1. «Разорить» страну — έκτρίβειν γίν — «сокрушить» (слав.), стереть до основания — новыми опустошениями, грабежами, пленениями и избиениями ее обитателей, ср. ст. 20; XIV:31.
2. И, видя, что народ в страхе и трепете, взошел в Иерусалим и собрал народ.
2. «Народ» — τον λαόν — в лице его представителей и влиятельнейших мужей.
3. И, ободряя их, говорил им: сами вы знаете, сколько я и братья мои и дом отца моего сделали ради этих законов и святыни, знаете войны и угнетения, какие мы испытали.
3. «Дом отца моего» — братья, дети и вообще родственники Маттафии (II:16).
4. Потому и погибли все братья мои за Израиля, и остался я один.
4. Симон считает здесь погибшим и Ионафана, совершенно не надеясь на его освобождение, хотя умерщвление его произошло позднее (ср. κ ΧΙΙ, 50). — Смерть других братьев описывается: VI:43 и д.; IX:16 и д., 38, 42.
5. И ныне да не будет того, чтобы я стал щадить жизнь мою во все время угнетения, ибо Я не лучше братьев моих.
6. Но буду мстить за народ мой и за святилище, и за жен и за детей наших, ибо соединились все народы, чтобы истребить нас по неприязни.
7. И воспламенился дух народа, как только услышал он такие слова;
8. и отвечали громким голосом, и сказали: ты — наш вождь на место Иуды и Ионафана, брата твоего.
9. Веди нашу войну, и что ты ни скажешь нам, мы всё сделаем.
10. Тогда собрал он всех мужей ратных, и поспешил окончить стены Иерусалима и со всех сторон укрепил его.
11. Потом послал Ионафана, сына Авессаломова, и с ним достаточное число войска в Иоппию, и он выгнал бывших в ней и остался там.
11. По XII:33 и д. Симон еще ранее взял Иоппию и оставил в ней иудейский отряд. Противоречия однако здесь нет, так как речь идет здесь собственно об усилении иоппийского гарнизона причем под изгнанными, «бывшими в ней», т. е. крепости, разумеются не отряды Димитрия или Трифона, но, вероятно, те из обитателей города, относительно которых можно было опасаться, что они сдадут город Трифону (Antt. XIII, 6, 3).
12. Между тем Трифон поднялся из Птолемаиды с многочисленным войском, чтобы войти в землю Иудейскую; с ним был и Ионафан под стражею.
13. Симон же расположил стан при Адиде напротив равнины.
13. Об Адиде, см. к XII:38.
14. Когда Трифон узнал, что Симон заступил место Ионафана, брата своего, и намеревается вступить в сражение с ним, то послал к нему послов сказать:
15. за серебро, которым брат твой Ионафан задолжал царской казне по надобностям, какие он имел, мы удержали его.
15. Ссылка на долг Ионафана — была лишь отговоркой, коварным (ст. 17) оправданием своих жестоких намерений, верно истолкованных ранее (XII:40) и хорошо понятых Симоном. Правдоподобность этой ссылки на дом Ионафана представлялась в его обещании Димитрию 300 талантов за освобождение Иудеи от податей (XI:28). Однако, Трифон не мог предъявлять подобных притязаний уже потому, что Димитрий был устранен им, и вновь возведенный им Антиох подтвердил права Ионафана без прежних условий и каких-либо денежных обязательств (XI:57).
16. Итак, пришли теперь сто талантов серебра и в заложники двух сыновей его, чтобы он, быв отпущен, не отложился от нас, — и мы отпустим его.
17. Симон понимал, что они говорят с ним коварно, но послал серебро и детей, чтобы не навлечь большой ненависти от народа,
18. который сказал бы: оттого, что я не послал ему серебра и детей, Ионафан погиб.
17–18. При всей уверенности, что Трифон коварствует, Симон все-таки посылает ему деньги и заложников, чтобы снять всякую ответственность за брата, и чтобы народ видел, что он не ставит выше жизни несчастного пленника ни деньги, ни свое начальствование.
