Невероятно, но насмешки библиотекарей вскоре сменились неподдельным изумлением. Константин Тишендорф, так звали молодого теолога, расшифровывал одну страницу за другой. Отличное знание греческого языка, острый ум и необычайно сильное зрение сослужили ученому добрую службу.
Через два года он завершил труд, казавшийся до того невозможным. Издав древнюю библейскую рукопись, содержащую части Ветхого и Нового Завета, Тишендорф снискал уважение и обрел авторитет в кругах специалистов как во Франции, так и за ее пределами.
Он стремился найти доказательства подлинности современного текста Библии. Ученому-христианину больно было слышать рассуждения, будто бы Библия есть результат «поздней небрежной работы», что в ней полно ошибок, а подлинный текст Книги почти не сохранился. Он поставил себе цель: из древних рукописей составить канонический текст Нового Завета, для чего ему предстояло исследовать древнейшие из сохранившихся библейских рукописей. Ибо чем древнее они, тем ценнее и достовернее.
Тишендорф имел возможность изучить «Кодекс Александрийский» — список, созданный около 450 года, Нового Завета, хранившийся в Британском музее и незадолго до того обнародованный. Он узнал также, что в Ватикане хранится «Ватиканский кодекс» IV в. н. э., доступный, однако, далеко не каждому. А где еще могли находиться древние рукописи Библии?
ДРАГОЦЕННОСТЬ В МОНАСТЫРЕ
Тишендорф знал, что в имеющих многовековую историю монастырях Египта и Ближнего Востока, среди старинных манускриптов хранятся истинные сокровища. Там, решил он, и следует искать списки Библии!
Молодой теолог отправился на Синай. После трудного путешествия по пустыне он со своими спутниками остановился, наконец, у стен монастыря Св. Катерины. Сколько они ни осматривались, входа нигде не было видно. Ученый громко позвал кого-нибудь — и на десятиметровой высоте в стене открылась дверца, откуда спустили корзину. Тишендорф положил в нее письмо со своей просьбой, и корзина снова уплыла ввысь. Спустя время вниз опустилась балка на прочных канатах. Посетители один за другим садились на нее верхом и их поднимали вверх.
У монахов действительно была библиотека старых книг, но они мало проявляли к ней интереса, да и хранилась она небрежно. Напрасно осмотрел Тишендорф все закоулки хранилища в поисках древних рукописей Библии — поиски ничего не дали. Наконец он обратил внимание на корзину для бумажных отходов. К своему изумлению в ней он обнаружил 129 больших листов пергамента с греческим текстом.
С первого же взгляда ученый узнал текст Септуагинты — греческого перевода Ветхого Завета (буквально — «Перевод 70 толковников»). Но, увы, рукописей Нового Завета не было и следа. А ведь он искал в первую очередь именно его. Монахи передали Тишендорфу 43 листа. Остальные 86 листов теолог попросил непременно сохранить до его возвращения.
В 1856 году он предпринял второе путешествие в монастырь на Синае. На этот раз путешествие финансировало Саксонское государство. Ученый стремился спасти оставшиеся листы пергамента. Но какое разочарование постигло его! Когда Тишендорф попал в монастырь, об этих листах уже никто ничего не знал. Он решил, что его кто-то опередил, и стал следить за газетами. Напрасно, нигде не проскочило ни слова!
Уже получив ученое звание профессора, Тишендорф в третий раз отправился в Синайский монастырь, заручившись рекомендательными письмами. В течение восьми дней разыскивал он исчезнувшие пергаменты, но — безуспешно. Вечером накануне отъезда Тишендорф беседовал с управляющим монастыря, когда тот невзначай заметил, что у него в келье тоже есть старая рукопись. И достал большой пакет, завернутый в красную материю. Взяв в руки листы пергамента, Тишендорф не поверил своим глазам. Перед ним были не только разыскиваемые 86 листов, но и еще 260! Всего — 346 листов, содержавшие весь Новый Завет от Матфея — до Откровения плюс еще две, небиблейские книги. Мир не знал таких открытий! Ни в Ватиканском, ни в Александрийском кодексах нет Нового Завета полностью. К тому же найденная рукопись была, бесспорно, древнее тех двух!
