Учащиеся общеобразовательных школ относятся к преподаванию церковных дисциплин по-разному. У некоторых возникает устойчивый интерес. Для таких ребят целесообразна церковно-приходская школа, где они получат знания в контексте православного мировоззрения и практику церковной жизни. Поголовное приобщение к изучению «Основ православия» в общеобразовательной школе может доставить обеим сторонам взаимные огорчения.
Создание конфессиональной школы на базе церковной общины представляет оптимальное решение задачи христианского образования детей.
13.4. Храм Святого Вмч. Пантелеймона
С конца 80-х годов, когда перестройка узаконила социальную активность Церкви, у Св.-Матвеевского прихода сложились отношения с детским отделением Областной психиатрической больницы. Администрация разрешила крестить детей. Большинство из них — сироты, пришедшие из коррекционных интернатов. Возникла возможность устраивать для детей праздники. Утром мы увозили в храм группу из десяти детей. Прихожане заранее готовили для них праздничный обед: домашний борщ, мясо, фрукты, пекли пироги. Никольский придел храма использовался в качестве баптистерия. Посредине храма устанавливалась обшитая деревом купель, вмещавшая тонну воды, и совершалось таинство Крещения. В центральном храме детей ждал накрытый стол. После обеда и прогулки их отвозили обратно в больницу. За лето мы успели покрестить около ста детей. Поскольку психбольница является закрытым лечебным учреждением, дальнейшие контакты с молодёжью были возможны только в пределах территории больницы.
Несколько раз администрация больницы разрешала мне устанавливать переносный Престол и совершать Литургию в стенах детского и других отделений. Серьёзность отношения детей к исповеди и причастию заставила меня искать пути к продолжению общения с ними. С этой целью мы предприняли строительство храма во имя святого Вмч. Пантелеймона на территории больницы.
Для строительства храма требовалось благословение епископа, согласие органов здравоохранения и деньги. Епископ благословил строительство, облздрав оформил отчуждение 25 соток земли, главврач выделил территорию, Союз евангелических общин Голландии выделил деньги на строительство. Четыре года строили мы храм. Сами пилили лес и вывозили из труднопроходимых болот. Чтобы храм поднять, насыпали искусственный холм. Рубленый храм с медными куполами и крестами, с деревянной звонницей над трапезной оживил пейзаж больницы. Однажды, когда нечем было платить рабочим, я сказал об этом епископу. Он ответил: «Вас никто не заставляет, не стройте».
Мы еще не успели завершить внутренние работы, провести тепло и прорубить окна, когда епископ предложил мне передать храм другому священнику. Я предложил епископу назначить священника в Св.-Матвеевский храм. Мы могли бы вместе опекать персонал и пациентов больницы, получая содержание от храма Св. Апостола Матфея и продолжать строительство больничного храма на приходские средства. Епископ ответил: «Нет. Вы отдаёте больничный храм, я назначу туда священника, и Вы больше не будете касаться ни к храму, ни к больнице!»
Мне оставалось подчиниться. Мои контакты с молодёжью прекратились. Строительство храма заглохло из-за отсутствия средств. До сих пор не прорублены окна, не подведено центральное отопление, для которого нужно проложить всего семь метров трубы. Храм не оформлен юридически, не числится ни на чьём балансе и формально остаётся в моей частной собственности. Но самое печальное, что храм, строившийся на территории больницы, чтобы организовать духовную жизнь пациентов и персонала, не имеет к ней отношения. Приход не состоялся: прихожан нет. Больница с тысячей пациентов и тремя сотнями персонала лишена духовного окормления.
Чтобы организовать богослужение для пациентов и персонала, необходим хор, проповедь, внятное чтение, хорошие иконы, а главное — интерес к общению. Храм не выполняет основную задачу, ради которой Союзом евангелических церквей Нидерландов были выделены средства на его строительство: между храмом и больницей нет общения.
Главный врач психбольницы просит организовать богослужение для больных и персонала и не находит поддержки и понимания со стороны Церкви. Главврач жалуется на засилие сектантов, развернувших активную работу в больнице. Он ничего не может им противопоставить, поскольку Церковь равнодушно остаётся в стороне. Союз Евангелических церквей Нидерландов разочарован тем, что построенный на их средства храм бездействует и не осуществляет духовного окормления страждущих. Основная задача, ради которой построен храм, осталась неосуществлённой.
