827
«Итак, имя (όνομα) есть основное нарицание (προσηγορία), которое представлет особенную качественность (της ιδίας ποιότητος) именуемого. Такова, например, некая особенная качественность (ιδία ποιότης) апостола Павла для его души, согласно которой (хаЭ’’ ην) она такая‑то, для ума, согласно которой он может постигать то‑то п то‑то, для тела, согласно которой оно такое‑то. Особенность (то ϊδιον) этих качественное ген, не встречающаяся (ά,συντρόχα,στον) у других (ведь нет никого иного в бытии неотличимого от Павла), указана посредством именования Павлом. Если же у людей особенные качественности изменяются, то соответственно изменяются, по Писанию (κατά τήν γραφήν), и имена. Ведь после изменения качественности (ποιότητος) Аврам был назван Авраамом, Симон был наименован Петром, а Савл, бывший до того времени преследователем Иисуса, стал называться Павлом» (О мо. мггве 24: PG 11, 492В—С).
Указанный подтекст стоической физики в обсуждаемом фрагменте из свт. Василия не учитывается П. Каллигасом, возводящим философский background обсуждаемого фрагмента свт. Василия к платонической традиции (Kalligas P. Basil of Caesarea on the Semantic of Proper Names // Byzantion Philosophy and its ancient sources. Oxford, 2002. Pp. 46–47; такая же позиция представлена в статьях А. Турческу, посвященных т. н. 38–му письму, написанному свт. Григорием Нисским, см.: Turcesku L «Person» versus «Individual», and Other Modern Misreadings of Gregory of Nyssa // Modern Theology. 18:4, 2002. P. 530; Idem., The Concept of Divine Persons in Gregory of Nyssa’s To His Brothers Peter, on the Difference Between Ousia and Hypostasis // The Greek Orthodox Theological Review. 42:1–2, 1997. Pp. 74—77), что позволяет ему говорить о присутствии у свт. Василия крайних номиналистических тенденций, сравнимых с номинализмом У. Оккама (р. 47). Можно согласиться, что обсуждаемый дискурс свт. Василия в определенном отношении номнналистнчен как раз в оккамовском смысле, т. е. в том смысле, что для его построения, подобно Оккаму, свт. Василий не нуждается в выстраивании родовидовой иерархии. Однако акцент святителя на физическом реализме, связанный с использованием им стоической философской традиции, указывает на невозможность приписывать свт. Василию номинализм в каком‑либо ином, более нормативном смысле, когда полагается, что общим понятиям не соответствует объектов в реальности.
Kalligas P. Basil of Caesarea on the Semantic of Proper Names… P. 45. Любопытно, что эта специфика подхода свт. Василия была подхвачена иконоборческим патриархом Иоанном Грамматиком (IX в.), который оспаривал эпистемологическую позицию иконопочитателей, следуя контекстуальной идентификации денотата имени. Как указывает В. Баранов (Баранов В. А. К вопросу об экзегезе святоотеческого текста по трнадологиче–ской проблематике в иконоборческих спорах / / «Св. Троица» прп. Андрея Рублева в свете православного апофагизма. 18 ноября 2005 г.; Иконоборчество: вчера и сегодня. 22 сентября 2006 г. Материалы конференции. СПб., 2007. С. 131), в одном из важнейших сохранившихся фрагментов патриарха Иоанна тот опирается на обсуждаемое место из свт. Василия.
О влиянии обсуждаемого дискурса свт. Василия на понимание понятия χαρακτήρ в русле полемики вокруг иконопочитания и иконоборчества см.: Баранов В. А. К вопросу об экзегезе святоотеческого текста… Сс. 127—143. О понятии χαρακτηρ в византийской литературе в смысле указания на индивидуальную манеру человека см.: Аверинцев С. С. Проблема индивидуального стиля в античной и византийской риторической теории // Литература и искусство в системе культуры. М., 1988. Сс. 23—30. См. также: Михайлов А. Из истории характера // Человек и культура. Индивидуальность в истории культуры. М., 1990. Сс. 43—72.
С учетом сказанного, на наш взглд, следует признать маловероятной гипотезу Д. Робертсона, согласно которой в данном случае проявляется влияние на Василия «Синтаксиса» Аполлония Дискола (Синтаксис 142.1143.3), где понятие χαρακτηρ ставится в соответствие с именем субъекта высказывания, склоняемого по падежам во избежание омонимии, см.: Robertson D. A Patristic Theory of Proper Names // The Archiv fur Geschichte der Philosophic. 84, 2002. P. 19.
Это коррелирует с особенностью эпистемологической позиции стоиков, которые, подразумевая то, что каждая вещь является уникальной, настаивали на возможности познания единичного (истинными мудрецами).
