Так в своих книгах Евсевий говорит против Маркелла, а мы поместили это против тех, которые напрасно обвиняют и стараются оклеветать сего мужа. Они не в состоянии доказать, что Сыну Божию Евсевий приписывал начало бытия, хотя в своих сочинениях действительно употреблял выражения, относящиеся к божественному домостроительству, тем более, что он был подражатель и любитель Оригена, в сочинениях которого везде можно найти учение о Сыне, рожденном от Отца, лишь бы кто был в состоянии понимать глубину оригеновых сочинений. Это сказал я мимоходом - для тех, которые стараются порицать Евсевия.
ГЛАВА 22
О том, что, когда сардикийский Собор возвратил престолы Афанасию и Павлу, а царь востока не хотел принять их, царь западный угрожал ему войной
Собравшиеся в Сардике и составившие свой особенный собор в Филиппополе фракийском, сделав, что им хотелось, возвратились в свои города 31. После сего Запад отделился от Востока, и пределом их общения стала гора, известная под именем Тисукис, находящаяся между Иллирией и Фракией. До этой горы общение сохранялось свободно, хотя вера и не у всех была одинакова, но к живущим за нею общение не простиралось. Таково-то было тогда замешательство в делах церковных. Вскоре после того царь западных областей известил брата Констанция о событиях в Сардике и убеждал его возвратить Павлу и Афанасию места их. Но так как Констанций медлил с исполнением этой просьбы, то царь западных областей предложил ему на выбор одно из двух: или признать Павла и Афанасия в собственном их достоинстве и возвратить им Церкви, {86} или, не сделав этого, быть ему врагом и ожидать войны. Самое письмо его к брату таково: "Здесь при мне находятся Афанасий и Павел, которых, как я доподлинно узнал, преследуют за благочестие. Если ты дашь слово возвратить им престолы и наказать тех, которые понапрасну к ним привязываются, то я пошлю к тебе этих мужей. Если же не согласишься на это, то знай, что я сам приду туда и без твоего согласия возвращу им престолы их".
ГЛАВА 23
О том, что, убоявшись угроз брата, Констанций письменно призвал к себе Афанасия и послал его в Александрию
Узнав об этом, восточный царь немало смутился. Он тотчас призвал к себе некоторых восточных епископов, объяснил им предложение брата и спрашивал, что надобно делать. Они отвечали, что лучше приверженцам Афанасия уступить Церкви, нежели допустить междоусобную войну. Поэтому, будучи вынужден необходимостью, царь пригласил к себе Афанасия. Что касается Павла, то западный император тотчас же отправил его в Константинополь в сопровождении двух епископов и с прочими почестями, снабдив его письмами от себя и от Собора. Но так как Афанасий медлил и недоумевал, отправляться ли ему к Констанцию, ибо опасался козней клеветников, то восточный царь, не раз только, а два или три раза приглашал его, что видно из писем, которые в переводе с латинского языка заключают в себе следующее:
Письмо Констанция к Афанасию
Победитель, Констанций Август - Афанасию епископу.
"Человеколюбивая наша кротость не терпит более, чтобы ты подвергался бедствиям и крушениям, как бы в бурных волнах моря. Тебя, удаленного от отечественного крова и лишенного собственности, и скитающегося в непроходимых пустынях, не оставляет без внимания неусыпное наше благочестие. Долго медлил я писать тебе о своем желании, ожидая, что ты сам прибудешь к нам просить защиты от преследований; но так как, вероятно, страх препятствовал осуществлению твоего намерения, то мы сами посылаем к твоей непоколебимости исполненное благожелания письмо наше, чтобы ты безбоязненно и скорее поспешил предстать пред наши очи, достиг желаемого тобою и, испытав наше человеколюбие, получил обратно принадлежащее тебе. Поэтому просил я и господина брата моего Константа, Победителя, Августа, чтобы он отпустил тебя, и чтобы, по согласию обоих нас, ты возвратился в {87} свое отечество и имел в этом залог нашей к тебе благосклонности".
Другое письмо к Афанасию
Победитель, Констанций Август - Афанасию епископу. "Хотя и в прежнем письме мы ясно высказали, чтобы ты без опасения прибыл в нашу столицу, потому что сильно желаем послать тебя в свое место, однако и теперь пишем к твоей непоколебимости о том же самом и убеждаем тебя - без всякого подозрения и страха взять общественную повозку и спешить к нам, чтобы получить желаемое тобою".
Еще письмо к нему же
Победитель, Констанций Август - Афанасию епископу.
