14. Иоанн же удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне?
Мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? Относительно этих слов можно сделать два предположения: или это предложение вопросительное, или нет. Если вопроса нет, то нужно перевести: мне нужно креститься от Тебя, а Ты приходишь ко мне.
15. Но Иисус сказал ему в ответ: оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду. Тогда Иоанн допускает Его.
Слова: "так надлежит нам исполнить всякую правду" в конце концов остаются, по-видимому, единственными, в которых мы должны искать мотива для крещения Христа. Но что такое здесь эта правда (δικαιοσύνη)? Слово имеет такое обширное значение и такой разнообразный смысл, что определить, какой смысл оно имело теперь в устах Христа, крайне трудно. По нашему мнению, здесь следует обратить внимание прежде всего на то, что слово δικαιοσύνη, очевидно, было правильно понято Иоанном, который после слов Христа не стал препятствовать Ему креститься и тотчас же крестил Его. И евангелисту, который записал разговор Христа с Иоанном при крещении, выражение также, как нужно предполагать, было вполне понятно.
Слова Христа Иоанну имеют для себя точную параллель в рассказе Иоанна 13:6-8. Христос пришел не господствовать, а служить. Еще так недавно Иоанн говорил, что у Лица, которое идет за ним, он недостоин понести (или развязать) Его обуви, т.е. представлял Его господином или владетелем, который был неизмеримо выше его. Но теперь Иоанн должен был убедиться, что его прежние представления о Лице грядущем были несколько неверны. Христос, пришедший к Иоанну для крещения, хотел показать ему, что если Иоанн есть раб, то Он, Христос, хочет подчиниться этому рабу, хочет быть рабом по отношению к тому человеку, который сам считал себя ниже раба. С таким толкованием согласуется весь контекст. Иисус Христос опровергает прежние мнения Иоанна, говоря, что Его правда заключается не в том, в чем предполагает ее Иоанн. Делается понятным выражение Иоанна: "Я не знал Его", т.е. не знал Его таким, каким Он явился при крещении. Слова Иоанна, "вот Агнец Божий, который берет на себя грех мира" (Ин. 1:29) получают новое освещение. Дальнейшее, о чем рассказывает Матфей, делается также боле понятным. "Слова: "так надлежит нам исполнить всякую правду" — лучше перевести: ибо так прилично нам (т.е. Христу и Иоанну) исполнить всю правду.
16. И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды, — и се, отверзлись Ему небеса, и увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на Него.
(Мк. 3:10; Лк. 3:21, 22).
И се, отверзлись Ему небеса, и увидел Иоанн Духа Божия: один из вариантов перевода — и вот, отверзлись (слово "Ему" пропущено в некоторых кодексах) небеса, и Он увидел Духа Божия. (Видимо, все-таки, слово "Ему" совершенно точно отвечает контексту события — именно для Иисуса отверзлись небеса. Это очень точно передает славянский перевод, где не упоминается об Иоанне, и нет неоднозначности — И крестився Иисус взыде абие от воды, и се, отверзошася Ему небеса, и виде Духа Божия… Прим. ред.) Как произошло это отверстие небес, мы не имеем никаких данных судить или представить. Высказанная здесь мысль делается понятной только при предположении, что под небесами здесь разумеются облака (так Златоуст и другие). Увидел — кто? В подлиннике ничего об этом не говорится; но по смыслу речи следует относить это слово прежде всего к Иисусу Христу. У Марка 1:10 слово Иоанн, вставленное в русск., подчеркнуто. У Луки о видении Иоанном и Христом голубя ничего не говорится и событие излагается объективно, независимо от наблюдавших его лиц. У Иоанна 1:32-34 видение приписывается одному Крестителю; но это не исключает вероятности, что и Христос видел голубя.
Дух Божий сошел на Иисуса Христа в виде голубя. Букв., как бы (ωσεί, слож. из ως и ει = как бы, как если, как будто; перед числит., около, почти). На этом основании некоторые толкуют явление в духовном смысле или по крайней мере думают, что Дух Святой был только похож на голубя, был как бы голубем, но не был действительно видимым голубем. Но в таких толкованиях заключается и их опровержение. Если явление было вполне духовным и голубь есть только словесный образ, фигуральное выражение, то зачем было его и вводить? Можно было бы прямо сказать: Дух Святой сошел на Христа; или: Он исполнился Духа Святого. Конкретное и вещественное "голубь" свидетельствует о реальности явления голубя в чувственном виде. Самое явление голубя (но не орла) имело здесь символический смысл и указывало на характер деятельности Христа. В явлении голубя подразумеваются два факта: схождение голубя вниз и приближение к Иисусу Христу. Возражение, что если бы речь шла об Иисусе Христе, который видел голубя, то было употреблено в греч. "на Самого Себя" (εφ’εαυτόν), имеет мало значения (ср., Ев. 9:7, где έαντοΰ поставлено вместо αυτού).
