Иларион Алфеев - Жизнь и учение св. Григория Богослова

Блажен, кто ведет пустынную жизнь, не смешивается

с пресмыкающимися по земле, но обожил свой ум.

Блажен, кто, общаясь с многими, не развлекается

многим, но всем сердцем обращен к Богу.

Блажен, кто вместо всех стяжаний приобрел Христа;

у кого одно стяжание — крест; его и несет он высоко…

Блажен, кто, приняв на себя управление народом, чистыми

и великими жертвами приводит Христа к людям…

Блажен, кто в высоком полете очищенного ума

видит сияние небесных светов.

Св. Григорий Богослов (PG 37,781–783)

Я с большим вниманием и все возрастающим интересом прочел книгу о. Иеромонаха Илариона (Алфеева) о святом Григории Богослове.

По своему подходу эта книга является редкостным вкладом не только в наше богословское познание одного из величайших святителей Православной Церкви, но и в раскрытие его личности как человека.

Слишком часто трактаты, посвященные великим богословам, оставляют в тени их духовное постепенное возрастание “от силы в силу», и у читателя создается ложное впечатление о том, будто они на широких, могучих крыльях возлетали на высоты богопознания. На самом же деле путь каждого из них был сложен: укорененный в вопрошаниях их времени, связанный с особенными свойствами их душевного и умственного строя, он в значительной мере зависел от богоданных встреч и поисков Истины в сумерках современной им философской и богословской мысли. Не сразу находили они ответы на вопросы, рождаемые их собственными глубинными переживаниями и не только поставляемые им, как и всем их современникам, в недрах христианской общины, но и настойчиво вырастающие из блуждания мысли и прозрений их современников, и своих, и» внешних».

Книга о. Илариона с разительной ясностью раскрывает нам внутренний путь Святого и постепенно проясняющееся видение им Истины.

В наши дни, когда перед каждым верующим, как и пред всей Церковью, встают вопросы, рождаемые из глубин церковного сознания, а также поставленные миром в его агонии, блужданиях, но и в его отчаянном искании ответов ему доступных, понятных, должны мы, верующие, научиться вслушиваться в вопрошания наших единоверных, а также и людей, стоящих вне церковного опыта и молящих нас отвечать им на доступном им языке на вопросы, которые они имеют право ставить и на которые мы обязаны отвечать творчески и с любовью.

Я надеюсь, что многие оценят вклад, сделанный о. Иларионом в наше понимание Путей Православного Богословия через писания Святого Григория Богослова.

Митрополит Сурожский Антоний

Моему учителю епископу Каллисту

Автор благодарит В. М. Лурье

за ценные замечания и советы

Жизнь Григория хорошо документирована — прежде всего благодаря тому, что он много писал о себе самом.  [1] Среди его автобиографических произведений основное место занимает книга под общим названием" "О себе" "(Peri heautou). Она содержит девяносто девять стихотворных произведений, в том числе монументальную поэму" "О своей жизни" "(Peri tou heautou Bion; De vita sua). Кроме того, автобиографическими являются некоторые Слова Григория — как те, что посвящены отдельным событиям его собственной жизни (иерейской хиротонии, удалению в пустыню, удалению с епископского престола), так и те, что посвящены его ближайшим родственникам и друзьям (отцу, брату Кесарию, сестре Горгонии, Василию Великому). Обширная переписка Григория тоже проливает свет на некоторые детали его биографии.

Начиная жизнеописание св. Григория, мы обращаемся к самому святителю словами, написанными в его честь столетий назад:

От богословныя и высокия мудрости твоея исполни мой ум убогий и страстный, яко да воспою житие твое, отче. Не могу бо слово принести тебе, аще не ты подаси ми крепость слова, и разум и мудрость, яко да от твоих твоя принесу тебе, и от богатства добродетелей твоих, оттуду обрящу вину, и увенчаю честную и святую главу твою, с верными взывая: Радуйся, отче, богословия уме краснейший![2]

