Естество Бога–Слова, по общему исповеданию, бесстрастно. Я думаю, что это очевидно для всякого и ничье безумие не восстанет против Слова настолько, чтобы сказать, что Его таинственное, превысшее природы и возможности страдания естество обложено нашими немощами. Но как страдание долженствовало принести спасение миру, а Слово, рождающееся от Отца, не могло страдать в собственном естестве, то совершает дело спасения с великим искусством, делает собственностью тело, могущее страдать, почему и называется пострадавшим плотью, подверженною страданию, пребывая Сам, Божественною природою, вне страдания. Таким образом, поскольку пострадал добровольно плотью, то и называется Спасителем всех. Так говорит Павел: «Яко да благодатию Божиею за всех вкусит смерти» (Евр. 2,9). Свидетельствует это и св. Петр, премудро говоря: «Христу убо пострадавшу за ны плотию» (1 Пет. 4, 1), а не Божественным естеством. Иначе каким образом Господь славы называется распятым? Каким образом Тот, через Которого, по словам святого Павла (Евр. 2, 10), все сотворено, дан Богом–Отцом во главу телу Церкви, даже стал перворожденным из мертвых? Через усвоение Себе страданий, которые были собственны Его плоти! Господь же славы не может быть обыкновенным человеком и таким, каковы мы. Но ты, быть может, скажешь, что довольно соединения [естеств] для того, что бы единого Христа и Господа назвать пострадавшим. Итак, всем должно исповедовать, что Слово Божие есть Спаситель, пребывший бесстрастным в Божественном естестве, но пострадавшей, как говорит Петр, плотью. Ибо по причине истинного соединения [естеств] для Него стало собственностью тело, которое вкусило смерть. Иначе каким образом происшедший от иудеев по плоти есть Христос и «Сый над всеми Бог благословен вовеки, аминь» (Рим. 9, 5)? В чью смерть мы крестились? В чье веруя Воскресение, получаем оправдание? Слово Божие по собственному естеству не может умирать, даже есть самая жизнь. Итак, неужели мы крестились в смерть обыкновенного человека и через веру в него получаем оправдание? Или лучше, что и истинно, провозглашаем смерть Бога, воплотившегося и пострадавшего за нас плотью, и, исповедуя Воскресение, слагаем с себя тяжесть греха? «Куплены бо есте ценою» (1 Кор. 6, 20), «не истленным сребром или златом, но честною кровью яко агнца непорочна и пречиста Христа» (1 Пет. 1, 18–19). И, кроме сего, можно бы многое другое говорить; нетрудно бы привести свидетельства святых отцов. Но, я думаю, и этого довольно для наученных. Ибо написано: «Дам премудрому вину, и премудрейший будет; сказуй праведному, и приложит приимати» (Притч. 9, 9–10).
Св. Прокл, архиепископ Константинопольский (Г. И. Беневич)
Среди богословов и церковных деятелей V в. св. Прокл, архиепископ Константинопольский (на столичной кафедре с 434 по 446 г.), занимает, безусловно, одно из важнейших мест. К сожалению, долгое время его выдающееся значение редко оценивалось историками Церкви и патрологами должным образом; оно затмевалось более яркими участниками христологических споров того времени, такими как св. Кирилл Александрийский или блаж. Феодорит Кирский. Между тем, именно со св. Проклом связано то, что можно было бы назвать «царским путем» в раскрытии христологического учения Церкви, продолженным затем его наследником св. Флавианом Константинопольским и приведшим к Халкидонскому собору. Выдающееся значение принадлежит св. Проклу и в утверждении почитания Богородицы в Православной Церкви. Наконец, как церковный деятель и политик, св. Прокл сыграл важную роль, одним из первых выступив против Нестория, восстановив почитание Иоанна Златоуста и неизменно борясь за единство Церкви, не поступаясь при этом православием; он же своим «Томосом к армянам» и тесным взаимодействием с Армянской Церковью сумел предотвратить подпадание этой Церкви под влияние антиохийского богословия, ориентированного на Феодора Мопсуестийского. В нашем кратком очерке о св. Прокле мы будем опираться на недавнее исследование о нем гарвардского профессора Николаса Констанса[1670], в котором и было убедительно раскрыто его подлинное значение[1671].