Относительно стоического контекста см.: Аексип. Комментарии на «Категории» 30.20–26; подробнее см. в изд.: Long A. A., Sedley D. N. The Hellenistic Philosophers. Vol. 1, 2. Cambridge, 1987. Vol. 2. Pp. 173—174; Бирюков A. C. Стоики и принцип идентичности индивида // Плутарх. Сочинения. Спб., 2008. Сс. 373–381. О платоническом контексте см. в посвященном свт. Григорию Нисскому разделе в главе «Формирование базовых антропологических концепций» данного тома «Антологии». Насколько можно судить, свт. Василий, в отличие от свт. Григория Нисского, употребляет понятие «схождения» (συνδρομή), взятое в качестве технического термина, когда речь идет о человеческих индивидах, но не использует его в этом качестве в отношении неодушевленных материальных вещей. Однако если в рамках платонической традиции понятие «схождения», или «собрания» качеств, употреблялось безразлично по отношению к человеческим индивидам или неодушевленным материальным предметам, то в рамках стоической философской традиции сформировалось представление о способе индивидуации через συνδρομή, применяемом только в отношении к человеческому индивиду. Таким образом, отмеченный факт может свидетельствовать о стоическом фоне в плане специфики использования свт. Василием понятия συνδρομή в обсуждаемом фрагменте.
Ср. также: Против Евномия: PG 29b, 540С-541В, 548А–В.
Hubner R. Gregor von Nvssa als Verfasser der sog. Ep. 38 des Basilius: Zum unterschiedlichen Verstandnis der ousia bei den kappadokischen Briidern // Epektasis: Melanges patristiques offerts au cardinal Jean Danielou / Eds. J. Fontaine, Ch. Kannengiesser. Paris, 1972. Pp. 478–481. На стоические элемента в усиологии свт. Василия обращает внимание также Д. Балас, см.: Balas D. The Unity of Human Nature in Basil’s and Gregory of Nyssa’s Polemics against Eunomius // Studia Patristica. 14:5, 1976. P. 279. Наиболее подробное обсуждение элементов стоического учения в усиологии свт. Василия см. в статье Д. Робертсона: Robertson D. Stoic and Aristotelian Notions of Substance in Basil of Caesarea // Vigilia Christianae. 52, 1998. Pp. 393–417, особенно: R 396–406).
А. Шуфрин не соглашается с этим тезисом Хюбнера на том основании, что свт. Василий отвергает делимость Божественной сущности (Против Евномия: PG 29b, 556А; ср.: Письмо 361: PG 32, 1101 А), в то время как для сущности, понимаемой как субстрат, свойственна делимость (Шуфрин А. М. Развитие понятия «ипостась» у св. Василия Великого // Проблемы теологии. Вып. 3. Ч. 2 / ГОУ ВПО «Российский государственный профессионально–педагогический университет». Екатеринбург, 2006. С. 13, прим. 2 (англ. оригинал статьи: Choufrine A. The Development of St. Basil’s Idea of «Hypostasis» // Studi sull’Oriente Cristiano. 7:2, 2003. Pp. 7—27)). На это можно возразить, что свойство делимости субстрата в понимании свт. Василия в принципе не актуально для Божественной сущности, описываемой по аналогии с субстратом, поскольку первая берется именно по аналогии со вторым (что и отмечает Р. Хюбнер).
Об аристотелевском дискурсе см. выше.
Hiibner R. Gregor von Nyssa als Verfasser… S. 476.
Об общем и особенном качествах в стоической доктрине см.: SVF И, 395; 762.
«… Ничто из этого не есть сущность, которая могла бы мыслиться как ипостась (η υπόστασις)».
Вспомним слова Евномия:«…но то и есть сама ипостась (ύπόστασις), что означает имя, названием удостоверяя сущность». Используя в приведенном выше отрывке термин ύπόστασις, Евномий следует характерной для арианского движения терминологии, в рамках которой идет речь о трех ипостасях Троицы (PG 26, 708А; см. раздел, посвященный Арию, в данном томе «Антологии»). Из сказанного следует, по нашему мнению, что нет оснований для утверждения, что свт. Василий здесь близок к староннкейскому богословскому языку, отождествляя сущность и ипостась, и для противопоставления данного места богословскому язык)’ т. н. 38–го письма (написанного свт. Григорием Нисским), как это делает А. Шуфрин, который пишет: «…хотя имена собственные [в 38–м письме. — А. Б.] и не обозначают сущность (в этом вопросе автор письма согласен с Василием), они все же обозначают ипостаси (вопреки тому, что утверждает Василий)» (Шуфрин А. Развитие понятия «ипостась»… С. 23). Свт. Василий в данном случае просто не использует понятие «ипостаст>в техническом богословском значении (которое ему ко времени написания «Против Евномия», вероятно, было знакомо, поскольку использовалось подобосущниками, к которым он был близок), т. с. в том же значении, что и автор 38–го письма.
