — моё третье желание.
Яма, Царь Смерти, сказал:
Это сомнение с древних времен одолевало даже богов. Трудно постигнуть, что такое «Я». Проси о чем угодно другом, Начикетас, и освободи меня от выполнения этого желания.
Начикетас сказал:
Ты сам говоришь, что это сомнение мучит даже богов, О Смерть! Ты говоришь, что подлинную сущность «Я» сложно постичь. Но ведь нет никого, кто знает эту тайну лучше тебя. Для меня нет другого дара, равного этому.
Яма, Царь Смерти, сказал:
Возьми себе коней, золото, скот и слонов; выбирай сыновей и внуков, которые будут жить сто лет. Возьми сколько хочешь земли и живи так долго, как захочешь.
Или если хочешь чего-то другого, я выполню твое желание, и дарую богатство и долгую жизнь впридачу. Правь этой землей, и я исполню все твои желания.
Проси меня об исполнении любых желаний в мире смертных, как бы сложно их ни было исполнить. Я могу даровать тебе недоступных смертным женщин редкой красоты, вместе с их колесницами и музыкой.
Но не спрашивай меня, Начикетас, о тайнах смерти!
Начикетас сказал:
Все эти наслаждения проходят, о Конец Всего Сущего! Они проходят и истощают силу жизни. И как мимолётна сама жизнь на земле!
Поэтому оставь себе коней и колесницы, оставь себе танцы и пение. Богатство не делает смертных счастливыми. Как мы можем радоваться богатству, когда мы видим Тебя? Как мы можем жить, пока Ты существуешь в мире?
Я прошу у Тебя ответа на мой вопрос, мне не нужно от тебя никакого другого дара.
Встретив Тебя, бессмертного, как я, обречённый на старость и смерть, могу пытаться радоваться долгой жизни и обманчивым удовольствиям?
Рассей мои сомнения, о Царь Смерти! Ответь, есть ли жизнь после смерти или ее нет?
Это — единственный дар, о котором просит Начикетас.
Яма, Царь Смерти, сказал:
Одно дело — благо; другое дело — удовольствие. И то, и другое связывает человека и заставляет его действовать — но эти действия приводят к разным результатам. Выбирающий благое приходит к благу; выбирающий удовольствие не достигает цели жизни.
Благое и приятное равно приходят к человеку: мудрый обходит их со всех сторон и отделяет одно от другого. Воистину, мудрый предпочитает благо удовольствиям. Дурак же от жадности выбирает удовольствия.
О Начикетас! Поразмыслив, ты отказался от дорогих и приносящих удовольствия вещей. Ты не стал надевать на себя цепи собственности, под тяжестью которых множество людей идёт ко дну.
Есть путь мудрости и путь неведения. Они ведут в разные стороны. Один приводит к самореализации; другой уводит все дальше и дальше в сторону от истинного «Я».
Начикетас, ты достоин обучения; преходящие удовольствия не соблазнили тебя.
Находясь в неведении, но считая себя мудрыми и образованными, неразумные люди вновь и вновь бесцельно ходят по кругу — как слепцы, ведомые слепцами.
После смерти тела возможно попасть в иной мир. Но средства достижения этого мира не открываются человеку запутавшемуся, идущему наощупь, привязанному к богатству. «Есть только этот мир и нет никакого иного мира» — думает такой человек и снова и снова попадает ко мне в руки.
