"Пророка как меня"... πρυφήτην... т.е. такого же — особенного, чрезвычайного посредника между Богом и народом, каков был Моисей. Это указывает особенно на законодательную деятельность Иисуса Христа, в которой Он, не в пример всех других пророков, уподобился и превзошел Моисея.
"Истребится из народа"... εξολοθρευθήσεται εκ του̃ λαου̃. В подлиннике — "с того Я взыщу"... Апостол заменяет это другим более сильным и часто употребляемым в других местах у Моисея выражением, означающим осуждение на истребление или смертную казнь; в данном случае разумеется вечная смерть и лишение участия в царстве Обетованного Мессии (ср. Иоан. III, 18).
"Все пророки… предвозвестили дни сии"..., т.е. дни явления Великого пророка-Мессии (ср. 18 ст. и 21 ст.).
"От Самуила"..., который берется здесь, как величайший после Моисея пророк, с которого начинается непрерывный ряд ветхозаветных еврейских пророков, оканчиваясь с окончанием плена Вавилонского.
Толкование блаж. Феофилакта: "Говорит — сыны пророков вместо того, чтобы сказать: не должно ни унывать, ни думать, что вы лишились обетований. Вы — сыны пророков, так что они вам говорили и ради вас все это совершилось. А что значит — сыны Завета? Это вместо: наследники, но наследники не приписанные только, а такие же, как сыны. И так, если вы сами хотите, то вы — наследники".
"Бог завещал отцам вашим, говоря Аврааму"... Завет с Авраамом был Заветом вместе со всеми отцами народа еврейского, имеющими Авраама своим праотцем, а значит и со всем народом еврейским. Но это не исключительно: не одним им, евреям, обещано благословение Божие, а всем племенам земным, — евреям лишь первым, по особенному Завету с ними чрез Моисея.
"В семени твоем благословятся"... обетование Аврааму, повторенное не раз Богом (Быт. XII, 3; XVIII, 18; XXII, 18). Под семенем Авраама здесь разумеется не вообще потомство Авраама, но одно определенное Лицо из этого потомства, именно Мессия. Так толкует это не только Петр, но и Павел Ап. (Гал. III, 16).
Что Бог к первым иудеям или прежде всего иудеям послал благословенного потомка Авраамова, в этом Апостол старается показать не простое их преимущество пред всеми остальными народами, но и сильнейшее побуждение и как бы обязанность прежде всех принять обетованное благословение — чрез обращение ко Христу и веру в Него.
"Воскресив Сына своею..., — см. выше ко II, 24; III, 13.
"Послал благословить Вас..., т.е. исполнить на вас обетование, данное Аврааму, сделать вас благословенными участниками всех благ царства Мессии, даровать вам спасение и вечную жизнь. "И так, не считайте себя отринутыми и отверженными" — заключает Златоуст.
"Отвращая от злых дел ваших"... — существенное условие для получения обетованного благословения Божия в Царстве Мессии, в которое не войдет ничто нечистое и неправое.
В суждении о первенстве Израиля в принятии благ царства Мессии опять повторяется Апостолом мысль о всеобщности Царства Мессии, имеющего распространиться на все племена земные.
Глава IV. Заключение Петра и Иоанна в темницу и следствие речи Петровой (1—4). Допрос Апостолов в Синедрионе и ответ их (5—12). Недоумение Синедриона и освобождение Апостолов (13 — 22). Молитва Апостолов и новое чудесное знамение (23 — 31). Внутреннее состояние первенствующей Церкви (32—37)
"Когда они говорили"..., следовательно, речь Апостолов была прервана священниками.
"Приступили священники и начальники стражи".... οί ιερει̃ς καί ο στρατηγός του̃ ιερου̃... Определенные члены греческого подлинника указывают здесь на определенных священников, проходивших в ту неделю чреду служения при храме (ср. Лук. I, 5). Священники вступаются здесь из досады на то, что Апостолы, не имея, по их мнению, законного уполномочения, учат народ во храме.
"Начальник стражи"..., состоявшей из Левитов и наблюдавшей за благочинием, тишиной и порядком в храме, особенно во время богослужения. Это был тоже священник.
"Саддукеи" — участвуют во взятии Апостолов из досады на их учение о воскресении мертвых, коего они, как известно, не признавали.
