Хотя гештальт-терапия была основана самим Перлзом, гештальт-психология появилась гораздо раньше: она опиралась на работу Макса Вертгеймера, опубликованную в 1912 г.
Немецкое слово гештальт обозначает структуру, сопряжение частей, создающих целое. В основании гештальтпеихологии лежит принцип, утверждающий, что анализ частей не приводит к понимаю целого. Части не имеют собственного значения. Опираясь на новаторские работы Вертгеймера, а также Вольфганга Келера и Курта Коффки, Перлз заметил, что гештальт-теория применима к личности и ее фундаментальным потребностям:
«Все органы, ощущения, движения, мысли подчинены возникающей потребности и мгновенно выходят из-под контроля, изменяют способ функционирования и отходят на задний план, как только эта потребность удовлетворена… Все части организма приходят в соответствие с новой конфигурацией»[60].
Перлз, родившийся в 1893 г. в Берлине, в детстве и в школьные годы боролся с тяжелыми условиями жизни, но все же продолжал образование и стал доктором психиатрии. Позже он переселился в Вену, где встретился с Вильгельмом Райхом. В Германию Перлз вернулся в 1936 г., чтобы выступить с рефератом на Психоаналитическом конгрессе, в котором принимал участие сам основатель движения Зигмунд Фрейд.
Несмотря на влияние идей Фрейда, Перлз с самого начала своей профессиональной карьеры пришел к убеждению, что попытка Фрейда свести к сексу и агрессии динамизм человеческого существования нуждается в пересмотре. Перлз отбросил идею строгой классификации инстинктов и анализа прошлого пациентов. Вместо этого он предпочел сосредоточиться на том, кем является пациент здесь и теперь. Чтобы человек мог обрести целостность, то есть достичь равновесия, он должен научиться распознавать телесные потребности и импульсы, вместо того, чтобы маскировать их. В действительности жизнь является серией постоянно следующих одна за другой конфигураций, цепью различных потребностей, требующих своего удовлетворения. Перлз разработал гештальт-терапию, чтобы люди научились распознавать свои проекции и маски как реальные чувства, благодаря чему они могли бы реализовать себя.
После разрыва с психоаналитическим движением Фриц Перлз в 1946 г. иммигрировал в Соединенные Штаты и в 1952 г. основал в Нью-Йорке Институт гештальт-терапии. В 1959 г. он переехал в Калифорнию.
Его друг, психолог Вильсон Ван Дьюсен, объясняет, насколько революционными были в то время взгляды Перлза:
«Наш подход к анализу и терапии был ретроспективным, очень ретроспективным. Мы не представляли себе, что можно понять пациента без подробного изучения его личной истории. То, что можно просто войти в комнату и очень точно описать поведение находящихся там людей, было для нас совершенно неслыханным. Именно тогда я понял, что Фриц — великий человек. Он отличался исключительной способностью к наблюдению…»[61]
На Перлза сильное влияние оказала идея Райха, согласно которой тело является индикатором внутренних психических процессов. Конкретная личность здесь и теперь полностью раскрывает себя своим способом существования и манерой поведения, поэтому нет необходимости в проведении анализа. «Ничто никогда не бывает полностью вытесненным, — утверждал Перлз. — Все важнейшие гешталъты проявляются, выходят на поверхность. Это так же очевидно, как и то, что король голый…»[62]
Как терапевт Перлз часто действовал чрезвычайно жестко и прямолинейно, сквозь деликатность социальных взаимоотношений «продираясь» к личности, прячущейся в собственных фантазиях. В Исалене он демонстрировал гештальт-терапию в присутствии более ста человек. Сидя на подиуме, он приглашал слушателей принять участие в разыгрывании ролей. Позади себя он ставил два стула. На одном из них, называемом «горячим местом», сидел участник и вел диалог с Перлзом. Второй стул должен был помочь этому же участнику во время самоанализа изменяться и исполнять различные роли. В процессе этих занятий добровольцы часто открывали свои слабости и свою ограниченность, но, в конечном счете, это была для них хорошая наука.