Сведения о юности Прокла весьма скудны. По косвенным данным можно предположить, что он родился в 90–е гг. IV в. (агиографические источники утверждают, что он был секретарем св. Иоанна Златоуста, но вероятнее всего, эти данные отражают лишь почитание св. Проклом св. Иоанна[1672]). Хотя Прокл не мог учиться в открывшейся 27 февралл 425 г. (он в это время уже был пресвитером) «Высшей школе», или университете Константинополя, нет сомнений, что кто‑то из профессоров этого университета был его учителем в юности, когда, как свидетельствует Сократ Схоластик, он получил свое образование, «прилежно занимаясь риторикой»[1673]. Атмосфера расцвета высшего образования в Константинополе при Феодосии II н его жене, дочери афинского философа–язычника Леонтия Евдокии, несомненно, способствовала расцвету' талантов св. Прокла как ритора, церковного проповедника и богослова. Многие из появившихся в то время в Константинополе преподавателей философии, риторики и различных наук приехали сюда из Александрии, принеся с собой неизменный интерес к Платону, Оригену и Плотину.
Итак, как свидетельствует в своей «Церковной истории» Сократ Схоластик: «Прокл с ранних лет был чтецом, посещал школы и ревностно занимался риторикой. Достигнув же мужского возраста, большей частью находился при епископе Аттике [406—425 гг. — Г. Б.] в должности его секретаря. Так как на этом месте он сделал значительные успехи, то Аттик возвел его в диаконский сан, а потом он был удостоен и пресвитерства[1674]. Таким образом, духовное становление, как, вероятно, и завершение образования, у св. Прокла происходили в Константинополе. При этом, что интересно отметить, Аттик, в непосредственной близости от которого находился в юности Прокл, поначалу был противником св. Ианна Златоуста, одним из свидетелей против него на т. н. Соборе под дубом, однако тот же епископ после смерти Златоуста в ссылке, вернул его имя в диптихи, погасив церковный раскол, возникший после изгнания Златоуста.
Что касается богословской среды, в какой формировался св. Прокл, то, как замечает Николас Констанс, уже у Атгика в дошедших до нас христологических сочинениях, направленных против ариан и аполлинариан, можно заметить черты будущей христологии св. Прокла — исповедание полноты Божественной и человеческой природы во Христе; учил он и о единстве природ, сохраняющих свои свойства[1675]. Аттик же был одним из первых, кто способствовал утверждению особого почитания Богородицы в Константинополе[1676] говорили, что он стал употреблять его задолго до общецерковного утверждения имени «Богородицы» на Ефесском соборе[1677]. Имея в виду, что сам архиепископ Аттик не имел такого блестящего столичного светского образования, как Прокл, не исключено, что, в качестве секретаря, Прокл участвовал в составлении сочинений и проповедей Аттика. Вероятно, как секретарь архиепископа, он принимал участие во многих церковно–политических делах, среди которых было и насаждение в Константинополе почитания Девы Марии, в котором деятельно участвовала и сестра императора Феодосия II Пульхерия, под влиянием архиепископа Аттика давшая обет девства и горячо почитавшая Пресвятую Деву. После смерти Аттика 10 октября 425 г. Прокл был одним из кандидатов на место архиепископа Константинополя, однако это место занял престарелый пресвитер Сисиний, имевший большую поддержку у простого народа[1678]; он был посвящен в архиепископы 26 февраля 426 г. Прокл, вероятно, воспринял это избрание с должным смирением; между ним и Сисинием возникла симпатия и вскоре последний поставил Прокла во епископы Кизнческие. Это рукоположение, впрочем, не было принято народом Кизика, который избрал себе другого епископа. Как пишет Сократ Схоластик: «По смерти Кизикского епископа, Сисиний на епископию Кизики рукоположил Прокла. Но между тем как Прокл собирался ехать туда, кизикцы, предупредив его, рукоположили одного подвижника, по имени Далмаций. И это сделали они, не обратив внимания на закон, запрещавший рукополагать епископа против воли епископа Константинопольского, а не обратили внимания на этот закон потому, что он давал права одному Аттику. Таким образом, Прокл жил, не управляя своей Церковью, а только славясь поучениями в церквах Константинопольских»[1679].
Прокл, как видно и из этого свидетельства, был выдающимся церковным проповедником. Часть из его проповедей, дошедших до нас, относится в том числе и к этому периоду его жизни. Сисиний скончался 27 декабря 427 г., и после его кончины константинопольский клир, разделившись на две партии, выдвннул двух кандидатов, одним из которых был св. Прокл, однако, император Феодосий II, вероятно не захотев поставлением одного из них еще больше разжечь внутреннюю борьбу в Константинопольской Церкви, призвал человека со стороны; им оказался «антиохиец» Несторий. Он был поставлен архиепископом столицы 10 апреля 428 г.