19. Итак, послал детей и сто талантов; но Трифон обманул и не отпустил Ионафана.
20. После сего Трифон пошел, чтобы войти в страну и разорить ее, и пошел окольным путем на Адару. Но Симон и войско его следовали за ним повсюду, куда он ни шел.
20. Адора — 'Αδορα — 2 Пар XI:9 — нынешняя Dura — селение в 2 1/2 ч. западнее Xеврона, тогда принадлежала, вероятно, к Идумее. Отсюда Трифон надеялся лучше проникнуть в горы Иудейские и со стороны Хеврона прорваться к Иерусалиму.
21. Бывшие же в крепости послали к Трифону послов, чтобы побудить его придти к ним через пустыню и прислать им съестных припасов.
21. «Бывшие в крепости…», т. е. Иерусалимской, которая уже начала чувствовать сильный недостаток в припасах, отрезанная стеною от всякого сообщения с городом (XII:36). — «Через пустыню…», т. е. пустыню Иудейскую, с западной стороны Мертвого моря.
22. И приготовил Трифон всю свою конницу, чтобы идти в ту же ночь, но был очень большой снег, и он не пошел по причине снега, а, поднявшись, отправился в Галаад.
22. В ответ на просьбу голодающих Трифон снарядил для похода «в ту же ночь» «всю свою конницу», очевидно, с припасами. Но выпавший в эту ночь «очень большой снег» расстроил это предприятие. Снег выпадает в Иерусалиме и окрестностях довольно часто, особенно в январе и феврале, иногда до глубины фута и более. Но почти никогда не лежит долго. В феврале 1797 года, как редкое исключение, глубокий снег лежал 12–13 дней в Иерусалиме, в 1818 году — 5 дней глубиною в фут.
23. Когда же приблизился к Васкаме, умертвил Ионафана, и он погребен там.
23. Васкама, вблизи которой погиб Ионафан, греч. Βασκαμά (у Иос. Βασκά) совершенно неизвестна.
24. И возвратился Трифон и ушел в землю свою.
25. Тогда Симон послал и взял кости Ионафана, брата своего, и похоронил их в Модине, городе отцов своих.
26. И оплакивал его весь Израиль горьким плачем, и сокрушались о нем многие дни.
27. И воздвиг Симон здание над гробом отца своего и братьев своих и вывел его высоко, для благовидности, из тесаного камня с передней и задней стороны,
27. «Для благовидности…» — τή «οράσει — слав.: «вознесе его видением…», т. е., чтобы он лучше был виден.
28. и поставил на нем семь пирамид, одну против другой, отцу и матери и четырем братьям;
28. «Семь пирамид… отцу и матери и четырем братьям…» — седьмую, следовательно, для себя, в надежде, что он будет положен там же.
29. сделал на них искусные украшения, поставив вокруг высокие столбы, а на столбах полное вооружение — на вечную память, и подле оружий — изваянные корабли, так что они были видимы всеми, плавающими по морю.
29. «Изваянные корабли…» должны были представлять открытую со взятием Иоппии морскую связь Иудеев с иностранными народами.
30. Этот надгробный памятник, который сделал он в Модине, стоит до сего дня.
30. «Стоит до сего дня…», т. е. до времен писателя нашей книги. Так как Модин лежал близ Лидды (см. к II:1), и построенный там мавзолей мог быть виден с моря, то полагают, что он лежал или на месте нынешнего селения el Burdsch, где на самой высшей точке горы еще недавно путешественники заметили две пирамидообразные кучи мусора, с коих открывался прекрасный вид на море, — или еще вероятнее — на месте нынешнего el Midjeh (иначе el Mediyeh), в 2 1/2 часах восточнее Лидды, где до сих пор видны следы могил и гробниц, под названием Kubur el Iahud — могилы иудеев. С этого места не только открывается свободный вид на море, но и вообще высота его была очень удобна для того, чтобы, не прибегая к чрезмерной высоте пирамид, сделать их ясно видными со стороны моря, отдаленного отсюда всего на 3 1/2 мили, особенно при освещении лучами солнца.
