Для Мистика и христианство, и индуизм, и буддизм, и ислам являются только идеологиями, догмами, символами веры. Просто культами. С его точки зрения, у настоящей религии нет и не может быть названия. У нее не может быть имени. «Иисус не был христианином, а Будда не был буддистом». Подлинно религиозные люди просто религиозны, но не догматичны.
Ошо учил не религии, а чувству религиозности и настаивал на том, что между ними есть колоссальная разница. Для Ошо религиозность – это восприимчивость к божественному. Он помогал ее развить, просто ощутить ее вкус. И доносил эту божественную науку очень тонко и обескураживающе просто. Он говорил только одно: если есть окно, то достаточно открыть его, чтобы увидеть звездную ночь. Просто открой окно, и ты увидишь. А видеть – значит знать. И нет никакой другой веры.
Его усилия были скорее экзистенциальны, нежели интеллектуальны. Для Ошо любая настоящая религия экзистенциальна, понимаема лишь немногими, а потому так редка. Для Мистика она напоминает небо, у которого нет границ, в котором можно без страха расправить крылья. Все остальное искусственно. Ошо говорил, что следует обходить так называемые рукотворные религии стороной, дабы иметь возможность познать настоящую, нерукотворную религию. Эту религию проповедуют и исповедуют все деревья, все горы, все реки и все звезды. Ошо настаивает, что нерукотворная религия находится в каждом человеке. Она повсюду. Она – с Ошо.
Не стоит гадать, в чем заключалась его религия. Он оставлял данный вопрос открытым. Ошо стремился понять суть богов и их пророков, открывая все более удивительные вещи: сначала были пророки, и уж они-то и сотворили тех, кого назвали затем богами.
Согласно традиционной пехлевийской хронологии, Заратустра (Заратуштра, Зороастр) родился в Персии в 660 году до Рождества Христова, до двадцати лет был самым обычным человеком, а затем оставил и родителей, и жену и ушел бродить по свету в поисках ответов на религиозные вопросы. Все данные о зороастризме содержатся в «Авесте» – священной книге зороастриан, состоящей из трех частей. И только первая часть, известная под названием «Ясна», считается написанной самим Заратустрой.
Учение Заратустры можно истолковать как попытку устранить политеизм и установить монотеистическое учение. Заратустра признавал существование единого и доброго Бога. Он верил, что Ахурамазда (верховное божество, олицетворяющее доброе начало) проявляет свою волю через добрых духов. Именно они действуют уже от его имени в мире людей. Заратустра учил, что самому главному доброму Богу противостоит самый главный дух зла Ахриман, принесший в мир прегрешения, болезни и стремящийся уничтожить добро.
Душа человеческая является средоточием борьбы между добром и злом. По своей природе человек ни добр, ни зол, просто он находится под влиянием духов света и тьмы.
Учение Заратустры категорически запрещало идолопоклонство, жертвоприношения животных и употребление напитка хаома. Единственное, что оставил Заратустра, так это ритуал огня как символа Ахурамазды. Замечу, что сам Заратустра был убит у алтаря, на котором как раз и горел этот самый священный огонь. Разумеется, после смерти последователи Заратустры сделали его богоподобной личностью и начали оказывать ему божественные почести.
Но Ошо привлекает другой Заратустра. Заратустра Фридриха Ницше.
Когда-то Ницше писал: «Меня поймут после европейской войны». Не поняли. Даже после двух мировых войн не постарались понять. Как, собственно говоря, не поняли и суть самих этих войн. Ну а Ницше причислили к духовным экстремистам, впрочем, как впоследствии и Ошо.
Можно ли всерьез считать экстремистом человека, увидевшего всю обреченность коллективистских государственных тенденций – этого будущего фундамента фашизма? Вряд ли. И даже наоборот. Ницше противопоставил социально обусловленной идее процесс противоположный – индивидуальный, духовный, творческий. Путь Заратустры – Путь отрицания обычного. Можно ли поэтому назвать Ницше нигилистом? Тоже навряд ли: в его отрицании есть много утверждения.
Чем Заратустра Ницше так привлек Ошо? Вероятно, своим отношением к религии. Для Мистика в утверждении Ницше «Бог умер!» нет ни грамма антирелигиозности. Как раз наоборот. Ницше лишь сообщает, что умер тот самый удобный божок, которого сотворило околорелигиозное фарисейство, – божок, не мешающий творить зло, да еще и берущий всю ответственность на себя; всепрощающий, мифологический, не особенно часто о себе напоминающий, разве что требующий соблюдения некоторых формальных ритуалов, короче, бог второстепенный. Для Ошо Ницше был первым нерелигиозно-религиозным человеком.
