7) умаляет ли монашеское совершенство наличие общей собственности;
8) предпочтительней ли монашеская жизнь отшельников, нежели монашеская жизни в сообществе.
Раздел 1. ЕДИН ЛИ МОНАШЕСКИЙ ПОРЯДОК?
С первым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что существует всего лишь один монашеский порядок. В самом деле, в том, что полно и совершенно, не может быть никакого разнообразия, по каковой причине, как мы уже показали в первой части (I, 6,2– 4), может существовать только одно высочайшее Благо. Затем, как говорит Григорий, «когда человек посвящает Богу всё своё имущество, всю свою жизнь, все свои знания, он, тем самым, совершает всесожжение», без чего не может быть никакой монашеской жизни. Следовательно, похоже, что не существует нескольких монашеских порядков, но – только один.
Возражение 2. Далее, то, что совпадает сущностно, может различаться только акцидентно. Но мы уже показали (186, 6), что без трёх сущностных монашеских обетов никакого монашеского порядка не существует. Следовательно, похоже, что монашеские порядки различаются не сущностно, а акцидентно.
Возражение 3. Далее, состояние совершенства приличествует как монахам, так и епископам. Однако епископство не различается по виду, но везде, где оно есть, одинаково; так, Иероним говорит: «Где бы ни был епископ, в Риме ли, или в Губбио, или в Константинополе, или в Реджо, у него одно и то же превосходство, одно и то же священство». Следовательно, точно так же существует всего лишь один монашеский порядок.
Возражение 4. Кроме того, из Церкви должно быть устранено всё, что может обусловливать беспорядок. Но дело представляется так, что разнообразие монашеских орденов, как сказано в «Декреталиях», может привести христиан в замешательство. Следовательно, похоже, что различных монашеских порядков быть не должно.
Этому противоречит сказанное [в Писании] о том, что царице приличествует быть изукрашенной многими «между почётными» (Пс. 44:10).
Отвечаю: как уже было сказано (186, 1; 187, 2), монашеское состояние является той школой, в которой люди практикуются в совершенстве любви. Но существуют различные дела любви, которым можно себя посвящать, равно как существуют и различные виды практик. Поэтому монашеские порядки могут различаться двояко. Во-первых, со стороны различия того, к чему они определены; так, одни могут быть определены к приёму паломников, другие – к посещению или выкупу пленных. Во– вторых, различие монашеских порядков может обусловливаться различием практик; так, в одном монашеском ордене очищают тело путём воздержания от пищи, в другом практикуют телесный труд, скудость одежд и тому подобное.
Однако поскольку главным во всём является цель, монашеские порядки по преимуществу различаются со стороны различия их целей, а не со стороны различия их практик.
Ответ на возражение 1. Обязательство полностью посвятить себя служению Богу общо всем монашеским порядкам, и потому в этом отношении между монахами различия нет (как если бы в одном монашеском ордене человек мог удерживать для себя какую-то одну вещь, а в другом – какую-то другую). Однако существует различие со стороны того, посредством чего можно служить Богу, а также располагать себя к служению Богу.
Ответ на возражение 2. Три сущностных монашеских обета принадлежат монашеской практике как начала, к которым, как было показано выше (186, 7), сводится всё остальное. Однако существуют различные способы расположения к соблюдению каждого из них. Так, например, к соблюдению обета безбрачия располагают себя одиночеством, воздержанием, братским общением и тому подобным. Отсюда понятно, что совокупность сущностных обетов вполне совместима с разнообразием монашеской жизни – как со стороны различных расположений, так и со стороны различных целей, о чём уже было сказано.
Ответ на возражение 3. Мы уже показали (184, 7), что в вопросах, касающихся совершенства, епископ занимает положение действующего, а монах – претерпевающего. Но даже в естественных вещах действователь, чем более он возвышен, тем более одинок, тогда как претерпевающее многообразно. По этой причине епископское состояние одно, в то время как монашеских порядков много.
Ответ на возражение 4. Беспорядок противоположен различению и порядку. Следовательно, многообразие монашеских орденов могло бы обусловить беспорядок в том случае, если бы различные монашеские ордена были определены к одной и той же цели и одним и тем же способом без какой-либо на то необходимости или пользы. Поэтому для того, чтобы подобного не случилось, действует благотворный запрет учреждать новый монашеский орден без дозволения верховного понтифика.