"Находясь в Эдессе, где случились и твои пресвитеры, мы решились послать к тебе одного из них с приглашением, чтобы ты поспешил прибыть в нашу столицу и, повидавшись с нами, тотчас отправился в Александрию. Но так как прошло уже много времени по получении тобою письма, а ты не являешься, то мы захотели снова напомнить тебе, чтобы ты хотя бы теперь поспешил своим прибытием к нам, и потом, отправившись в свое отечество, достиг желаемого тобою. Для большего же уверения посылаем к тебе диакона Ахиту, от которого можешь узнать и о нашем к тебе расположении, и о том, что ты получишь, чего желаешь".
Афанасий получил эти письма в Аквилее 32, где жил по удалении из Сардики, и тотчас оправился в Рим. Здесь, показав их епископу Юлию, он возбудил во всей римской Церкви величайшую радость, ибо казалось, что приглашая к себе Афанасия, восточный царь согласуется с нею в вере. Между тем александрийскому народу и клиру Юлий написал об Афанасии следующее:
Юлий - епископам, пресвитерам, диаконам и народу александрийскому, возлюбленным братиям, желает здравия о Господе.
"Сорадуюсь и я вам, возлюбленные братие, что наконец вы видите собственными очами плод своей веры, ибо так, поистине, можно взирать на случившееся с братом и соепископом моим Афанасием, которого, за чистоту жизни и по вашим молитвам, Бог возвращает вам. Из этого в самом деле можно заключить, сколь чистые и полные любви молитвы всегда возносили вы к Богу. Помня небесные обетования и стремясь к ним любовью, внушенною вам упомянутым моим братом, вы хорошо знали и, по живущей в вас правой вере, предвидели, что не до конца будет отторгнут от вас Афанасий, который {88} всегда, как бы присущ был благочестивым душам вашим. Итак, мне не нужно много распространяться в письме своем, ибо, что я ни сказал бы, это наперед внушала вам ваша вера. Общие желания всех вас, по благодати Христовой, исполнились и я сорадуюсь вам, и опять скажу, что вы сохранили свои души непобедимыми в вере. Не менее сорадуюсь и самому брату моему Афанасию, что он, претерпевая много скорбей, никогда не забывал о вашей любви и расположенности. Хотя телом и был он временно отторгнут от вас, но духом постоянно находился с вами. И я думаю, возлюбленные, что все случившиеся с ним искушения были неславны. Чрез них и ваша, и его вера сделались известны и засвидетельствованы всеми. Если бы этого не случилось, кто поверил бы, что вы питаете столь великое уважение и столь великую любовь к такому епископу, и что он украшен такими добродетелями, за которые может ожидать награды на небесах. Он стяжал славное свидетельство исповедания и в настоящем, и в будущем веке, ибо, претерпев на суше и на море многие и различные искушения, попрал все козни арианской ереси, часто подвергая жизнь свою опасности по ненависти (врагов), презирал смерть и, хранимый Вседержителем Богом и Господом нашим Иисусом Христом, надеялся уклониться от наветов и возвратиться для вашего утешения с большими, как вы сами знаете, трофеями. Испытанный по жизни, оправдываемый своими намерениями и небесным учением, и сопровождаемый бессмертными доказательствами вашей любви, он сделался знаменит до пределов вселенной и теперь возвращается к вам с большею славою, нежели с какою от вас выехал. Если и драгоценные металлы, золото и серебро, быв испытываемы огнем, становятся чище, то как оценить достоинство столь великого мужа, который, победив пламень столь великих скорбей и опасностей, ныне возвращается к вам с доказательствами своей невинности, полученными не от нас только, но от всего Собора. Примите же, возлюбленные братие, со всею честью и радостью епископа вашего Афанасия и тех, которые были общниками его страданий. Радуйтесь, что, по молитвам вашим, получаете своего пастыря, которого, когда он, так сказать, алкал и жаждал насладиться вашим благочестием, вы питали и напаяли спасительными своими посланиями, ибо во времена жития его в стране чуждой вы были для него утешением, и во время гонения и клевет вы облегчали его верностью своих душ и сердец. А я наперед уже радуюсь, помышляя и воображая, какова, при его возвращении, будет радость каждого из вас, каковы благолепные встречи народа, и какой славный праздник стекшихся, каков будет у вас тот день, в который возвратится к вам брат мой, и вожделенное возвращение его, по миновании всего прежнего, соединит всех вас в {89} чувстве самой полной радости. Эта радость большей своей частью долетит и до нас, которым, по благословению Божию, позволено было узнать столь великого мужа. Заключим свое послание молитвой. Бог Вседержитель и Сын Его, Господь и Спаситель наш Иисус Христос да дарует вам всегда благодать свою, как воздаяние за дневную вашу веру, которую выразили вы славным своим свидетельством о епископе вашем, и да соблюдет для вас и потомков ваших, как в настоящем, так и в будущем веке, наилучшие блага, ихже око не виде, и ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его (1 Кор. 2, 9), Господом нашим Иисусом Христом, чрез Которого Вседержителю Богу слава во веки веков, аминь. Желаю вам здравствовать, возлюбленные братие!"
