Под первым заглавием наличествует шесть пунктов: 1) надлежащим ли образом проведено различение между простительным и смертным грехом; 2) отличаются ли они по роду; 3) является ли простительный грех расположением к смертному греху; 4) может ли простительный грех стать смертным; 5) может ли простительный грех стать смертным в силу [отягчающих] обстоятельств; 6) может ли смертный грех стать простительным.
Раздел 1. НАДЛЕЖАЩИМ ЛИ ОБРАЗОМ ПРОВЕДЕНО РАЗЛИЧЕНИЕ МЕЖДУ ПРОСТИТЕЛЬНЫМ И СМЕРТНЫМ ГРЕХОМ?
С первым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что различение между простительным и смертным грехом проведено ненадлежащим образом. Так, Августин говорит, что «грех – это слово, дело или желание, противное вечному закону»[576]. Но сам факт того, что он противен вечному закону, любой грех делает смертным. Следовательно, любой грех смертен. Поэтому не должно [вообще] различать простительный и смертный грех.
Возражение 2. Далее, апостол говорит: «Едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию» (1 Кор. 10:31). Но кто бы ни грешил, он нарушает эту заповедь, поскольку грех не делается в славу Божию. Следовательно, коль скоро нарушить заповедь означает совершить смертный грех, то похоже на то, что кто бы ни согрешил, он совершил смертный грех.
Возражение 3. Далее, как говорит Августин, кто бы ни прилеплялся к вещи любовью, он прилепляется к ней или ради наслаждения ею, или ради пользы[577]. Но никто из грешащих не прилепляется к изменчивому благу ради пользы, поскольку это не то благо, которое делает нас счастливыми, что, продолжает Августин, в собственном смысле слова и означает пользу Следовательно, грешник наслаждается изменчивым благом. Но, как говорит тот же Августин, «наслаждение тем, чем должно пользоваться, указывает на извращенность ума»[578]. Таким образом, коль скоро «извращенность» указывает на смертный грех, то похоже на то, что кто бы ни согрешил, он совершил смертный грех.
Возражение 4. Кроме того, когда кто-либо приближается к одному пределу, он тем самым удаляется от [другого] противоположного ему [предела]. Но грешащий приближается к изменчивому благу и, таким образом, удаляется от блага неизменного, то есть совершает смертный грех. Следовательно, различение между простительным и смертным грехом проведено ненадлежащим образом.
Этому противоречит сказанное Августином о том, что «преступление заслуживает осуждения на вечные муки, а простительный грех – нет»[579]. Но словом «преступление» он обозначает смертный грех. Следовательно, различение между простительным и смертным грехом проведено правильно.
Отвечаю: некоторые пределы в строгом смысле слова не являются противоположными друг другу, и если о них говорят как о противоположностях, то говорят метафорически; так, «приятность» не противоположна «сухости», но если речь идет о «приятных» [взору] лугах, когда они украшены цветами и молодой зеленью, то это противоположно засухе. И точно так же, если смертность понимать буквально, то есть как относящуюся к телесной смерти, то она не подразумевает противоположности простительности и не принадлежит к тому же самому роду. Но если смертность понимать метафорически, как относящуюся к греху, то в таком случае речь идет о том, что противоположно греху простительному.
Действительно, о грехе, который, как было показано выше (72, 5), является болезнью души, говорят как смертном по аналогии с болезнью [тела], которая считается смертельной из-за того, что обусловливает непоправимый изъян, состоящий в разрушении начала, о чем было сказано в том же месте. Затем, началом духовной жизни, каковая суть жизнь в добродетели, является упорядоченность к конечной цели, и если этот порядок разрушен, то его нельзя восстановить через посредство какого бы то ни было собственного начала, но, как было показано выше (87, 3), только через посредство силы Божией, поскольку неупорядоченность в том, что относится к цели, может быть устранена только через посредство цели, как, например, ошибочность умозаключения может быть устранена только через посредство истины начала. Таким образом, изъян в порядке к конечной цели, подобно ложности начала, не может быть устранен через посредство чего-то другого как еще более возвышенного начала. Поэтому такие грехи называются смертными в том смысле, что они непоправимы. С другой стороны, грехи, которые подразумевают неупорядоченность в том, что связано с целью, при сохранении самой упорядоченности к цели, поправимы. Эти грехи называются простительными, поскольку с искуплением долга наказания грех прощается, а это происходит по прекращении самого греха, как было разъяснено выше (87, 6).
