? ...Он явился Ему,
? Находясь на высоте небосклона... ([С] 53, 6–7)
соответствует тому, что мы знаем о «вознесении» (т. е. духовном восхождении) пророка на небеса, называемом «ал-Исра ва-л-Мирадж» – «ночное странствие и восхождение»:
? Хвала тому, кто перенес ночью Своего раба из мечети неприкосновенной в мечеть отдаленнейшую... чтобы показать ему [некоторые] из Наших знамений... ([Кр] 17, 1)
Согласно преданию, здесь описано мгновенное перенесение пророка из Мекки в Иерусалим, а оттуда – в горний мир, к Божьему престолу, где он узрел «знамения», не подвластные обычному восприятию.
Итак, высшие откровения связаны с особым восхождением человеческого духа; они не могут быть восприняты в обычном, земном, состоянии, а лишь «на высоте небосклона». Об уподоблении человека небожителю-ангелу, временном отрешении его от животного естества для восприятия высших истин упоминается и в Библии. Например, о мученике Стефане, произносившем вдохновенную проповедь, говорится:
...Видели лицо его, как лицо ангела. (Деян. 6, 15)
...Достигнув столь высокой ступени восприятия, описанной в Коране, Мухаммад
? ...Затем приблизился и подошел. ([С] 53, 8)
Подчеркнем активное состояние пророка в это время: ему приписываются определенные действия, усилия («приблизился и подошел»), а не только пассивное восприятие Божьих слов.
Об особых духовных усилиях, необходимых для достижения Царства Небесного, говорится и в Евангелии:
...Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его... (Матф. 11, 12)
Требуется напряжение всех духовных сил для общения с высшим миром, тем более – для усвоения откровения, и в этом процессе творческую активность непременно проявляют оба соприкасающихся начала – Божественный Дух и дух человека. С точки зрения духовной реальности, «приблизиться и подойти» к Непостижимому и Вездесущему можно только через уподобление Ему по таким свойствам, как любовь, милосердие, сострадание, самоотдача, ведь пространственное приближение в данном случае немыслимо.
О возможности уподобления Богу по свойствам (разумеется, уподобления очень и очень ограниченного) сказано в Торе и Новом Завете:
...Освящайтесь и будьте святы, ибо Я свят... (Лев. 11, 44)
...По примеру призвавшего вас Святого и сами будьте святы во всех поступках. (I Петр. 1, 15)
Итак, Мухаммад «приблизился» к Богу, приобретя как бы некоторый отблеск Его свойств (атрибутов); например, о нем говорится:
? Мы послали тебя только как милость для миров. ([Кр] 21, 107)
Иначе говоря, атрибут милости Бога, именуемого Милостивым и Милосердным, отчасти проявился в характере и деяниях Мухаммада.
Далее в суре 53 сказано:
? ...И был на расстоянии двух луков или ближе... ([Кр] 53, 9)
Употребленное в оригинале слово «каб» означает «близкое расстояние», когда двух людей разделяет пространство, равное «радиусу полуокружности» натянутого лука. Упоминание «двух [натянутых] луков» должно, в числе прочего, указывать на готовность к активному общению обоих находящихся в диалоге собеседников – Бога и пророка. Кроме того, здесь подчеркнута их особая близость – упомянутое выражение сопоставимо с русским «подать рукой». Именно в этом положении особой, уникальной близости Бог
? ...Открыл Своему рабу то, что открыл. ([Кр] 53, 10)
Конечно, Мухаммад может быть назван «рабом» (арабск. «абд») только Бога, но не ангела Гавриила, и это слово еще раз показывает нам, между кем и Кем происходит описываемый мистический диалог.
Что именно открыл Бог Своему посланнику, здесь не сказано; по-видимому, это и не может быть передано человеческими словами, являясь достоянием субъективного мистического опыта.
? Сердце его (т. е. Мухаммада) подтвердило то, что он видел воочию. ([О] 53, 11)
Внутреннее удостоверение истинности того, что сообщалось пророку, он получил от своего «сердца», т.е. привычное ему эмоционально-интеллектуальное восприятие действительности не входило в противоречие с открывавшейся высшей реальностью.
? Неужели вы будете оспаривать то, что он видел? ([О] 53, 12)
Если весь опыт земной жизни самого Мухаммада не противоречил очевидности, ясности и доходчивости откровения, то на каком основании другие люди, имеющие одинаковые с пророком средства обыденного восприятия действительности, могут «оспаривать» посланное ему откровение? Их обычным суждениям и чувствам подобный опыт недоступен: для того, чтобы судить правильно о столь возвышенных состояниях, сами судящие должны их пережить, а последнее, в свою очередь, достижимо лишь для пророков.