Тишендорф ликовал. Но он не мог забрать рукопись с собой, поскольку отсутствовал настоятель монастыря. Однако Тишендорф встретился с ним в Каире и убедил настоятеля отправить манускрипт в египетскую столицу. Там, в гостиничном номере, Тишендорф с двумя помощниками переписал страницу за страницей. Возвратившись домой, он немедленно начал публиковать сокровище из синайского монастыря, получившее с тех пор название «Синайского кодекса».
Впоследствии Синайский кодекс, который, как нам сегодня известно, является списком Нового Завета первой половины IV в. н. э., был подарен русскому царю. В 1933 году Кодекс был продан Англии и выставлен в Британском музее в Лондоне. Потянулся поток людей, жаждущих увидеть самую знаменитую книгу мира. Неделями шли посетители мимо витрины с драгоценной рукописью. Она и сегодня остается главным экспонатом музея.
Тишендорф тщательно сравнил между собой четыре объемистые рукописи: Синайский кодекс, Александрийский кодекс, Парижский кодекс и Ватиканский кодекс, доступ к которому ему предоставили спустя некоторое время. В результате ученый выработал основной текст, доступный каждому теологу. Он доказал, что Новый Завет в нашей Библии — это не «поздняя, небрежная работа», изобилующая ошибками, но текст, который благодаря внимательному и бережному отношению многих поколений христиан без искажений дошел до настоящего времени.
Несомненно, переписчики допускали иногда ошибки, но их можно определить и устранить, сравнивая рукописи. Со времени Тишендорфа методика исследования и сравнительного анализа библейского текста достигла еще больших успехов. Были найдены отрывки из новозаветных писаний, даже более ранние, чем Синайский кодекс. Наиболее древнее «вещественное доказательство» — это кусок папируса величиной с ладонь, содержащий стихи из Евангелия от Иоанна. Он относится к 125 г. по Р. X. и, следовательно, примерно на 30 лет моложе оригинала, составленного около 95 г. по Р. X. Папирус найден не в Палестине, родине оригинала, а в песках египетской пустыни, что дает возможность представить, насколько быстро распространялись новозаветные писания.
Тишендорф не единственный, кто посвятил свою жизнь Библии. Один знаток говорит: «Ни одной книге мировой литературы не посвящено так много научных трудов, как Библии». Воистину, великая Книга!
Библия состоит из двух частей: Ветхого Завета и Нового Завета. Ветхий Завет в три раза больше по объему, чем Новый Завет, и написан он до Христа, точнее — до пророка Малахии, жившего в V в. до Р. X.
Новый Завет был написан во времена апостолов — следовательно, в I веке по Р. X. Обе части органично связаны между собой. Ветхий Завет без Нового был бы незавершенным, а Новый Завет без Ветхого был бы непонятен.
Если посмотреть на перечень содержания (каждый Завет имеет свой собственный перечень), то легко можно заметить, что обе книги представляют собой собрание отдельных сочинений. Различают три группы книг: исторические, поучительные и пророческие.
Большая часть шестидесяти шести книг носит имена их составителей — тридцати великих мужей различного происхождения и даже различных эпох. Давид, к примеру, был царем, Амос — пастухом, Даниил — государственным деятелем; Ездра — ученый-книжник, Матфей — сборщик податей, мытарь; Лука — врач, Петр — рыбак. Моисей писал свои книги примерно в 1500 году до Р. X., Иоанн создал Откровение около 100 г. Р. X. В течение этого периода (1600 лет) были написаны и другие книги. Теологи полагают, например, что книга Иова древнее книг Моисея.
Поскольку книги Библии были написаны в разные времена, можно было бы предположить, что они описывают самые разные события с самых разных точек зрения. Но это вовсе не так. Святое Писание отличается единством. Объясняет ли подобное обстоятельство сама Библия?
Авторы Библии использовали самые разные литературные жанры: исторические описания, поэзию, пророческие писания, биографии и послания. Но в каком бы жанре ни было написано произведение, оно посвящено одним и тем же вопросам: кто есть Бог? Что представляет собою человек? Что говорит Бог человеку?
Если бы авторы Библии записывали исключительно свои мысли о «высшем Существе», она, оставаясь, конечно, интересной книгой, была бы лишена своего особого значения. Ее можно было бы запросто поставить в книжном шкафу на одну полку с аналогичными произведениями человеческого духа. Но писатели Библии непременно подчеркивают, что они передают не свои мысли, они лишь записывают то, что показал и сказал им Бог!