Мастер идет в осмыслении пророка еще дальше и в своей книге «Заратустра. Путь восхождения» создает собственного Заратустру – человека, которому принадлежит множество необычных прозрений.
Ошо говорит, что видение Заратустры настолько необычно, что даже одно-единственное озарение могло бы сделать его одним из величайших людей, живших когда-либо. У него же этих озарений было очень много и буквально обо всем. Но из-за того, что видение его необычно, люди забыли его. Он дарил величайшие истины, но они прошли мимо людских умов.
В обществе Заратустры Мистик необычайно тих, он помнит, что имеет дело с уникальным человеком, который обращается к самым глубинам существа. Заратустру Ошо не интересует тривиальное; он заботится о том, чтобы трансформировать сознание людей в нечто новое, необычное. Мистик упрямо убежден, что мир слишком перегружен маленькими людьми. Заратустра Ошо хочет, чтобы человечество ощутило крылья для высот, испытало смелость идти в глубь земли, искать воду для своих корней. Так, в Заратустре Ошо слышит свои желания.
Необычность видения Заратустры Ошо сильно отличает его от тех многих великих людей, что знал мир, – практически все они поддавались пониманию. Они пользовались тем же языком, что и простые смертные, они пользовались теми же предрассудками, что и простые смертные. Вместо того чтобы дать людям свет, они поддерживали человечество таким же, каким оно было, каким оно и осталось до сих пор. Люди назвали их великими, говорит Ошо, потому, что они поддерживали их, делали общечеловеческие отношения более комфортными. Заратустра Ошо создает дискомфорт, неудовлетворенность, ибо без великой неудовлетворенности невозможен сверхчеловек.
Ошо утверждает, что божественная неудовлетворенность, которой учит Заратустра, является тем стремлением к звездам, без которого невозможно расти, невозможно стать собой, исчерпать свой потенциал во всей полноте. И в этом Мистик абсолютно с Заратустрой соглашается.
И Ницше, и Ошо часто упрекали за идею о «любви к дальнему». Давайте отвлечемся от упреков и попытаемся разобраться в самой сути.
Кто такие «ближние» для Мистика? «Ближний» есть не кто иной, как часть той же самой толпы, которой принадлежит каждый человек. Так называемый ближний следует той же религии, он говорит на том же языке, он следует той же морали, тем же ценностям, он следует той же идее Бога. Он ходит молиться в тот же храм. Он не что иное, как копия.
Заратустра учит бежать от «ближних» и любить «дальних». Только потому, что «дальний» может стать для человека возможностью роста, возможностью преображения, возможностью трансформации. «Ближний», с точки зрения Ошо, – просто зеркало, он отражает лицо человека. «Смотрите на дальние звезды… любите дальних».
Для Мистика призыв Заратустры любить самое далекое – великий вызов. Вызов всем, кто еще жив, кто не стал «музейным экспонатом», христианином, индуистом, мусульманином и прочими «музейными редкостями». «Они давно умерли; просто их мертвые тела продолжают дышать, жить. Они почему-то забыли, как перестать дышать».
Выше любви к человеку Заратустра Ошо считает любовь к делам и любовь к далеким, призрачным видениям. Ошо уверен: то, что сегодня является только мечтой, внутренним видением человека, уже завтра может реализоваться. Он учит расширять горизонты собственного видения: никогда не останавливаться, вместе с жизнью находиться в поиске новых, неожиданных целей, любить цели непопулярные, позволять себе сильные, возвышенные мечты, далекие перспективы.
Заратустра Ошо – великий психолог. Он учит «не о ближнем, но о друге». Разница огромна. С точки зрения Ошо, ближний – случаен, просто он взял и оказался соседом, родственником и т. д. Друг для любого человека – это совершенно сознательный выбор. Для Заратустры Ошо дружба – высшее качество любви. Для него любовь становится явлением чисто духовным – алхимией, преображающей мир.
Любовь и дружба становятся синонимами творчества. Ошо подчеркивает: если бы люди знали только одну религию – любовь, наш мир давно стал бы раем. Заратустра Ошо призывает любить так тотально, чтобы друг не мог не стать сверхчеловеком.