17. И се, глас с небес глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение.
(Мк. 1:11; Лк. 3:22). Употребленное два раза "се" в 16 и 17 стихах указывает на новизну и необычайность явлений.
Глас с небес: греч. φωνή — значит собственный звук.
Евр. коль (ср. Исх. 9:28; Пс. 28:3), но едва ли бат-коль-дочь голоса = голос, которое встречается в раввинских писаниях, хотя слово бат-коль по значению равно слову коль.
Сей есть Сын Мой возлюбленный, в котором Мое благоволение: у Марка (1:11) и Луки (3:22) выражение Матфея: сей (ούτος = этот, он) заменяется словами: "Ты Сын Мой возлюбленный". В подобном же изречении, сказанном во время преображения (Мф. 17:5; Мк. 9:6; Лк. 9:35; 2 Пет. 1:17), выражение "Ты" заменено везде словами "сей" (ούτος). Из сравнения небесных слов, сказанных при крещении, можно заключить о неточной передаче их евангелистами.
Глава 4
1. Искушение Иисуса Христа диаволом в пустыне
1. Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола,
(Мк. 1:12.13; Лк. 4:1, 2).
Тогда служит и здесь не столько для обозначения времени, сколько для связи речи. Однако из сравнения с показаниями других евангелистов можно заключить, что искушение Христа было непосредственно после крещения. У Марка (1:12) вместо "тогда" — "немедленно" (εύθύς), у Луки указывается не на время, а на обстоятельства, поставляющие искушение и крещение в ближайшую связь (4:1). Лука говорит как бы так: на Иисуса Христа, во время крещения, сошел Дух Святой в виде голубя, и в то время, как Он исполнился Духа Святого (4:1), Он возвратился от Иордана и проч. Таким образом, мы не должны предполагать, что между крещением и искушением был промежуток. То, что у одного Матфея представлялось бы неясным, делается ясным из показаний других евангелистов.
Иисус возведен был Духом в пустыню: Матфей заменяет словом возведен (άνήχθη) более резкое выражение Марка έκβάλλει, смягченно переведенное в русск. ведет; точный смысл: выбрасывает, выталкивает. У Луки: был поведен (ήγετο) — выражение по смыслу одинаковое с выражением Матфея, с тою только разницею, что у Матфея глагол, сложенный с ανά, означает — подниматься снизу вверх, восходить (соб. быть отводимым вверх). Следуя Матфею, мы должны разуметь какую-нибудь возвышенную местность сравнительно с тою, где было крещение.
В пустыню. Неизвестно, какая пустыня здесь разумеется. Мы видели, что Иоанн проповедовал в пустыне Иудейской (3:1), и под этим словом нельзя разуметь пустыни в собственном смысле (вроде, напр., Сахары), но — местность, хотя и мало, но населенную и не лишенную совсем всякой растительности. Говоря об отведении Христа, евангелисты о пустыне Иудейской не упоминают.
В виду такой неопределенности некоторые экзегеты имеют ввиду здесь ту пустыню, по которой евреи странствовали сорок лет. К такому предположению приводят несомненные параллели, существующие между странствованием евреев по пустыне и обстоятельствами искушения, и именно следующие:
1) переход евреев через Иордан и крещение Иисуса Христа;
2) голод в пустыне и голод Иисуса Христа;
3) испытания евреев в пустыне, которые клонились к нравственному их очищению и возвышению — и искушение Христа диаволом;
4) утоление голода евреев манной и искушение превратить камни в хлебы для утоления голода;
5) медный змей и крест Спасителя, и именно в зависимости от пребывания в пустыне.
Однако против мнения, что Христос был на Синайском полуострове, можно возразить, что евангелисты, вероятно, упомянули бы об этом факте, если бы это было так. Показание Марка, что Спаситель немедленно отведен был в пустыню и что там, вероятно, также немедленно, начался Его сорокадневный пост, служит, хотя и отчасти, подтверждением, что эти события произошли в ближайшие и неотдаленные один от другого промежутки времени, между тем как на одно путешествие на Синай потребовалось бы по крайней мере три дня (Илия шел туда сорок дней и сорок ночей 3 Цар. 19:8[64]). Предполагают, что местом искушения было какое-нибудь уединенное и возвышенное место по близости от места крещения Иоанна.
