Христос являет рождающего Его Отца, по отношению к которому Он — Сын и Слово; Он дышит безмерным дыханием Святого Духа.
Я полагаю, Он наречен Сыном потому, что единосущен Отцу и, кроме того, происходит от Отца… Его называют Логосом (Словом), потому что по отношению к Отцу Он то же, что слово по отношению к разуму… Через Сына мы познаем легко и быстро природу Отца, ибо все рождаемое есть немое определение рождающего. Если, с другой стороны, захотят назвать Его Словом, потому что Он присутствует во всякой вещи, это не будет ошибкой: разве не Слово сотворило все? Его называют Жизнью… потому что Он одушевляет все сущее. В самом деле, мы Им живем и движемся и существуем (Деян. 17,28)… Именно от Него получаем мы жизненное дыхание и Святого Духа, Которого наша душа вмещает в меру своей открытости…
Григорий Назианзин
Четвертое богословское слово, 20—21.
Самое имя Христа — имя троичное: Christos, Мессия, означает «получивший помазание» мессианским помазанием. Таким образом, Отец есть Тот, Кто вечно «помазует» Сына, возлагая на Него — или, лучше сказать, влагая в Него — Духа как помазание, как елей радости, о которой говорит Псалом, ибо Дух есть радость Божественного причастия…
В именовании «Христос» — исповедание всего, ибо оно указывает на Бога [Отца, «начало» Божества], помазавшего Сына — помазанника, и на помазание, которое есть Дух, как учит Петр в Деяниях апостолов: Бог Духом Святым и силою помазал Иисуса из Назарета (Деян. 10, 38), и как учит Исайя: Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня (Ис. 61, 1). Также и псалмопевец говорит: Помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости (Пс. 44, 8)
Василий Кесарийский
Трактат о Святом Духе, 12.
Христос, являя Отца в Духе, открыл нам тайную природу Живого Бога, пространство любви, пространство Троицы. Ибо, как утверждает Евангелие, только Сын знает Отца, как и Отец знает Сына, и как их обоих знает Святой Дух в великом Божественном единстве, где Один не существует без Другого. Бог есть бесконечное единство личностей, в котором каждая особым образом участвует — отдавая и принимая — в Божественной сущности.
Итак, Бог есть и присутствует повсюду, наполняя Вселенную. Ангелы и святые, которые очистились, знают об этом по сиянию света Духа Святого. Но каков Он, где и как существует — это не ведомо никому: только Отец знает Сына, и Сын — Отца, и Святой Дух — Отца и Сына, будучи Им единосущным и совечным. Ибо эти Трое, которые суть Одно, знают самих себя и друг друга. Как сказал о Себе Тот, Кто по природе Бог и Сын Божий, кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? Так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия (1 Кор. 2, 11). И еще: Никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть (Мф. 11, 27).
Диадох Фотикийский
Катехизис, 5.
Приведенный ниже гимн Таинству Божественного и космического Логоса прославляет одновременно Отца, начало Божества, и Духа, связующего Отца и Сына. Связь эта есть Личность, ибо ничего безличного не может быть в Боге. (Так и связь между мужчиной и женщиной есть сам Бог и обретает личное выражение в ребенке…)
О Христос, твое несказанное рождение
Предшествовало началу веков.
Ты — источник света,
Блистающий луч, являющий Отца.
Ты разгоняешь мрак,
Чтобы просветить души святых.
Это Ты сотворил мир и сферы звезд.
Ты держишь средоточие земли,
Ты спасаешь всех людей.
Тобою солнце начинает свой путь
И освещает наши дни.
Тобою лунный полумесяц
Разгоняет ночную мглу.
Тобою прорастают семена
И пасутся стада.
Из Твоего неистощимого источника
Бьет ключом сияние жизни,
Дающее плодородие вселенной,
И Твое светозарное лоно
Рождает ум человека .
Славя Тебя,
Я воспеваю и Отца Твоего
В Его царственном величии.
Славлю и соцарствующего
Началу и Рожденному
Духа.
Когда я славлю могущество Отца,
Песнопения пробуждают во мне
Глубочайшие чувства.
Славься, родивший Сына!
Славься, Образ Отца!
Славься, обиталище Сына!
Славься, печать Отца!
Славься, могущество Сына!
Славься, красота Отца!
Славься, Дух чистейший,
Связующий Сына с Отцом!
