Святитель Игнатий Брянчанинов - Том 7. Письма

Письмо

святителя Игнатия

к архимандриту Софонии (Сокольскому) [70]

Ваше Высокопреподобие!

Досточтимый Отец архимандрит Софония!

Примите раскаяние грешника, смиренно преклоняющего главу свою пред Вами и пред прочими отцами членами Консистории той экспедиции, в которой Вы заседаете. Дело состоит в следующем: уволенный из казаков города Полтавы Иван Васильев сын Токаренко подал 30 января 1845 года прошение на имя Его Высокопреосвященства о определении его, Токаренко, в число братства Сергиевой пустыни. Обольстившись его отличным голосом — тенором, которого одного только нам недоставало, я нарушил свое правило, по коему раньше года не соглашаюсь изъявлять моего согласия на определение разночинцев в число братства вверенной мне обители. Я написал на прошении Токаренка свое согласие. А теперь, к крайнему моему оскорблению, этот… (не хочу употребить слова осудительного!) он начинает ломаться и просить выдать ему обратно его увольнительный вид! — Прошу у Вас извинения в моей опрометчивости; примите также на себя труд извинить меня пред прочими Отцами членами.

С чувством совершенного почтения и преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейший послушник

Архимандрит Игнатий.

Сергиева Пустынь

1845 года февраля 12-го дня

{стр. 105}

Преосвященнейший Возлюбленнейший о Христе брат!

Усерднейше приветствую Вас с возведением в сан Епископа Российской Церкви и вступлением на боговвереннную Епархию. От всей моей души желаю преуспеяния во всем благом как новопоставленному достойному Архипастырю, так и всей пастве Кавказской. Духовный луч Ваш долговременно напаяем был живою водой Евангельского учения и примером святых подвижников, и я совершенно уверен в том, что он при благодати Божией будет ныне произрастать самые благоуханные цветы для Церкви Христовой.

Премного благодарю за писание Ваше от 20-го прошедшего января и прошу снисходительного извинения в том, что не знал времени вашего проезда чрез Орел, отлучился я из дома только денька на три в Епархию. И нужно же было в эти именно три дня потерять мне драгоценнейшее с Вами свидание! Воля Божия да будет! Епархия Ваша несколько мне известна, особенно потому, что она подлежала некогда Астрахани, где я был пастырем и имел случай получить некоторые о Кавказе и Черномории сведения, притом и семинаристы Ваши учились еще при мне в Астрахани. Черномория, говорят, есть лучший угол в Вашей Епархии. Но вообще при небольшом количестве церквей — жатва многа, а делателей мало, Господь да умудрит и наставит Ваше Преосвященство, как устроить там Дом Божий, яже есть Церковь Бога жива, столп и утверждение истины. Я с моей стороны знаю, сколь трудно пастырю в новооткрытых епархиях, ибо и сам открывал в Белоруссии Полоцкую епархию и квартировал в жидовском доме, претерпевал и все прочие происходившие от недостатка средств и людей злоключения. Уповаю, что Господь Милосердый оценит некогда мозолевые труди ваши, при насаждении в том краю православной Церкви.

О себе доложу Вам, что здоровье мое сокрушается уже и от старости, ибо имею шестьдесят два года от рождения, — близок предел земного странствования.

{стр. 106}

Помолитесь, Владыко святый, о нашем недостоинстве. А я, стоя у Престола Божия, не премину забвением святого имени и лица Вашего.

Прося продолжения Вашего к себе благорасположения, навсегда пребыть имею Вашего Преосвященства нижайшим благоприятным слугою.

Подлинно подписал

Смарагд Архиепископ.

г. Орел

1858 года, февраля 11 числа

Преосвященный Смарагд (в миру А. П. Крыжановский, 1796—1863) — в 1819 г. магистр Санкт-Петербургской Духовной академии. В этом же году пострижен; в 1821 г. — инспектор Киевской Духовной академии; в 1824 г. — архимандрит; в 1826 г. — ректор Киевской семинарии, в 1828 г. — Вифанской, затем Киевской академии; в 1830 г. — ректор Санкт-Петербургской Духовной академии; с 20 сентября 1831 г. — епископ Ревельский, с 14 мая 1833 г. — Полоцкий, с 15 июня 1836 г. — архиепископ, с 1837 г. — Могилевский, в 1840 г. — Орловский, в 1858 г. — Рязанский.

