Таким образом, для души, не выдержавшей «экзамена» на добро, наступают, увы, иные 30-дневные испытания. Начинается прохождение мытарств. О них в житийной литературе говорится значительно больше, чем о созерцании красоты Царства святых. Причина этого, видимо, в том, что подавляющее большинство людей неизмеримо больше порабощено страстям, нежели причастно добродетелям. Потому и времени на этот экзамен требуется больше. Но в результате здесь открывается душе вся сила зла каждой ее страсти.
Мы все знаем, что значит огонь страсти — человек вдруг подчиняется жуткому гневу, алчности, похоти ….! И тогда долой разум, совесть, добро, собственное благополучие. Вот это и происходит там, только в неизмеримо большей степени. В душе обнажается во всей полноте действие той страсти (или страстей), в удовлетворении которой человек видел весь смысл своей жизни. И тот, кто не боролся с ней, служил ей, для кого она была смыслом его жизни, тот не устоит перед лицом демонских искушений, бросится на них, как на приманку. Так происходит срыв на мытарстве и ниспадение души в лоно бессмысленного и ничем неутолимого огня горения этой страстью. Ибо, если в земных условиях она иногда по временам могла еще получать себе пищу и успокоение, то там для нее, открываются, действительно, муки Тантала[47].
Мытарств обычно называют двадцать и начинаются они с самого, казалось бы, невинного греха. С празднословия - с того, чему мы обычно не придаем никакого значения. Апостол же Иаков говорит прямо противоположное: «язык … это - неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда» (Иак. 3,8). И не только святые Отцы, но даже и языческие мудрецы называют праздность и ее естественное и обычное проявление - празднословие, матерью всех пороков. Преп. Иоанн Карпафский, например, писал: «Ничто так не расстраивает обычно доброго настроения, как смех, шутки и празднословие».
Двадцать мытарств охватывают все категории страстей, в каждую из которых входит множество разновидностей грехов, то есть любое мытарство включает в себя целое гнездо родственных грехов. Например, воровство. Оно имеет много видов: и прямое, когда залез в карман к человеку, и бухгалтерские приписки, и нецелевое, в своих интересах, использование бюджетных средств, и взятки с целью наживы и т.д. и т.п. То же самое и в отношении всех прочих мытарств. Так душа проходит двадцать страстей, двадцать экзаменов на грехи.
В житии преподобного Василия Нового блаженная Феодора рассказывает о них в следующем порядке: 1) Празднословие и Сквернословие, 2) Ложь, 3) Осуждение и Клевета, 4) Объядение и Пьянство, 5) Леность, 6) Воровство, 7) Сребролюбие и Скупость, 8) Лихоимство (взяточничество, лесть), 9) Неправда и Тщеславие, 10) Зависть, 11) Гордость, 12) Гнев, 13) Злопамятство, 14) Разбойничество (избиения, ударения, драки…), 15) Колдовство (магия, оккультизм, спиритизм, гадания…), 16) Блуд, 17) Прелюбодеяние, 18) Содомство, 19) Идолослужение и Ересь, 20) Немилосердие, Жестокосердие[48].
Все эти мытарства описаны в очень ярких, земноподобных выражениях. Читая этот рассказ, невольно вспоминаешь мудрые слова ангела: «Земные вещи принимай здесь за самое слабое изображение небесных». Феодора видела там и чудовищ, и огненные озера, и страшные лица, слышала ужасные крики, наблюдала мучения, которым подвергаются грешные души. Но все это – «земные вещи» и как предупредил ангел, это лишь слабое изображение, слабое подобие тех вполне духовных (и в этом смысле «небесных») состояний, которые переживает душа, не способная отвергнуть страсти.
На основании повествования преподобной Феодоры созданы целые иконографические циклы. Возможно, многие видели книжечки с картинками, изображающими различные истязания на мытарствах. Чего там только не увидишь, каким мучениям, каким пыткам подвергают бесы грешников! Фантазия у художников сильная, яркая, и потому картинки эти впечатляют. Но там всё не так.
Почему же так показано? Причина все та же - нет возможности передать человеку, живущему во плоти, характер тех страданий, которые ожидают каждого, попирающего совесть и истину, нарушающего заповеди. Как, например, объяснить какое зло человеку от того же самого празднословия? И вот вам картинка: человек, подвешенный за язык – можно себе представить как он страдает.
Конечно, это очень примитивно, но, как говорил свт. Иоанн Златоуст (+407), «говорится так для того, чтобы приблизить предмет к разумению людей более грубых" [49]. На это и были рассчитаны картины мытарств.
