Дмитрий Дементьев - Чтение на каждый день Великого поста

Христианин не может сам собою произвести в себе желаемое изменение, и Христос не отблагодарит его даром сего изменения, если он не предаст Ему себя от всего сердца своего.

«Господи и Владыко живота моего! Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми; дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему».

Вот молитва, которую слышали вы, братия, в эти дни много раз в храме. Ее написал св. Ефрем Сирин, пастырь и учитель стада Христова, живший в IV веке по Рождестве Христове, и передал Церкви; а Церковь заповедала произносить ее во дни Святой и Великой Четыредесятницы при каждом богослужении, кроме субботы и дня воскресного.

Для чего святая Церковь ввела в богослужение Великим Постом эту, а не другую молитву? Для того чтобы непрестанно напоминать нам, о чем именно надобно просить и молить Господа на поприще поста и покаяния. Как мать предохраняет своих детей от простуды, так святая Церковь предостерегает нас ныне от искушений, внушая, с какой стороны они приходят к нам и какими средствами можем мы отражать их от себя. Чувствуя свою нежность материнского попечения Церкви о нашем спасении, усугубим внимание, войдем в ее благое намерение о нас и последуем за ее руководством, как дети следуют за наставлениями матери.

Когда святая Церковь заставляет нас во время поста и покаяния молить Господа об удалении от нас духа праздности, уныния, любоначалия и празднословия, Это указывает, что сей дух более, чем в другое время, обуревает иных во дни говения. В самом деле, какое время более свободно для упражнения в слове Божием, как не время, посвящаемое на приготовление к исповеди и причащению? И в сие-то время искушает нас наиболее дух праздности! Какое время более удобно для духовных размышлений, как не время, посвящаемое на хождение в храм для слушания там душеспасительных молитв, чтения и пения? И в сие-то время входят в наше сердце наиболее нечистые помыслы! Какое время более располагает душу к покою, как не время поста? И в сие-то время мы предаемся наиболее скуке и унынию! Какое время более способствует к упражнению в молчании, как не время покаяния? И в сие-то время занимаемся наиболее празднословием!

Не так ли? Только тот не замечает этих искушений, кто постится и ходит в храм по нужде; но тот, кто постится, как следует, и молится во храме, как должно, тому понятна вся важность молитвы, употребляемой ныне Церковью.

Что же такое дух праздности? Это праздность ума в деле нашего исправления. Ум должен упражняться в слове Божием, вникать в чтение молитв, поощрять нас к подвигам поста и молитвы, рассматривать наше поведение в соответствии с заповедями Христовыми, сознаваться в своей ограниченности в своих недостатках и заблуждениях и исполнять требования веры. Но когда он всего этого не делает, не есть ли он ум праздный, рассеянный и погруженный в чувственность? Жаль того человека, который постится, имея в себе дух праздности: себя изнурит, а пользы не получит.

Что такое дух уныния? Это скорбь праздного духа. Он тоскует об удовольствиях, коими наслаждался перед постом, скорбит, что не может нарушить устав Церкви без угрызений совести, и вздыхает, глядя на постную пищу. И этот дух уныния и тоски не тяготит ли человека более, нежели самый строгий пост? Не опаснее ли он для здоровья, чем простая, безыскусная пища? Жаль человека, который тоскует во время поста об удовольствиях. Удовольствия изобрел ум человеческий, а пост учрежден Самим Богом.

Что такое дух любоначалия? Это гордость житейская. Кто постится, имея ее, тот постится наружно. А наружный пост угоден ли Богу? Фарисей постился, но пользы не получил; напротив, мытарь не постился, но предпочтен постящемуся фарисею. Очевидно, потому, что один исполнен был гордости житейской, другой имел сердце смиренное и дух сокрушен.

