76
Климент Александрийский. Увещевание к язычникам 77.3.
Евангелие истины 24.28–25.3.
Haardt R. Gnosis und Freiheit. ‘Die Gnosis ist Freiheit’ (Evangelium nach Phillipus 132,10): Einige Bemerkungen zur Exposition des Problems // Ex Orbe Religionum: Studia Geo Widengren. Pars Prior. Leiden, 1972. S. 443.
Ср.: Ис. 44, 22.
Климент Александрийский. Педагог 1.28.1.
Евангелие истины 19.21–29.
Климент Александрийский. Педагог 1.29.4.
Климент Александрийский. Педагог 1.26.3, 1.27.1.
Евангелие истины 17.9–14.
Климент Александрийский. Педагог 1.32.1.
Он же, Извлечения из Феодота 83.
Он же, Избранные места 7.3.
Климент Александрийский. Строматы 4.116.1.
Mehat A. Etude sur les ‘Stromates* de Clement d’Alexandrie. Paris, 1966. P. 406.
Qnispel G. La Conception de l’homme dans la gnose valentdnienne // Eranos‑Jahrbuch. 15, 1947. S. 250.
Pagels E. The Orthodox Against the Gnostics: Confrontation and Inferiority in Early Christianity // The Other Side of God: A Polarity in World Religion / Ed. Peter Berger. New‑York, 1981. Pp. 71—72.
Ипполит Римский. Опровержение всех ересей 7.27.36—52.
Климент Александрийский. Строматы 2.36.1.
Там же 2.37.5.
Например, у Иринея (Против ересей 1.5.4, 1.29.4, 1.30.6), у Ипполита (Опровержение всех ересей 6.33, 6.36.2), в текстах из Наг–Хаммади (II, 4.86.30, 94.22).
Ириней Лионский. Против ересей 1.5.3.
Ипполит Римский. Опровержение всех ересей 7.25.12—15.
Lobr W. Basilides und seine Schule: Eine Studie zur Theologieund Kirch‑engeschichte des zweiten Jahrhunderts. Tubingen, 1996. S. 76.
Климент Александрийский. Строматы 2.112.1.
Он же, Избранные места 5.2—3.
Климент Александрийский. Избранные места 7.2.
Alessatidmio С. Estratd profetdci. Firenze, 1985. P. 101.
Климент Александрийский. Извлечения из Феодота 1.3.
Aland В. Gnosis und Kirchenvater: Ihre Auseinandersetzung um die Interpretation des Evangeliums / / Gnosis: Festschrift fiir Hans Jonas. Gottingen, 1978. S. 203.
Rumia D. Philo of Alexandria and the Timaeus of Plato. Leiden, 1986. P. 132.
Текст приводится по изд.: Климент Александрийский. Педагог / Пер. Η. Н. Корсунского. Ярославль, 1889.
Т. е. человек был сотворен согласно самой совершенной идее в уме Создателя. Здесь есть угроза, что Климент может дойти до утверждения того, что творение человека было детерминировано самой его идеей.
Любовь здесь понимается в смысле платоновского эроса — стремление к совершенству. Однако Климент приписывает подобную любовь Богу, что с позиций античной метафизики было абсурдом, поскольку Бог не может стремиться ни к чему, кроме Себя, но Собой Он уже обладает, поэтому Он не испытывает любви. Этот парадокс задал тему для последующих поколений теологов и философов вплоть до Спинозы (любовь Бога к человеку — это фрагмент любви Бога к Самому Себе) и Гегеля (Дух стремится постичь себя посредством людей).
Так (дословно: «Детоводитель») Климент обозначает Слово (Логос), воплощенное в Иисусе Христе.
Климент демонстрирует единство этики, мистического учения о спасении (сотериологии) и педагогики (теории воспитания) — все это имеет единую цель: совершенствование человека.
Текст приводится по изд.: Климент Александрийский. Строматы / Пер. с древнегреч. Е. В. Афонасина. СПб., 2003.
Для Климента этика (благочестие, бесстрастие) тождественна с ритуальной практикой (жертвоприношением).
десь явная модернизация. Климент приписывает учению Моисея (а дальше и античной поэзии) содержание популярного в интеллектуальных кругах Александрии гностического учения.
Метод абстракции. Для Климента (как и для эллинской традиции философии начиная с Парменида) это путь проникновения в суть вещей.
Знание (информация) трактуется как благодать.
Климент описывает три ступени совершенствования: удивление (интерес к сверхъестественному, богоискательство), нравственная безупречность и обладание совершенным знанием всего (просветление).
Платон. Государство 7. Василид — христианский ересиарх, один из основоположников гностицизма, старший современник Климента — определял Бога посредством отрицания. Владыкой мира считал падшего ангела.
Платон. Законы 12.
Платон. Письмо 7.
Климент колеблется между тем, чтобы считать античных философов «ворами», и тем, чтобы признавать у них альтернативный способ постижения Бога. Можно предположить, что Климент склоняется ко второму, а первое — риторический оборот, введенный под влиянием антиэллинских настроений среди христиан.
Здесь мы наблюдаем парадоксальный тезис Климента о том, будто Бог обитает во тьме неверия.
Орфей — легендарный фракийский певец и прорицатель, которого Климент, вслед за древними греками, называет теологом. Эллины считали его предшественником Гомера, а секта орфиков видела в нем своего основателя. Согласно философии орфизма, люди появились из праха злых великанов (титанов), испеиеленных богом Зевсом за убийство его сына. Отсюда жизнь есть страдание во искупление вины титанов. Боги являются порождением Хаоса.
Климент имеет в виду, что совершенствование, прогресс или эволюция продиктована не механическими, но телеологическими причинами. Будущий предел инициирует развитие.
Информация детерминирует выбор. Однако совершенная информация способна привести нас к такой развилке возможностей, которая делает нас более свободными, чем прежде.
Информация детерминирует выбор. Однако совершенная информация способна привести нас к такой развилке возможностей, которая делает нас более свободными, чем прежде.
15 Очередной пассаж, где Климент обозначает себя как сторонник конвергенции между античным платонизмом и религиозной христианской доктриной.
Софокл. Антигона.
Т. е. Иисусу Христу.
Климент связывает фрагмент из Второзакония («Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь Бог твой — его слушайте» (Втор. 18, 15)) с предсказанием миссии Иисуса Христа.
Т. е. путем разума. Климент настаивает на взаимозаменяемости пути разума и пути веры (Откровения).
Климент восхищается подвигом первых христиан, которые, сталкиваясь с преследованием властей, даже перед лицом смерти демонстрировали несгибаемость воли и несокрушимость своей веры.
Климент декларирует принцип синергии — согласия человеческой и Божественной воли в деле спасения.
Наше высшее благородство — наше богосыновство.
21 Нравственность (праведность) соединяет различные совершенства воедино.
Илиада.
В соответствии с философией стоицизма нравственно нейтральные вещи (недобрые и незлые одновременно) могут быть полезными или вредными.
Неизвестный фрагмент. Мотив характерно гностический, ср., например, «Толкование о душе» (Наг–Хаммади II, 6).
В последнее время сочинения Оригена и посвященные ему исследования неоднократно издавались в России, поэтому составители данной «Антологии», в рамках заданного объема, желая уделить в ней больше места менее известным в России авторам, ограничились лишь самой краткой статьей об Оригене и небольшими выдержками из его сочинений. Эго не означает, разумеется, что нами недооценнвается значимость этого мыслителя. В ряде других статей «Антологии» обсуждается судьба учения Оригена, оригенизм и полемика с ним. — Сост.