О Христос, дай снизойти на меня
Этому Духу вместе с Отцом.
Пусть Он будет для души моей как роса
И увенчает ее Твоими царственными дарами.
Синезий Киренский
Гимны, 5.
Откровение Троицы раскрывалось и продолжает раскрываться в истории. Начало его — Пятидесятница, источник жизненного потока, то уходящего под землю, то выходящего на поверхность, набирающего силу и должного вылиться однажды — в Последний День — во вселенское преображение.
Ветхий Завет явно открывает Отца, неявно же — Сына
Новый Завет открывает Сына и намекает на Божество Духа.
Сегодня Дух живет среди нас и дает лучше узнать Себя.
Тогда, когда не было вовсе признано Божество Отца, было небезопасно открыто проповедовать Сына, а пока не было признано Божество Сына — утверждать к тому же Святого Духа… Сиянию Троицы надлежало открываться постепенно, через частичные прибавления и, как говорит Давид, восхождениями из славы в славу.
Григорий Назианзин
Пятое богословское слово, 31, 26,
Троичное откровение входит в крещальное исповедание веры: Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа (Мф. 28, 19), заповедует Иисус апостолам. Все наши символы веры происходят от крещальных исповеданий и потому имеют троичную структуру. Вот один из древнейших «символов», датируемый II веком, где Троица прославляется конкретно, как через отношения Трех Лиц, так и одновременно через Их действия в становлении вселенной и в истории — творение, пре–творение, освящение.
Вот правило нашей веры, основание здания, крепость нашего образа бытия.
Первое: Бог Отец, несотворенный, неописуемый, невидимый, Бог — Творец мира.
Второе: Слово Божие, Сын Божий, Христос Иисус, Господь наш, явившийся пророкам… в назначенное Отцом время и мгновение, через Которого все возникло; Который в конце времен для воссоединения всех вещей сделался человеком среди человеков, видимым и осязаемым, чтобы разрушить смерть, явить источник Жизни и осуществить полное соединение Бога и человека.
Наконец, третье: Святой Дух, Которым пророки пророчествовали, Отцы получали откровение, праведные были приведены на путь праведности; Который в конце времен по–новому распростерся над человечеством, чтобы обновить человека на всей земле, ввиду его соединения с Богом.
Ириней Лионский
Свидетельство апостольской проповеди, 6.
Троичное откровение вписано также в молитву, которой научил нас Сам Иисус — Отче наш, где первые три просьбы обращены к Трем Божественным Лицам. Ибо Сын — вечное Имя Отца, освящаемое смертью на кресте, а Царство отождествляется с Духом, который одновременно есть Помазание Сына и Царство Отца, по замечанию отца Павла Флоренского.
Отче наш, сущий на небесах!
Да святится Имя Твое;
Да придет Царствие Твое.
Этими словами Господь учит молящихся начинать с самого таинства Бога… Действительно, слова молитвы указывают на Отца, Имя Отца и Царство, чтобы научить нас… почитать, призывать и поклоняться Единой Троице. Ибо Имя Бога–Отца, существенно существующее, есть Сын единородный, а Царство Бога–Отца, существенно существующее, есть Дух Святой. То, что Матфей называет «Царством», другой евангелист [один из вариантов чтения Лк. 11, 2] называет Духом Святым: Да приидет Святой Дух Твой…
Максим Исповедник
Комментарий на Молитву Господню.
Таким образом, Троичность есть неистощимая плодотворность Единства, от которого происходит всякое единообразие и всякое различие. Кроме того, уточняет Дионисий (Об именах Божиих, 2, 11), единство в Боге всегда влечет за собой различение — так, что «различения остаются неразделенностью и единением».
[Бог], Божественное Начало, свято прославляется:
как Единица — по причине простоты и единства этой Неразделенности, чья объединяющая мощь соединяет нас и совокупляет наши различия, чтобы привести всех вместе… к единению, чей образ дан в Боге;
как Троица — по причине трижды личного проявления сверхсущностной Плодотворности, от которой всякое отцовство, на небе и на земле, получает свое бытие и свое имя…
как любовь к человеку, потому что… Божество сообщено всей нашей природе одним из Лиц [Троицы], призывающим и возвышающим человека до Себя. Ибо Иисус несказанно воспринял человека; тем самым вечное оказалось вписанным в поток времени и проникло через рождение в глубину нашего естества…