Моему учителю епископу Каллисту

Автор благодарит В. М. Лурье

за ценные замечания и советы

Жизнь Григория хорошо документирована — прежде всего благодаря тому, что он много писал о себе самом.  [3] Среди его автобиографических произведений основное место занимает книга под общим названием" "О себе" "(Peri heautou). Она содержит девяносто девять стихотворных произведений, в том числе монументальную поэму" "О своей жизни" "(Peri tou heautou Bion; De vita sua). Кроме того, автобиографическими являются некоторые Слова Григория — как те, что посвящены отдельным событиям его собственной жизни (иерейской хиротонии, удалению в пустыню, удалению с епископского престола), так и те, что посвящены его ближайшим родственникам и друзьям (отцу, брату Кесарию, сестре Горгонии, Василию Великому). Обширная переписка Григория тоже проливает свет на некоторые детали его биографии.

Начиная жизнеописание св. Григория, мы обращаемся к самому святителю словами, написанными в его честь столетий назад:

От богословныя и высокия мудрости твоея исполни мой ум убогий и страстный, яко да воспою житие твое, отче. Не могу бо слово принести тебе, аще не ты подаси ми крепость слова, и разум и мудрость, яко да от твоих твоя принесу тебе, и от богатства добродетелей твоих, оттуду обрящу вину, и увенчаю честную и святую главу твою, с верными взывая: Радуйся, отче, богословия уме краснейший![4]

Будущий святитель родился недалеко от города Назианз на юго–западе Каппадокии в фамильном имении своего отца, тоже Григория, епископа местной церкви.

Григорий Назианзен–старший, богатый и влиятельный аристократ, в молодости принадлежал к малоизвестной секте ипсистариев, в которой элементы язычества были перемешаны с иудаизмом: последователи этого учения отвергали идолопоклонство и жертвоприношения, но поклонялись огню и светильникам, почитали субботу, но отвергали обрезание.  [5] Позже, главным образом под влиянием жены, он принял христианскую веру, обратился к отцам Никейского Собора 325 г. с просьбой о Крещении и был крещен архиепископом Каппадокийским Леонтием.  [6] Вскоре он был избран пресвитером и затем епископом Назианза, преемником Леонтия. Он управлял епархией в течение весьма долгого времени, сочетая кротость пастыря со строгостью администратора.[7]

Жена Григория–старшего, Нонна, была не только сотрудницей, но и" "предводительницей" "мужа: подчиняясь ему в семейных делах, она была его" "наставницей" "в благочестии. Она соблюдала посты и проводила ночи в молитве, занималась благотворительной деятельностью, покровительствуя вдовам и сиротам.  [8] Именно она, по–видимому, оказала решающее влияние на христианское воспитание своих детей — Григория–младшего, Кесария и Горгонии.

Григорий–младший отзывался о своих родителях с благоговением и почтением, видя в отце образ истинного архипастыря, а в матери — образ идеальной супруги, через которую дети приобщились к христианской традиции:

Она от родителей унаследовала богоугодную веру,

И золотую эту цепь возложила на детей своих.

Мужской нрав нося в женском образе,

Она постольку лишь касается земли и заботится о мирском,

Поскольку можно перенести в жизнь небесную

Всю здешнюю жизнь, и легкими стопами вознестись на воздух.

Родитель же прежде был дикой маслиной и служил идолам,

Но привился к корню маслины доброй,

И настолько напитался от благородного корня, что закрыл собою

Дерево и многих напитал медоносным плодом.

Он сед умом и сед волосами,

Кроток, сладкоречив, новый Моисей или Аарон некий,

Поставленный посредником между смертными и небесным Богом,

Чистыми священнодействиями и жертвами нашими,

Которые приносит чистый внутри себя ум,

Приводит он смертных в единение с бессмертным и великим Богом.

От такого отца и такой матери произошел я…[9]

По свидетельству самого Григория–младшего, он родился благодаря молитвам матери: пламенно желая иметь сына, она горячо умоляла об этом Бога, дав обет посвятить Ему своего первенца. Однажды во сне она увидела будущего ребенка и услышала его имя. Григорий всегда помнил об этом событии, считал себя" "новым Самуилом" "и рассматривал свою жизнь как исполнение обета, данного матерью.[10]