Перлз сторонился представителей «разбитого поколения», которые приезжали в Исален только для того, чтобы получить «просветление». Его диалоги с такими людьми всегда были резкими и откровенными. Для одних его слова были пугающим откровением, для других — глубочайшим потрясением. Издатель трудов Фрица Перлза Артур Кеппес вспоминает: «Думаю, что наиболее ценным качеством Перлза было умение ужасаться, когда он видел, как человек делает из себя посмешище. Когда человек поймет, насколько он смешон, он может раскрыться для самого себя, и тогда он перестает быть смешным, становясь более свободным. Именно эта тайна скрывается за «горячим местом» Фрица. Он показывал людям, каких шутов они из себя делают…».[63]
Перлз, как и экзистенциалисты, был глубоко убежден, что каждый человек живет в собственном мире и должен принять ответственность за свое поведение и свое развитие. Знаменитая «молитва гештальт-терапии», которую в те времена часто писали на плакатах, звучит так:
Я делаю свое, а ты свое.
Я в этом мире не для того, чтобы исполнить твои ожидания,
А ты в этом мире не для того, чтобы исполнить мои. Ты — это ты, а я — это я.
Если случайно нам доведется встретиться — отлично,
А если нет, то ничего не попишешь.[64]
Для Перлза решающими факторами в гештальт-терапии были самосознание и искренность: сознавание того, что переживаешь и как переживаешь свое существование теперь. Перлз призывал людей обращать особое внимание на то, как они саботируют собственные попытки удержать непрерывное сознание, поскольку именно так они привыкают к невозможности установить полный контакт с миром и собственным опытом.
Метод, сочетающий в себе диалог и самопознание, Перлз распространил и на работу со сновидениями, которой придавал очень большое значение. В сновидениях содержатся послания о нереализованных возможностях, которые люди «тянут» за собой всю жизнь. В «Gestalt Therapy Verbatim» он писал:
«В гештальт-терапии мы не интерпретируем сны. Мы делаем с ними нечто более интересное. Вместо того, чтобы анализировать и тем более разделять сновидение на части, мы стараемся его вновь оживить. Для этого необходимо пережить его так, как будто это происходит сейчас. Вместо того, чтобы рассказывать сон как историю из прошлого, разыграй его сейчас так, чтобы он стал частью тебя, чтобы ты вновь стал его участником»[65].
Перлз предлагал записывать содержание снов со всеми возможными подробностями. В этом случае может произойти диалог, или встреча различных частей и персонажей сновидения. Работа в этом направлении может привести к более полной интеграции. Перлз определял сновидение как «удобный случай обнаружить изъяны в личности… если понимаешь, насколько важно каждое мгновение отождествления с любой частью сновидения, каждое мгновение изменения каждого того на я, — тогда возрастают твоя жизненная энергия и твой потенциал».
Хотя Перлз сотрудничал со многими знаменитостями: с Бернардом Гюнтером, который руководил курсом массажа и развития ощущений, с Чи Фу Фэном, обучавшим искусству тай цзи, и Джорджем Леонардом, который вел семинары о глобальных межрасовых вопросах, — через несколько лет он стал главной фигурой в Исалене.
Однако в конце шестидесятых годов у Перлза появился серьезный соперник, который начал обращать на себя все большее внимание. Им был Вильям Шютц.
Шютц занимался социальной психологией. Звание доктора он получил в Калифорнийском университете в Лос-Анжелесе в 1951 году. Позднее работал в Чикагском университете, в Гарварде и Беркли. Так же, как и Перлз, он говорил об освобождении людей от социальных условностей и фальшивых представлений о себе. Однако, если Перлз опирался главным образом на сосредоточенное самонаблюдение и непосредственный диалог с клиентом, то Шютц использовал метод, называемый открытой встречей, и развивал его на основе подхода, ранее предложенного Карлом Роджерсом и другими американскими социологами.
Концепция современной групповой терапии развилась главным образом из программы тренинга для руководителей различных коллективов, созданного в Коннектикуте в 1946 г. Отличительным признаком этой программы были регулярные столкновения между руководителем группы и ее участниками. Задача состояла в том, чтобы посредством такого напряжения опыт всех участников приобрел гораздо большую интенсивность. В 1947 г. руководители групп из Коннектикута помогли основать Национальную Лабораторию Тренинга (НТЛ), которая должна была помочь государственным чиновникам и бизнесменам в оценке способностей персонала. В целом НЛТ создала систему, которая, благодаря тренинговым группам, или Т-группам, гарантировала непосредственное личное напряжение с обратной связью. Когда, в 1967 г. Шютц прибыл в Исалеи, он уже был хорошо знаком с групповой терапией и Т-группами.