13.5. Свято-Матвеевский приют
Каменистая почва, в которую сеют зерно.
Безнадежное дело, которое Богом дано
Во смирение пахарю, прочим же во искушенье.
Но дебильные дети блаженно пускают слюну
И безгрешно смеются, возможно, спасая страну
От чего-то ещё пострашнее.
Разум наш развратился, и соль потеряли слова.
Будут новые люди безмолвно расти, как трава,
К ним никто докричаться не сможет.
Им неведомо будет добро и неведомо зло.
Ной построил ковчег.
Так когда-то зверькам повезло.
Всё по Книге... Но смилуйся, Боже.
Елена Пудовкина
Приют для сирот-инвалидов при Свято-Матвеевском храме был не моей идеей, хотя откликнулся я на неё всем сердцем. Заведующая отделом детских домов и сирот областного Управления образования попросила меня помочь с устройством в монастырь двух мальчиков-сирот, не имевших пристанища. Епископ отказал в моей просьбе, и я предложил оставить их при моём храме. Мне привезли мальчика и девочку, потом ещё двух мальчиков, и ещё, и ещё... Я оформил на всех опеку. Избушку при храме решили перестроить в большой дом со всеми удобствами. Лето ребята прожили у меня в семье, а осенью перебрались в новый дом. Вместе с ребятами в доме поселилась староста храма тётя Шура. Она привязалась к ребятам. Стряпала для них, учила девочек стирать, убираться. Мальчиков опекал мастер.
Мои проекты требовали экономической базы для своего решения, поскольку ни спонсорской помощи, ни моральной поддержки со стороны епархии я не получил. Приходские средства были недостаточны. Я организовал производство и на эти средства содержал приют.
Свою задачу я полагал в решении трёх проблем: обучить профессии, дать постоянную работу и обеспечить жильём. Решение каждой из проблем было связано с определёнными трудностями.
В силу особенности моих подопечных выбор профессии был ограничен для девочек шитьём и приготовлением пищи, а для мальчиков — строительными работами. Они могут работать в обычном коллективе при условии щадящего отношения окружающих: приходится мириться с некоторыми особенностями их поведения и характера. Отпускать ребят в обычную строительную бригаду нельзя. В бригаде выпивают, матерятся, курят и гуляют. Эти ребята внушаемы. Они быстро усваивают дурные навыки и легко попадают в зависимость. Недобросовестный человек может использовать их и подставить. Следовало найти для них независимую работу и присмотр. С этой целью я организовал производство церковных свечей. Навыками этой нехитрой работы они легко овладели и начали выпускать хорошую продукцию. Епископ благословил свечное производство и несколько раз давал нам небольшие заказы. Производство можно было использовать в масштабе епархии. Снижение себестоимости могло поддержать экономику приходов. Епископ несколько раз менял свою позицию, не принимая в расчёт финансовые затраты и трудности, которые создавали для партнёра перепады его настроения и, наконец, отказался от сотрудничества и запретил продавать свечи приходам. Производство потеряло смысл.
В течение прошедших десяти лет в приюте жили 15 юношей и девушек. Их нужно было одеть, обуть и накормить. Самым трудным было создать для них полноценные бытовые условия. При храме была только церковная сторожка, вросшая в землю. На месте сторожки мы построили вместительный дом площадью 200 кв. м со всеми удобствами: ванной и туалетом, горячей и холодной водой, канализацией, газом и паровым отоплением, надворной баней и службами. Молодёжь обслуживал штат из четырёх человек. Дом разделён на мужскую и женскую половину, имеет столовую, игровую комнату, веранду. Я намеревался развивать приют, однако моим планам не суждено было сбыться.
Жилищная проблема в России всегда была трудной. В последние годы она легко решается, если есть деньги. У нас денег не было. Всё же я решил начать строительство дома, где бы наши подопечные смогли жить независимо, но под общим присмотром, обеспечивающим юридическую защиту. За пять лет мы построили дом в четырёх уровнях площадью около тысячи квадратных метров. Однако немногие дождались окончания стройки. Один женился. Мальчику и девочке, некогда отправленным в интернат из города, выделили квартиру. Три девочки закончили кулинарный и швейный лицеи и вышли замуж. Один мальчик уехал учиться в Джорданвильскую Духовную Семинарию, другой закончил Духовное училище, рукоположился и служит священником в нашей епархии. Два брата получили жильё по месту рождения и там осели.