По свидетельству жизнеописаний святителя Игнатия, Преосвященный Смарагд «был искренне благосклонно расположен» к нему, о чем свидетельствует и приведенное выше письмо.

Н. С. Лесков включил Преосвященного Смарагда в число героев своих «Мелочей архиерейской жизни». Впрочем, он сам писал: «В доме у нас не любили черного духовенства вообще, а архиереев в особенности».

Ваше Преосвященство,

Милостивейший Архипастырь, Отец и Брат!

Не знаю, как и благодарить Вас за любовь, оказываемую Вами мне недостойному: ею я утешен и тронут до глубины души. Тульские странники еще не прибыли сюда, а когда прибудут, то постараюсь устроить их так, чтоб они не сожалели о {стр. 107} своем перемещении. В Кавказской Консистории имеется вакантное место помощника секретаря: не пожелает ли кто из кончивших курс в Тульской Семинарии, лице со способностями и нравственностью, занять это место. Если Ваше Преосвященство примите на себя труд и отрекомендуете это место лицу благонадежному и нуждающемуся, то я приму его от руки Вашей с полною доверенностью и любовию. Простите моему дерзновению пред Вами: примите его, как знак моей искренной преданности.

Преосвященный Митрополит Киевский [73], в проезд свой чрез Кавказскую Епархию, окритиковал все мои действия, даже коснулся поведения моего. Сначала это огорчило меня, но после я, по милости Божией, успокоился, вспомнив, что я уже оканчиваю мое земное течение и что все такие огорчения облегчают мне ответ, уже для меня близкий, пред Страшным и Нелицеприятным Судиею. Человеку, чтоб не ошибаться в действиях своих, надо вполне отказаться от всякой деятельности. В противном случае человек, по естественной ограниченности и греховности своей, необходимо должен подвергнуться ошибкам, и подвергались все без исключения величайшие святые и величайшие гении. Признание себя непогрешающим есть самообольщение, требование непогрешаемости от ближних есть требование, чуждое смысла. Прошу всех моих ближних потерпеть многим моим немощам и недостаткам.

По великой милости Божией настоящим моим положением я очень доволен, хотя и встречаются неизбежные в земной жизни неприятности. Впрочем, эти неприятности вполне ничтожны пред неприятностями петербургскими. Меня огорчают, и я огорчаю! как быть: без этого обойтись нельзя. Духовенство, вообще, хорошо, и, кажется, ко мне довольно расположилось. В половине октября я перешел в домик мой, небольшой, но весьма удобный: он — в характере гефсиманских келлий московского Митрополита. И этому Старцу досталось от Исидора! но присутствовавшие не соблазнились на Филарета: им показались странными жесткие нарекания облагодетельствованного на благодетеля. В этом отношении точно также действовал Исидор в Петербурге, когда посетил он столицу при перемещении своем из Московских викариев на Кафедру Полоцкую.

Испрашивая Ваше Архипастырское благословение себе и вверенной мне пастве и поручая себя Вашим Святым Молитвам, с {стр. 108} чувствами отличного уважения и совершенной преданности имею честь быть

Вашего Преосвященства

покорнейшим послушником

Игнатии, Епископ Кавказский и Черноморский.

12 ноября 1858 года

Преосвященный Алексий (в миру Руфин Иванович Ржаницын; 1813–1877) — родился в Вологодской губернии, там же окончил семинарию, затем окончил Московскую Духовную академию; в 1837 г. — пострижен в монахи; в 1843 г. — ректор Московской семинарии и настоятель Заиконо-Спасского монастыря; в 1847–1853 гг. — ректор Московской Духовной академии; в 1853 г. — епископ Дмитровский, с 20 июля 1857 г. — Тульский, с 1867 по 1876 г. — архиепископ Рязанский; в 1877 г. — Тверской и Кашинский.

5 декабря 1857 г. епископ Игнатий, по пути в Ставрополь, приехал в Тулу, был весьма благосклонно принят епископом Алексием, литургисал и 7-го отправился дальше (см. также Настоящее издание, т. 6, с. 698 и 706).

Ваше Преосвященство,

Милостивейший Архипастырь!

Искреннюю приношу благодарность Вашему Преосвященству за дорогой подарок Ваш. — Он и без подарения подарок православным. Авось оживит заснувших. И сия благодать пробуждения да сопутствует всякой книжке и всякую душу да проникает при чтении ее.