Что такое дух празднословия? Это страсть к пусторечию, которая происходит частью от скудости ума, частью от праздности, частью от зависти и злости. Но от чего бы не происходила эта страсть, она — страсть самая опаснейшая. Ибо всякое слово праздное, проникающее в душу ближнего, — если не будет в ней сразу подавлено, бывает семенем зла, возрастающим в побеги и плоды. Не думайте, что слова, пущенные на воздух, исчезнут в воздухе. Нет! «За всякое слово праздное, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда» (Мф. 12, 36), — говорит сам Спаситель.

Возвращение блудного сына

На первой седмице Великого Поста все православные христиане стараются достойно подготовиться ко причащению Святых Христовых Таин. Прежде всего, они очищают свою душу в Таинстве покаяния.

Господь Иисус Христос сказал, обращаясь к ученикам Своим: «Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе» (Мф. 18, 18). И в другом месте Спаситель, дунув, сказал апостолам: «Приимите Духа Святаго: кому простите грехи, тому простятся: на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20, 21–23). Апостолы же, исполняя волю Господа, передали эту власть своим преемникам — пастырям Церкви Христовой, и по сей день каждый верующий православно и исповедующий чистосердечно пред православным священником свои грехи может получить чрез его молитву разрешение, прощение, полное отпущение их.

В этом и состоит суть Таинства покаяния. Для того чтобы это Таинство совершилось, необходимо: со стороны кающегося искреннее покаяние, раскаяние в своих грехах, желание оставить грех, не повторять его; вера в то, что Таинство исповеди имеет силу очистить и смыть по молитве священника чистосердечно исповеданные грехи; необходимое условие также, чтобы исповедь принимал православный иерей — служитель истинной Христовой Церкви, которая одна только хранит полноту благодати, дарованной нам Богом.

Хотя в Таинстве крещения христианин и получает прощение всех грехов своих, но в последующей жизни при непрерывной борьбе с грехом не обходится без временных поражений, падений, отступлений — под влиянием внешних соблазнов и собственных страстей. Потому-то и нуждается каждый верующий в частом по возможности исповедании своих грехов.

Но что должно особенно нас подталкивать на исповедь, какого рода мысли и рассуждения призывают верующего скорее спешить прибегнуть к этому святому таинству?

Прежде всего, та духовная мука, боль, страдание, которые вызывает в душе всякий грех и всякое прегрешение. Часто умом соделанный грех не вспоминается, даже едва ли сознается за грех, а душа чутко помнит, ощущает яд в себе его, томится, страдает, болезнует, и весь человек исполняется какой-то тоской, тревогой, унынием. Накопившиеся грехи и прегрешения, не снятые с совести (не только крупные, но и мелкие), тяготят ее так, что человек начинает чувствовать какой-то необычный страх. Часто причину всего происходящего сам он и не понимает — а она в том, что на совести человека неисповеданные грехи. По милости Божией эти скорбные ощущения и напоминают нам о них, чтобы мы, озадаченные таким бедственным состоянием души своей, пришли к сознанию необходимости исторгнуть из нее весь яд, т. е. обратились к Таинству Исповеди и этим бы избавились от всех тех мук, которые ожидают всякого грешника, не очистившегося здесь, в этой жизни, после Страшного суда Божия. То, что грех уже теперь, до Страшного суда, так мучает, жжет, томит человека, — само за себя говорит; это значит, что свойство греха есть: мучить, терзать, грызть, жечь, изводить, истаивать душу — и там, где окажутся грешники со своими грехами после кончины мира, это свойство греха расширится и усугубится бесконечно; так. что это томление сейчас здесь, на земле, — только мягкое предупреждение, вразумление, напоминание душе о вечных муках грешников.

Обратися, покайся, открый сокровенная, глаголи Богу всеведущему: Ты веси моя тайная, Едине Спасе: но Сам мя помилуй, якоже поет Давид, по милости Твоей.

«Изменись, покайся, открой сокровенное, говоря Всеведущему Богу: Ты знаешь все мои тайны, но помилуй меня Сам, как поет Давид, по милости Твоей».

Душе моя, душе моя, востани, что спиши? Конец приближается, и имаши смутитися: воспряни убо, да пощадит тя Христос Бог, везде сый, и вся исполняяй.