31
В переводе Г. Лозинского: «напоминал скорей каменную статую, чем живого человека». Предлагаемый перевод учитывает смысловую и стилистическую игру Унамуно (постоянное противопоставление «человека плотского» и «человека духовного»).
В переводе Г. Лозинского: «поколений».
В переводе Г. Лозинского: «лабиринт заблуждений».
В переводе Г. Лозинского: «Добрая надежда лучше худого надела». Этот перевод не позволяет передать чисто унамуновскую игру значениями слова «posesion» («владение», «обладание»).
В переводе Г. Лозинского: «Санчо, братец, веди меня ко дворцу Дульсинеи; кто знает, быть может, она уже проснулась».
В переводе Г. Лозинского: «если только он и меня не превратил в какое‑нибудь чудище».
В переводе Г. Лозинского: «с какой покорностью». Унамуно обыгрывает ниже и слово «лицо», и слово «смирение».
В переводе Г. Лозинского: «Ну, раз ты так решил, мой добрый, мой разумный, христиански настроенный и чистый сердцем Санчо, то оставим в покое эти чучела и поищем приключений получше и поблагороднее».
В переводе Г. Лозинского: «просеивать овес». В подлиннике Унамуно, как и в тексте Сервантеса: «cebada» — слово, которое во всех словарях переводится как «ячмень» («овес» по–испански «avena»).
К этому месту Унамуно сделал примечание: «Почувствовал я было искушение приписать: «и какой сдвиг», — «какой подвиг и какой сдвиг ему суждено совершить» — но быстро справился с соблазном. Ненавижу словесные выкаблучивания и каламбуры, свидетельства ума самого жалкого и убогого». Игра слов, которой пренебрег Унамуно, в подлиннике строится на близости по звучанию слов «hazana» (подвиг) и «асепа» (водяная мельница).
В переводе Г. Лозинского: «из числа духовников, приставляемых к домам иных вельмож, — один из тех, кто, не будучи по рождению вельможей, не в состоянии обучить вельмож обязанностям их сана; из тех, кто стремится к тому, чтобы великолепие знати измерялось скаредностью их собственной души». В тексте Сервантеса: «1а grandeza de los grandes», т. е. непереводимая понятийная игра (в буквальном переводе «величие великих» значит в то же время «величие грандов»).
В переводе Г. Лозинского: «олухом».
В переводе Г. Лозинского: «и, ежели Бог допустит».
В переводе Г. Лозинского: «…ибо ни он, ни я таких шуток не любим».
В переводе М. Кузмина (ему принадлежит часть стихотворных переводов в цитируемом издании): «огромным» (в тексте Сервантеса: «valientes»: 1) сильный, крепкий, мощный; 2) храбрый, доблестный, отважный).
В подлиннике Унамуно — шутка, основанная на непереводимой игре значениями слова «credito»: 1) вера, доверие (credito mutuo — взаимное доверие); 2) долг, кредит (credito mutuo — взаимный кредит). Общества взаимного кредита были широко распространены в Испании того времени.
орел не ловит мух (лат.)
человек пресный (лат.).
итак, пусть это будет право (лат.).
В переводе Г. Лозинского: «вымыслы». В тексте Сервантеса: «conceptos» («взгляды, воззрения»). Это значение и фигурирует в подлиннике Унамуно.
«Царей завоевал, страшных китов победил, могучий на земле и на море, Лекейтио». {лат.)
Отца семейства (лат.).
Значение «добрый», «хороший», «благой» по–испански передаются одним и тем же словом bueno и Унамуно обыгрывает это обстоятельство.
Там есть аналитическая формула преступника, и с ее помощью в нужный момент облик его можно воссоздать. Было бы жаль, если бы восторги в отношении антропометрии привели нас к тому, чтобы презреть те данные, которых не выразить в цифрах, не определить', не свести к мертвым аналитическим формулам, но которые полны истинной реальности, как например внешность и род занятий человека, — официальные данные, каковые еще недавно требовалось указывать для рекрутов, их родителей или заинтересованных лиц.
Уарте де Сан Хуан (1530? —1591) — испанский философ и врач, автор названной книги.
Я противопоставляю понятия «факт» и «деяния», потому что многие вещи, повторяясь неоднократно, меняют свою природу, например «труд» и «труды».4
В переводе Г. Лозинского: «не уродовал». В тексте Сервантеса игра слов: «retratar» («изобразить») и «maltratar» («обезобразить»), которую развивает Унамуно.