- Понял, человек?
- Всё понял.
Что же понял? - Не каковы эти страдания, а самое главное: муки там действительно есть, хотя они и носят совсем иной характер.
С ДУХОМ БОЖИИМ
ИЛИ С ДЕМОНАМИ-МУЧИТЕЛЯМИ
Церковное учение говорит и о бесах, которые мучают душу за грехи. Как это понимать?
Очень интересную мысль по этому вопросу высказал святитель Феофан (Говоров) в толковании на 80-й стих 118 псалма: «Буди сердце мое непорочно во оправданиих твоих, яко да не постыжуся». Вот как он объясняет последние слова: «Второй момент непостыждения есть время смерти и прохождения мытарств. Как ни дикою кажется умникам мысль о мытарствах, но прохождения ими не миновать. Чего ищут эти мытники в проходящих? Того, нет ли у них ихнего товара. Товар же их какой? Страсти. Стало быть, у кого сердце непорочно и чуждо страстей, у того они не могут найти ничего такого, к чему могли бы привязаться; напротив, противоположная им добротность будет поражать их самих, как стрелами молнийными.
На это один из немного ученых вот какую еще выразил мысль: мытарства представляются чем-то страшным; а ведь очень возможно, что бесы, вместо страшного, представляют нечто прелестное. Обольстительно-прелестное, по всем видам страстей, представляют они проходящей душе одно за другим. Когда из сердца, в продолжении земной жизни, изгнаны страсти и насаждены противоположные им добродетели, тогда что ни представляй прелестного, душа, не имеющая никакого сочувствия к тому, минует то, отвращаясь от того с омерзением. А когда сердце не очищено, тогда к какой страсти наиболее питает оно сочувствие, на то душа и бросается там. Бесы и берут ее будто друзья, а потом уж знают, куда ее девать. Значит, очень сомнительно, чтобы душа, пока в ней остаются еще сочувствия к предметам каких либо страстей, не постыдилась на мытарствах. Постыждение здесь в том, что душа сама бросается в ад».
Очень интересная мысль. По ней, мытарства - это испытание духовного состояния души перед лицом страстных дьявольских искушений. Оказывается, душа сама бросается в ад, и это происходит по причине тех страстей, которым душа добровольно отдавалась в земной жизни.
Мысль свт. Феофана, по-существу, исходит из наставлений преподобного Антония Великого. Приведу его замечательные слова: «Бог благ и бесстрастен и неизменен. Если кто, признавая благословенным и истинным то, что Бог не изменяется, недоумевает однакож, как Он (будучи таков) о добрых радуется, злых отвращается, на грешников гневается, а когда они каются, является милостивым к ним; то на сие надобно сказать, что Бог не радуется и не гневается: ибо радость и гнев суть страсти. Нелепо думать, чтоб Божеству было хорошо или худо из-за дел человеческих.
Бог благ и только благое творит, вредить же никому не вредит, пребывая всегда одинаковым; а мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом, по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отделяемся от Бога, по несходству с Ним. Живя добродетельно, мы бываем Божиими, а делаясь злыми, становимся отверженными от Него; а сие не то значит, чтобы Он гнев имел на нас но то, что грехи наши не попускают Богу воссиять в нас, с демонами же мучителями соединяют. Если потом молитвами и благотворениями снискиваем мы разрешение в грехах, то это не то значит, что Бога мы ублажили и Его переменили, но что посредством таких действий и обращения нашего к Богу, уврачевав сущее в нас зло, опять соделываемся мы способными вкушать Божию благость; так что сказать: Бог отвращается от злых, есть то же, что сказать: солнце скрывается от лишенных зрения»[50].
То есть, когда мы ведем жизнь правильную (т.е. праведную), живем по заповедям и каемся в их нарушении, то наш дух, соединяется с Духом Божиим, и нам бывает благо. Когда же поступаем против совести, нарушаем заповеди, то дух наш становится подобным демонам-мучителям, и соответственно степени нашего добровольного подчинения греху на земле, душа там естественно влечется к ним и подчиняется их жестокой власти. В одном из своих писем игумен Никон (Воробьев) так писал: «Демоны горды и овладевают гордецами, значит, надо нам смириться. Демоны гневливы, значит, надо нам приобретать кротость, чтобы они не овладели нами, как своими по душе. Демоны злопамятны, немилосердны, значит, нам надо скорее прощать и мириться с обидевшими и быть ко всем милостивыми. И так во всем.