Раздел 2. МОЖНО ЛИ УЧРЕЖДАТЬ МОНАШЕСКИЙ ОРДЕН ДЛЯ РАБОТ ДЕЯТЕЛЬНОЙ ЖИЗНИ?
Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что не до́лжно учреждать какой-либо монашеский орден для работ деятельной жизни. В самом деле, как уже было сказано (184, 5; 186, 1), любой монашеский порядок принадлежит состоянию совершенства. Но совершенство монашеского состояния состоит в созерцании божественного. Так, по словам Дионисия, монахов называют «служителями Божиими по причине их чистого служения и почитания Господа, а также их нераздельной и единовидной жизни, которая объединяет их в благочестивом отвержении разделительных попечений и дел житейских», то есть в созерцании, «и возводит к богоподобному единству и боголюбезному совершенству»[885]. Следовательно, похоже, что не до́лжно учреждать какой-либо монашеский орден для работ деятельной жизни.
Возражение 2. Далее, по всей видимости о регулярных канониках[886] справедливо судить так же, как и о монахах, согласно установлению о том, что «их не следует рассматривать отдельно от монашеского сообщества», и то же самое, похоже, относится ко всему остальному монашеству. Но монашеское правило было установлено ради созерцательной жизни; поэтому Иероним пишет [в письме к Павлину]: «Если хочешь быть тем, чем называешься – монахом, то есть одиноким, то что́ тебе делать в городах?». И о том же сказано в ряде установлений. Следовательно, похоже, что все монашеские порядки определены к созерцательной жизни и ни один из них – к жизни деятельной.
Возражение 3. Далее, деятельная жизнь озабочена здешним миром. Но обо всех монашествующих говорят как об отрёкшихся от мира; так, по словам Григория, «отрёкшийся от мира сего и творящий по мере сил своих добро подобен тому, кто, вышедши из Египта, принёс жертву в пустыне». Следовательно, похоже, что никакой монашеский орден не может быть определён к деятельной жизни.
Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцом есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях» (Иак. 1:27). Но это связано с деятельной жизнью. Следовательно, нет ничего несообразного в том, что монашеская жизнь определена к деятельной жизни.
Отвечаю: как уже было сказано (1), монашеское состояние определено к совершенству любви, которая простирается на любовь к Богу и ближнему. Затем, созерцательная жизнь, целью которой является посвящение себя одному только Богу, непосредственно связана с любовью к Богу, в то время как деятельная жизнь, целью которой является служение ближнему в его нуждах, непосредственно связана с любовью к ближнему. И подобно тому, как в силу этой любви мы любим ближнего ради Бога, точно так же и наше служение ближнему обращено к Богу, согласно сказанному [в Писании]: «Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших – то сделали Мне» (Мф. 25:40). Поэтому служение ближнему в той мере, в какой оно обращено к Богу, представляется жертвой, согласно сказанному [апостолом]: «Не забывайте также благотворения и общительности, ибо таковые жертвы благоугодны Богу» (Евр. 13:16). И коль скоро, как было показано выше (81, 1), приношение жертвы Богу по преимуществу присуще религии, из этого следует, что некоторые монашеские ордена надлежаще определены к работам деятельной жизни. В связи с этим в «Святоотеческих наставлениях» аббат Несторий, проводя различение целей монашеских орденов, говорит: «Иные стремятся к уединённой жизни в пустыне и чистоте сердца; иные заняты наставлением братий и попечением о монастырях; а иных привлекает служение в странноприимных домах», то есть в приютах.
Ответ на возражение 1. Служение и покорность Богу не устраняются работами деятельной жизни, посредством которой, как было показано в этом разделе, человек служит ближнему ради Бога. И при этом такие работы не устраняют единства жизни – не в том смысле, что они предполагают уединённость человеческой жизни, а в том, что каждый человек в частном порядке может посвящать себя тому, что связано со служением Богу. И коль скоро монахи выполняют работы деятельной жизни ради Бога, из этого следует, что эта их деятельность связана с их созерцанием божественного. Поэтому они нисколько не лишены плодов созерцательной жизни.