Риторический вопрос: «Неужели вы будете оспаривать то, что он видел?» – подразумевает невозможность суждения о духовно достоверном опыте со стороны тех, кто подобный опыт не пережил. Следовательно, единственным аргументом за или против сообщаемого пророком может служить лишь вера или неверие в его пророческое призвание. А основанием для принятия или отвержения верующими того или иного пророка может служить только соответствие его качеств признакам истинного посланника, о чем мы уже говорили.
Следующее, отличное от первого, переживание близости к Создателю описывается так:
? Он... видел Его в другой раз —
? У крайнего лотоса,
? Там, где райская обитель... ([С] 53, 13–15)
«Лотосы, лишенные шипов» (по-арабски «си?драх» – «лотосовое дерево», под широкой кроной которого люди отдыхают и устраивают совещания), упомянуты при описании райского сада ([Ку] 56, 28). Определение «крайнее» по отношению к этому дереву, по мнению ряда богословов, должно указывать на крайний предел восприятия, доступного творениям: пророку было даровано знание «предельных» вещей, далее же следует область, доступная лишь Всевышнему и, возможно, отчасти праведникам, удостоенным рая.
Итак, Мухаммад воспринимал присутствие Бога на грани предельного, т. е. конечных творений, и запредельного, т. е. мира Божественного единства; иначе говоря, его восприятие относилось к границе имманентного и трансцендентного бытия Создателя. В этом смысле надлежит понимать и следующий аят:
? ...Когда лотос покрывало то, что покрывало. ([С] 53, 16)
Мир духовных явлений, превосходящий всё известное обыденному сознанию, как раз и может характеризоваться такими повторяющимися, «намекающими» определениями, как «открыл... то, что открыл» ([Кр] 53, 10) и «покрывало то, что покрывало».
«Лотос» символизирует переход от незримого к видимому, от единого Бога – ко множественности творений. Он «лишен шипов» ([Ку] 56, 28), ибо негативная сторона явлений – зло и бедствия («шипы») – еще отсутствует на первоначальном этапе сотворения, в мире чистого света, куда возвращаются души праведников:
? ...Свет к свету! Аллах ведет к Своему свету, кого хочет... ([С] 24, 35)
Поэтому «лотос» виден лишь отчасти: он «покрыт», т.е. еще не вычленен до конца из мира Единства – и в то же время знаменует рождение мира феноменального. Здесь-то пророк и воспринимает наивысшее из своих видений.
? Взор его не обманывался и не блуждал. ([С] 53, 17)
– снова утверждает Коран. Но если первое замечание («Взор его не обманывался...») говорит о согласии внешнего свидетельства с внутренним восприятием – «того, что он видел воочию» с «сердцем» ([О] 53, 11), то второе («Взор его... не блуждал») подчеркивает огромное напряжение внутренних потенций пророка, его абсолютную сосредоточенность на являемой истине. Вот почему Мухаммад ставит во главу всего своего духовного опыта именно эти моменты общения со Всевышним:
? ...Он тогда видел величайшие из знамений Господа своего. ([С] 53, 18)
Последнее выражение следует сопоставить с упоминанием «[некоторых] из Наших знамений» ([Кр] 17, 1), явленных в ночь «ал-Исра ва-л-Ми-радж», чтобы сделать вывод о несовпадении этих двух духовных видений – и, следовательно, о многократности и разнообразии экстатическо-мистических переживаний пророка.
Теперь мы должны уточнить роль ангела Гавриила, который, согласно общепринятым мусульманским представлениям, был вестником откровения. Об этом гласит аят:
? Скажи: «Кто является врагом Джибрилу [Гавриилу]?» Он низвел его (Коран) на твое сердце с соизволения Аллаха в подтверждение правдивости того, что было прежде, в качестве верного руководства и благой вести для верующих. ([Ку] 2, 97)
Однако понятно, что Гавриил мог быть только посредником в передаче откровения. Ему поручалось возвещение лишь той его части, которая сообщалась «в готовом виде», а не должна была пройти непосредственно через душу и сердце Мухаммада. Последнюю, наиболее сокровенную, мог только Сам Всевышний вложить в сердце пророка воздействием Святого Духа. Аналогично, и в Библии Гавриил переносит вести, а не диктует непосредственно слова Писания (Дан. 8, 16; 9, 2; Лук. 1, 26).
Разгадка участия Гавриила в ниспослании Корана легче разрешается, если иметь в виду роль этого ангела в обучении пророка Даниила. Некоторые вести Гавриил сам приносит пророку (например, о «семидесяти седминах»), причем ангел специально поясняет:
