Михаил (Грибановский) - Над Евангелием

Сила притяжения обратно пропорциональна квадратам расстояний, т. е., во-первых, чем больше расстояние, тем меньше сила притяжения; во-вторых, если расстояние увеличивается, положим, вдвое или втрое, то сила притяжения уменьшится не во столько же раз, как бы следовало ожидать по аналогии с предшествующим законом, а в квадрате, т. е. в четыре или девять раз. Следовательно, внешнее удаление действует в своей уничтожающей силе гораздо значительнее, чем внутреннее напряжение в своей положительной силе. То же самое и в духовном, внутреннем мире. Он также имеет свой центр и свою периферию и свои обширные области. Мы чувствуем, когда становимся ближе к Богу и когда отдаляемся от Него, ставим между Ним и своим "я" сферы мыслей, чувств и желаний, отталкивающих нас от Него. И также каждому известно, что чем больше мы отдаляемся внутренне, тем меньше чувствуем силу Божественного привлечения. Точно так же нетрудно заметить в своей внутренней жизни факт, что разрушительная сила этого нашего удаления от Бога гораздо интенсивнее но своим отрицательным результатам, чем созидающая сила нашей свободы но своим положительным. Подвиг созидания очень медлен, и возрастание ощущения Божественного привлечения идет тихо Между тем удаление от Бога совершается быстро, и мы сейчас же можем заметить, в каких поразительных квадратах уничтожается в нас ощущение Божественного привлечения, и уменьшается его притягивающая к себе нас сила. Если где, то именно здесь яснее всего сказывается наше личное значение в акте привлечения.

Таким образом, когда мы невольно вносим в слово "привлечет" смысл внешней принудительной силы, чего-то такого, что совсем не зависит от нас, то это не более, как отзвук прежних, давно отвергнутых наукой взглядов на природу притяжения или привлечения, когда думали, что это нечто извне вливающееся в предмет, охватывающее его помимо требований и предрасположений его природы. Настоящие научные взгляды сводят эти процессы внутрь, только на возбуждение и группировку того, что уже есть в природе предмета. Приняв во внимание, что Бог привлекает наш дух, наше свободное сознание, можно провести, как мы видели, значительную аналогию между физическим притяжением и духовным привлечением и оправдать этим громадное значение нашей личной свободы в том религиозном процессе, который Господь обозначает как "привлечение от Отца".

Господь при жизни Своей в отношении к ученикам во всем проявлял Свою личную власть; Он нигде и ни в чем не совещался с апостолами; Он их избирает, кого хочет; Он их посылает, когда хочет; Он учит их иногда в таких таинственных изречениях, что они не понимают, и однако боятся и не смеют спросить Его; Он ведет их, а они, трепещущие, в страхе идут за Ним. К отдельным апостолам можно даже видеть Его отдельную, безусловно-повелительную волю. Но это — власть не внешне-принудительная, а Божественно-свободная… Хотя "не вы Меня избрали, но Я избрал вас", хотя Он понуждает их, повелевает им, но в то же время говорит: "Может быть и вы желаете отойти от Меня?"… Таким образом это единоличная власть, но — во имя Божественного авторитета и требующая только свободного повиновения. После Себя Господь дал эту власть всем апостолам вместе не одному из них, а всем вместе. Отсюда соборность. В этой соборной взаимной любви и пребывает Дух Святой и Христос. Отсюда ее безусловный авторитет: не сама по себе соборная внешняя форма, но Дух Святой, ясно в ней проявляющийся Своими дарами и внушениями. Отсюда, когда и единолично говорит кто-либо Св. Духом, ему повинуются беспрекословно. Но соборность не мешает единоличной власти. Соборность есть высший безусловный авторитет после Христа, как форма проявления и средство проявления Св. Духа. Но зачем частной власти и частному почину должен быть дан полный простор. Каждый апостол был полным инициатором в своей миссии, во всех частных своих действиях. Каждый действовал как орудие Св. Духа, пославшего его, как орудие Христа, проявлявшего в повелении и в совете всех Свою волю. И каждый должен быть в своей миссии среди вверенной ему общины тем же, чем был Христос среди не обновленных еще Св. Духом учеников. Он должен действовать во имя Божественного авторитета и полномочия Церкви властно, по не принудительно. Господь говорил и делал то, что слышал и видел в Отце Своем и что побуждал Его говорить и делать Дух Святой, обитающий в Нем. В согласии с волей Триединого Бога и выражалась Его полномочная Божественная деятельность, как отдельного лица. Именно как Лицо, Он действовал, как проявление воли Бога, в трех лицах нераздельного и неслиянного. После Него этот божественный авторитет Триединою Бога перешел в отношении нас к церкви, к апостолам. В их соборном единении выражается Его воля. И каждый должен с нею сообразоваться, как Христос сообразовался во всем с волей Божией. Но сообразуясь с ней, Он в отношении к людям был полномочен и полон свободы и независимого авторитета. Также и каждый из церкви — по отношению к врученным ему людям. Совершенное понимание соборности и выборного начала, как они даны и указаны нам Христом и Церковью, совершенно до противоположности не соответствует действительной соборности и действительному выборному началу, как они существуют в человеческих учреждениях. Соборность есть высший принцип, чем единоличие. Это справедливо. Но соборность эта должна быть никак не низшего порядка сравнительно с тем лицом, которое она уполномочивает на что-либо или которое она избирает или авторизует. Для Христа таким соборным началом был Триединый Бог, в недрах Которого Он и Сам, как Сын, пребывал, и волю Которого Он и пришел исполнить на земле. Отсюда Его постоянные ссылки для подтверждения Своего авторитета и Своей истины на Бога, в полном согласии с Которым во всем, и в полном послушании Которому тоже во всем Он видел самое несомненное свидетельство Своей истины и власти. Отсюда же Его особенное указание на свидетельство Духа Святого в Нем, в Его словах: хула на Него ставится несравненно важнее, чем хула на Сына Человеческого. Короче, Христос главный Свой авторитет полагал в том, что Он послан Отцом и свидетельствуется Св. Духом, т. е. авторизуется божественным собором Святой Троицы. Потому Он и крестить повелевает не во имя Свое, но во имя Отца и Сына и Св. Духа. Будучи по Богочеловечеству уполномоченным Св. Троицы на земле и будучи по Божеству ее активным членом, Он по Своей собственной силе данной Ему власти действует свободно и организует собор Апостолов. Он дает им силы и полномочия потребные им, из тех сил и полномочий, которые Сам имел. Приимите Духа Святого… Как послал Меня Отец и Я посылаю вас. Дана Мне всякая власть: идите научите… и пр. и пр… В день Пятидесятницы Он авторизует их собор авторитетом Святой Троицы, послав им от Отца дары Святого Духа. Каждый из Апостолов в силу авторитета, данного им всем вместе, уполномочивается на то или другое служение. Каждый идет и исполняет волю своего собора, видя в ней лишь выражение воли Бога, Христа и Св. Духа, т. е. Святой Троицы, осязательно давшей Свои силы па совершение данных Христом полномочий. Каждый из них идет и организует другие соборные отдельные церкви, будучи для них центром, из которого исходят и учения и силы благодатные и власть. Избраннейших лиц они облекают той силой и властью, которую имеют сами, делая их своими заместителями и преемниками. Каждый из этих заместителей и преемников — только исполнитель и выразитель тех полномочии, которые получил каждый из апостолов от всего своего собора, а этот последний — от Христа и Триединого Бога. Над каждым таким образом власть не отдельною лица, не отдельного апостола, а всех их вместе, т. е. собора церкви; точно так же, как и над этим собором власть не Христа только, как Богочеловека, но и Святой Троицы в Ее нераздельном и неслиянном триединстве. Но все эти соборы — высшего порядка сравнительно с заместителями апостолов, с предстоящими отдельных церквей. Уж конечно не из общины их авторитет; всего менее сама община получает авторитет церкви от них, уполномоченных и заместителей апостолов. Их авторитет — община апостолов, уполномоченными которых является тот или другой апостол… Разве они от своей общины получили Святого Духа? Разве они от нее получили власть вязать и решить? Разве от нее они взяли свое учение и свою веру? Все как раз было наоборот. Община все получает от них. Они — центр и неточное начало жизни общин, как отдельной церковной ячейки в организме церкви. Но каждый из этих центров только передатчик полномочий того собора апостолов, от которого исходили отдельные апостолы. Таким образом, над каждым отдельным лицом действует власть собора, но власть высшего собора, а не низшего. Наоборот, в силу полномочий от этого высшего собора отдельное лицо имеет власть над низшим собором. Но не само по себе отдельно и самостоятельно, а в силу полномочий высшего собора. Таким образом, низшие соборы повинуются в сущности лишь высшим соборам, но de facto — в лице того или другого уполномоченного ими, когда этот последний выражает соборную волю и данные ему повеления и силы. Из сказанного видно, что соборность в Христовой церкви вытекает совсем не из демократических начал, а чисто из божественных, что ее полномочия идут не снизу, от земли, но сверху, от неба, что в ней важна не количественная сторона, а чисто качественная, что эта качественность определяется не человеческими соображениями и критериями, а исключительно историческим преемством полномочий от собора апостолов и свидетельством Святого Духа, проявляющегося в благодатных дарах и единстве участвующих в соборном решении. Теперешнее понятие соборности, как механического и арифметического начала большинства голосов, — полное извращение христианского понятия о ней. И насколько христианская соборность есть власть высшего над низшим, соединенного над разрозненным, любви над разделением, Божественного над человеческим, таинственно-жизненного над рассудочно механическим, внутреннего над внешним, — настолько мирская соборность есть власть низшего над высшим, партийного над общим, эгоистичного над нравственным, человеческого над Божественным, рассудочно-механического над жизненно-органическим, внешнего над внутренним… Насколько церковный собор есть единый организм, действующий от лица Триединого Бога на земле силой Святого Духа, настолько мирской собор есть скопище отдельных лиц, помимо Бога старающихся взаимной механической борьбой достичь той или другой чисто человеческой цели. С понятиями соборности неразрывно связано понятие выборного начала; оно точно так же имеет в Христовой церкви совершенно не тот характер, что в современных общественных учреждениях. Во-первых, и по разуму очевидно, что кто уполномочивает, тот и выбирает. И следовательно, раз в церкви соборность с ее полномочиями идет свыше от Бога, от Христа, от собора апостолов, понятно, и выбор идет оттуда же. Триединый Бог в предвечном совете избрал и уполномочил Христа. Христос избрал и уполномочил апостолов; апостолы своих преемников и т. д. А во-вторых, и сам Христос сказал апостолам: не вы Меня избрали, а Я избрал вас. Отсюда раз и навсегда определен характер соборного начала святой церкви.