Хотя в качестве первой меры против нарушения апостолами спокойствия в храме было вполне достаточно простого устранения их из храма или просто запрещения говорить, — однако, на деле видим гораздо большее. Священники и прочие, пришедшие с ними, наложили на Апостолов руки и заключили под стражу до утра. Это заставляет думать, что деятельность и личность Апостолов уже обратили на себя беспокойное внимание властей, и последнее событие во храме послужило лишь достаточным поводом к представлению их на высший суд.
"Уже был вечер". Апостолы шли на молитву в час 9-ый (по нашему третий пополудни). Значительное время могло пройти между исцелением хромого и речью Петра к народу, пока разгласилось чудо и сбежался народ. Могла затянуться и самая речь Петра, быть может, изложенная дееписателем лишь в краткой своей сущности. Понятно отсюда, что и взятие апостолов произошло в такое время вечера, когда Сннедрион было бы трудно собирать, да и излишня была такая спешность: достаточно было сделать то, что было сделано — заключить под стражу до утра.
"Около пяти тысяч... мужей (ανδρω̃ν) — кроме, как видится, жен и детей. Число обращенных на этот раз превзошло даже первый успех дня Пятидесятницы, очевидно — потому, что, кроме силы апостольского слова и величия чуда, и сам народ уже более являлся предрасположенным к вере во Христа всем поведением верующих, вызывавших народные симпатии, и необычайными действиями Апостолов.
Хорошо объясняет успех проповеди апостольской св. Златоуста.: "уверовали около пяти тысяч"... Что это значить? Разве они видели Апостолов во славе? Не видели ли, напротив, что их связали? Как же уверовали? Видишь ли явную силу Божию? Ведь и тем, которые уверовали, надлежало бы сделаться от этого немощнее, но они не сделались. Речь Петра глубоко бросила семена и затронула их душу".
Из перечисления собравшихся во Иерусалиме видно, что это было полное собрание Синедриона — в томе самом составе, как и при суде над Иисусом Христом (Анна. Каиафа).
"Иоанн и Александр и прочие" — неизвестные из истории члены рода первосвященнического, имевшие, по-видимому, тогда большую силу в Синедрионе.
Едва ли члены Синедриона не знали, каким именем и какою силою Апостолы совершили чудо, приведшее их на высший суд. Если же они задают все-таки такой вопрос, то или для того, чтобы на собственном сознании Апостолов основать обвинение их в богохульстве, или же — по толкованию Златоуста — "они предполагали, что Апостолы, убоясь множества, отрекутся, и думали, что они этим все исправят"...
"Исполняясь Духа Святаго"... — особым образом, для защиты правого дела, согласно обетованию Христову (Матф. X. 19—20 и др.).
Условная форма ответа Апостолов на вопрос Синедриона содержит прежде всего в себе тонкое и сильное указание на несправедливость суда над Апостолами за их помощь болящему.
"За это, конечно, надлежало бы увенчать нас — как бы так говорят Апостолы (Златоуст) и провозгласить благодетелями, а вместо того нас судят за благодеяние человеку немощному, небогатому, несильному и неравному"...
Апостол указывает на непререкаемость чуда исцеления и ту силу, которою оно совершено. Это — сила и имя Иисусовы.
В объяснение значения и силы имени Иисусова, Апостол приводит изречение псалма, которое однажды Сам Господь приложил к Себе пред начальниками иудейскими (Псалм. CXVII, 22; ср. Матф. XXI, I2). По смыслу этого изречения, Мессия представляется основным краеугольным камнем, которым пренебрегли строители здания. Распятый Христос и был этим именно Камнем, которым они, зиждущие, руководители религиозно-нравственной жизни народа, пренебрегли при устроении теократической жизни народа, но — не смотря на все — этот Камень, по воле Божией, все-таки сделался главою и основою нового здания Царства Божия на земле. Смело применяя этот смысл приведенного изречения к современным начальникам народа, распявшим Иисуса, Апостол заключает свою речь величественным исповеданием Иисуса истинным Mecсиею, Имя Которого — и только одно оно — заключает, в своей силе, спасение всей поднебесной — не только временное (вроде исцеления больного), но — что еще важнее — вечное и всеобщее (спасение от грехов со всеми последствиями их, включая и самую смерть).
