Однажды офицер подозвал его и сказал: “Дорогой мой, мне нужно, чтобы ты выкопал большую яму шириной и глубиной 4 фута. Это срочное задание; копать яму нужно в том месте, где ты обычно сидишь вечерами”. Солдат справился с работой за два часа и доложил об этом офицеру. Тот ответил: “Хорошо! После обеда пойди туда же и тщательно закопай яму, которую ты вырыл”.
Солдат выполнил задание к вечеру и пришёл с рапортом о проделанной работе. Офицер заметил, что молодой человек выглядит бодрым и энергичным. Он спросил: “Хороший ли у тебя был сегодня аппетит?” Солдат ответил: “О да, сэр! Я с огромным удовольствием съел свой обед”. – “А часто ли ты вспоминал о своём доме и родителях?” – “Нет, сэр, у меня не было времени думать о родичах. Я был занят работой, которую вы мне поручили”. Так офицер дал понять солдату, что нельзя позволять уму пребывать в праздности. “Ум ленивого человека – мастерская дьявола”, – сказал он.
46. Следите за чистотой ума
Однажды великого художника призвали в царский дворец и попросили расписать фресками, изображающими сцены из Махабхараты, огромную стену Тронного зала. В это же время во дворец явился другой художник. Он сказал, что сможет написать на противоположной стене такую же картину за то же самое время – точную копию фрески великого мастера, – даже если посередине зала будет повешена плотная занавесь.
В торжественный день, когда фрески должны были предстать взорам зрителей, занавесь была убрана. К огромному удивлению царя, копия на противоположной стене была абсолютно точной и полностью соответствовала оригиналу, изображавшему сцены великой битвы Махабхараты, – в малейших штрихах и деталях, в тончайшей игре света и тени, оттенков и красок. Царь спросил художника, как ему удалось такое. Он ответил, что не брал в руки ни кисти, ни краски. Все это время художник был занят тем, что полировал стену. И он добился того, что она стала гладкой и блестящей, как зеркало. Поэтому она в точности отразила картину, созданную мастером на противоположной стене.
Так и мы должны очищать свой ум и сделать его настолько ясным и прозрачным, чтобы неземная красота и величие Бога могли отразиться в нашем сердце.
47. Контроль над чувствами
Однажды мастер по атлетической борьбе важно вышагивал по улице, чрезвычайно гордый своим мощным телом. Вдруг он услышал, как позади него кто-то смеётся. Из любопытства он оглянулся и обнаружил, что это женщина, смеющаяся над ним! Она не могла сдержать смеха при виде его огромной фигуры и грозного вида. Борец почувствовал себя оскорбленным. От гнева он заскрежетал зубами и предостерегающе занёс над ней руку. Женщина ловко увернулась и воскликнула: “Что ты за человек? Тебя выводит из себя даже женский смех! Похоже, ты полностью во власти ума и чувств и не в силах с ними справиться! Ты хозяин только своим мускулам, и на том кончается твоё величие”. Борец ничего не ответил на это – он повернулся и пошёл прочь, но, наверняка, став чуточку мудрее.
Однажды царь Джанака разослал гонцов по всей стране с вестью: “Если найдётся такой человек – будь он великий ученый, пандит , махатма , йог , махариши , святой или кто бы то ни был, – который сможет передать мне знание Атмана , пусть он придёт ко мне и сделает это”. В послании также говорилось, что этот человек должен владеть такими совершенными методами обучения, чтобы царь мог обрести знание Атмана , то есть постичь своё истинное “Я”, в течение нескольких мгновений. Царь хочет, чтобы, вскочив на лошадь, – даже не успев ещё устроиться в седле, – он уже владел атмической мудростью! Царский указ гласил: “Если человек, который возьмёт на себя задачу передать мне знание Атмана , не сможет “обеспечить” мне такого мгновенного просветления, пусть он не приходит ко мне, даже если он – великий богослов, знаменитый учёный или самый просвещённый человек в моём царстве”. Услышав об этих требованиях, пандиты и мудрецы почувствовали себя неуверенно. Они понимали, что это слишком суровое испытание их знаний и мастерства, и никто из них не осмелился заявить, что сможет “просветить” царя при тех жестких условиях, которые он ставит.