Забывчивый читатель вспомнит, что дон Альваро Тарфе был тем самым кабальеро, который объявил в гостинице в присутствии алькальда одного селения и писца, что Дон Кихот Ламанчский, находящийся здесь, не тот, который был выведен в книге Авельянеды (глава LXXII части второй).7
Едва ли сыщется Санчо Панса (из числа хоть в какой‑то степени посвященных в тайну рыцарского безумия), который на основании того, что он мнит роковыми последствиями некоего учения, не сделает выводов о логичности последнего, исходя при этом из нижеследующего допущения: истиной является только то, что не чревато роковыми последствиями.
Он тучен и одышлив!
Вот, Гамлет, мой платок, лоб оботри, (англ.)
Правду сказать, философия Дон Кихота не была таковой для Шекспира, ведь в «Макбете» (акт I, сц. 4) король говорит, что по лицу невозможно представить себе свойства души:.
There's no art
To find the mind's construction in the face.10 (Никто
He распознает душу по лицу, (англ.).
Обнаженная натура великолепна для изучения рисунка, но это еще не значит, что нагота художественна сама по себе. Не забудем, что бывает нагота и в литературе, она полезна для зарисовок, и вот ее‑то в так называемых зарисовках с натуры нам выдают за самую суть искусства.16
Иконография Дон Кихота. Гелиографическая и фототипическая репродукция 101 эстампа, выбранного из 60 иллюстрированных изданий, которые были опубликованы за двести пятьдесят семь лет и т. п., осуществленная полковником Франсиско Лопесом Фабра. Барселона, 1870.17
См. в этой работе иллюстрации из французских изданий. Во французском переводе 1836—1837 и 1862 гг. (Париж) Луи Виардо18 у Дон Кихота сверхзакрученные усы; он похож на brave gaulois (бравого галла — фр.) у Бертеля и Деморена во французских изданиях 1868 и 1844 гг. (Париж),19 и его можно принять за Роланда на рисунках К. Сталя в издании на испанском языке, выпущенном в Париже в 1864 г.20 На одном из изображений он представлен с кнутом (французский перевод, Париж, 1622), на других — с пером (1799 и 1825 гг., у Лефебюра) и в сапогах с отворотами (французский перевод П. Бушона, Париж, 1821—1822).21 На иллюстрации Телори (французский перевод, Париж, 1863) он похож на Мефистофеля.22 Об иллюстрациях Постава Доре говорить не стоит: его живописный гений менее всего подходит для иллюстраций к «Дон Кихоту».23
Заметно и глубоко ощутимо гениальное братство Веласкеса и Сервантеса. Тот и другой изображали рыцарей — братьев по духу (сравните Дон Кихота и маркиза де Спинола), тот и другой — плутов, уродов и злодеев: дурачка Кориа, Эзопа, Мениппа, «Менины» и т. д.; Санчо, Мариторнес, Ринконете и Кортадильо и т. д.33 Чтобы изобразить Дон КАхота, нужно изучить как Сервантеса, так и Веласкеса.
См. в упомянутой «Иконографии» иллюстрации Уррабьеты в мадридском издании 1847 г.,27 иллюстрации доца Луиса де Мадрасо в барселонском издании 1859—1862 гт.,28 иллюстрации Сарсы (Барселона, 1863).29 Иллюстрации дона Л. Ферранта (Барселона, 1859—1862)30 являются наиболее офранцуженными. В упомянутых иллюстрациях, которые дон Луис де Мадрасо сделал для 48–го испанского издания (Барселона, 1859—1862), и особенно в той, что представляет Хитроумного идальго, принимающего великую принцессу Микомикону, Дон Кихот очень похож на святого Игнатия Лойолу, каким его изобразил на своем портрете Санчес Коэльо,31 как я не раз замечал. Дон Кихот начал свои приключения в пятьдесят лет, незадолго до того, как о его истории узнали. Рыцарь Христова войска умер за сорок с лишним лет до того. Ведомый этим сходством, я часто думал о донкихотстве Иньиго де Лойолы, перечитывая одну из первых глав «Жития», написанного отцом Риваденейрой. А каким анахронизмом и нелепостью было бы говорить об иезуитском донкихотстве и о донкихотовском иезуитстве сегодня! Впрочем, докихотовские лица изобилуют в нашей живописи, как и души Дон Кихотов в нашей литературе.