Таким образом, смертность и простительность противоположны друг другу как поправимое и непоправимое, хотя последнее относится к собственным началам, а не к силе Божией, которая может устранять любые болезни, как телесные, так и душевные. Следовательно, различение между простительным и смертным грехом проведено правильно.
Ответ на возражение 1. Разделение греха на простительный и смертный не является разделением рода на виды, которые в равной мере причастны природе рода, но является разделением одноименного предела, которому он предицируется, на части, одна из которых является предшествующей, а другая – последующей. Поэтому приведенное Августином совершенное определение греха относится к смертному греху. Простительный же грех, со своей стороны, называется грехом со стороны несовершенного определения греха и по аналогии со смертным грехом, что подобно тому, как акциденцию называют сущей по аналогии с сущностью и со стороны несовершенного определения бытия. В самом деле, такой грех не «противен» закону, поскольку тот, кто грешит простительно, не делает того, что запрещает закон, и не опускает делать то, что закон предписывает делать, но он действует «за пределами» закона, поскольку не придерживается требуемого законом модуса разума.
Ответ на возражение 2. Это предписание апостола является утвердительным и потому обязательно не во всех случаях. Следовательно, тот, кто не все свои действия актуально делает во славу Божию, тем самым еще не действует вопреки этому предписанию. Поэтому для того чтобы избежать смертного греха, необходимо всякий раз, когда не выходит актуально действовать в славу Божию, вверять себя и все свое Богу по навыку. В самом деле, простительный грех исключает только актуальное исполнение человеческого акта во славу Божию, но отнюдь не исполнение его по навыку, поскольку он не исключает той благодати, которая вверяет человека Богу по навыку. Таким образом, вывод о том, что кто бы ни согрешил, он совершил смертный грех, ошибочен.
Ответ на возражение 3. Тот, кто грешит простительно, прилепляется к временному благу не ради наслаждения им, поскольку не в нем он видит свою цель, но ради пользы путем соотнесения его с Богом не актуально, а по навыку.
Ответ на возражение 4. Если в изменчивом благе не усматривают [конечной] цели, то его нельзя полагать противоположным неизменному благу пределом, поскольку то, что [только] связано с целью, не обладает признаком конечного.
Раздел 2. ОТЛИЧАЮТСЯ ЛИ СМЕРТНЫЙ И ПРОСТИТЕЛЬНЫЙ ГРЕХ ПО РОДУ?
Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что простительный и смертный грех не отличаются по роду, а именно так, что некоторые грехи по роду являются смертными, а некоторые по роду – простительными. В самом деле, человеческие действия полагаются благими или злыми по роду в зависимости от их объектов и целей, о чем уже было сказано (18, 2). Но как смертный, так и простительный грех может быть совершен в отношении любого объекта или цели; так, человек может любить любое изменчивое благо или меньше Бога, что является простительным грехом, или больше Бога, что является грехом смертным. Следовательно, простительный и смертный грех не отличаются по роду.
Возражение 2. Далее, как уже было сказано (1; 72, 5; 87, 3), грех называется смертным в тех случаях, когда он непоправим, а простительным – когда поправим. Но непоправимость относится к греху, совершенному по злому умыслу, который, как утверждают некоторые, непростителен, в то время как поправимость относится к грехам, совершенным по слабости или неведенью, которые простительны. Таким образом, смертный и простительный грех отличаются как грех, совершенный по злому умыслу, отличается от греха, совершенного по слабости или неведенью. Но в этом отношении, как было показано выше (77, 8), грехи отличаются не по роду, а по причине. Следовательно, простительный и смертный грех не отличаются по роду.