Как раз в это время в царстве Джанаки появился мальчик по имени Аштавакра (“Изогнутый в восьми местах”). Когда он шёл по дороге, ведущей в столицу – Митхилапуру, ему навстречу то и дело попадались люди, среди которых было множество пандитов и учёных с унылыми лицами, выражавшими огорчение и озабоченность. Аштавакра спросил у них, в чём причина их тревоги и печали, и они рассказали ему о послании царя. Но Аштавакра не мог понять, почему их смутила столь простая задача. Он сказал: “Я с радостью окажу эту услугу царю” – и решительно направился ко двору Джанаки. Он обратился к царю: “Дорогой государь, я готов дать тебе опыт знания Атмана – так, как ты хочешь. Но это священное знание передать не просто. Твой дворец полон гунами раджаса и тамаса . Мы должны покинуть это место и пойти туда, где царит чистая саттва ”. И они ушли из дворца и направились по дороге, ведущей из города в сторону леса. По закону, если царь выходил за пределы дворцовых стен, его должен был сопровождать отряд воинов. Но Джанака, дойдя до границы леса, велел охране не следовать за ним далее.
Джанака, верхом на лошади, и Аштавакра вступили в лес. Аштавакра сказал царю: “Я не стану исполнять твоего желания, пока ты не примешь моих условий. Конечно, я всего лишь мальчик, но сейчас я выступаю в роли наставника; хоть ты и могущественный правитель, сейчас ты являешься моим учеником. Готов ли ты признать такие отношения между нами? Если ты согласен, то твой долг – предложить своему наставнику традиционный дар – гуру дакшину – почтительное подношение шишьи (ученика) гуру (учителю). Только после того, как ты предложишь мне этот дар, я стану учить тебя”. Царь Джанака ответил Аштавакре: “Постижение Бога для меня – самая важная вещь на свете, поэтому я готов дать тебе абсолютно всё, что ты пожелаешь”. Аштавакра возразил: “Мне не нужны никакие материальные дары, единственное, что я хочу получить от тебя – это твой ум. Ты должен отдать мне свой ум”. Царь отозвался: “Будь по-твоему, я вручаю тебе свой ум. До этого момента я считал его своим, но отныне он принадлежит только тебе”.
Тогда Аштавакра велел Джанаке спешиться, привязать лошадь и сесть на землю лицом к ней посредине дороги. Сам же он удалился в чащу и спокойно уселся под деревом. Царские воины ждали на опушке несколько часов. Из лесу никто не выходил – ни царь, ни мальчик. Желая выяснить, что происходит, они – один за другим – отправлялись на поиски. Вскоре они обнаружили царя, сидящего прямо посреди лесной дороги. Перед ним стояла его лошадь. Глаза его были закрыты, и он сидел не шелохнувшись, без единого движения. Аштавакры нигде не было видно. Солдаты испугались, что Аштавакра наложил какое-то магическое заклятье на царя и тот впал в невменяемое состояние. Они решили позвать главного министра.
Министр прибыл на своей колеснице, подошёл к царю и позвал: “О царь! Царь! Царь!” Но Джанака не открыл глаза и остался всё так же неподвижен. Главного министра охватил страх. Не только он, но и его свита, и царские воины – все не на шутку встревожились. Давно прошло время, когда царь принимал дневную трапезу, а он даже не пошевельнулся. День угас, сгущались сумерки, а царь всё сидел в одной позе посреди дороги без малейшего движения. Министру ничего не оставалось, как послать свою колесницу во дворец за царицей, – он надеялся, что, если она заговорит с царём, тот непременно откликнется. Приблизившись к Джанаке, царица обратилась к нему: “Раджа, раджа, раджа!” Царь не шевельнулся, – он никак не отреагировал на призыв царицы. В это время солдаты охраны прочёсывали лес в поисках Аштавакры. В конце концов они нашли его мирно сидящим под деревом, невозмутимого и спокойного.
Воины схватили мальчика и потащили к тому месту, где сидел царь. Аштавакра сказал им: “Почему вы все так волнуетесь? Царь в безопасности и с ним всё в порядке”. Но они не слушали его и привели на дорогу, где царь сидел, как статуя, закрыв глаза. Солдат крикнул: “Вот теперь ты видишь? Смотри, что случилось с царём!” До этой минуты, кто бы ни обращался к царю – министры, царица, слуги, воины, – царь не издавал ни звука в ответ и не открывал глаз. Но стоило Аштавакре появиться и заговорить с царём, как тот мгновенно открыл глаза и ответил: “Свами!” Аштавакра спросил Джанаку: “Смотри, сколько здесь народу – министры, солдаты, свита, царица, – все они звали тебя, почему же ты не отвечал им?” Джанака ответил: “Мысли, слова и действия связаны с умом, а я отдал тебе весь свой ум без остатка. Поэтому, прежде чем использовать свой ум для чего бы то ни было, мне требовалось твоё разрешение. Какое право я имел говорить с кем-то или каким-то другим образом пользоваться этим умом без твоего позволения и приказа?” Тогда Аштавакра сказал: “Ты приблизился к состоянию постижения Бога”.
