– см. также 32, 5.
Очевидно,что как библейские, так и коранические исчисления не содержат указаний ни на прекращение времени как такового (после «юбилея» начинается новый счет лет; после Пятидесятницы год продолжается), ни на прекращение духовного восхождения (50 000 лет в Коране названы «днем», т. е. единицей счета времени). Ясно, что восхождение на протяжении столь длительного периода должно характеризоваться принципиальной переменой внутреннего настроя души – новым качественным переходом от эгоизма к альтруизму.
Нечестивец же, наоборот, даже оказавшись в духовном мире, продолжает оставаться законченным себялюбцем, готовым пожертвовать абсолютно всем ради собственного благополучия:
? Грешник захочет откупиться от наказания своими сыновьями,
? Своей супругой и братом,
? Своим родом, который поддерживал его,
? И всеми жителями земли – чтобы спастись. ([О] 70, 11–14)
Однако именно такое желание пожертвовать всеми и всем ради себя самого и составляет коренное беззаконие, из которого произрастают все прочие грехи нечестивца...
Участь праведников и участь грешников
Одно из наиболее кратких и вместе с тем емких определений беззаконника содержится в аятах, которые именуют законопреступником «каждого, кто отвращался и удалялся, собирал и прятал» ([С] 70, 17–18). Этими словами охарактеризовано отношение нечестивца как к Богу («отвращался и удалялся»), так и к человеку («собирал и прятал»). Нацеленность всех помыслов и действий на приобретение («собирал») и упорное нежелание с кем-либо поделиться («прятал») связаны с удаленностью души от Божественного света, от которого она сознательно скрывается; ср. слова Иисуса:
...Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы... (Иоан. 3, 20)
Остается открытым вопрос: находятся ли человеческие духи первоначально, в момент своего вступления на путь восхождения, на одной ступени или на разных (и, соответственно, одинаковы или различны их потенциальные возможности)? Дело в том, что утверждение Корана
? Он последовательно создавал вас в разных состояниях. ([О] 71, 14)
сопоставляется в следующем аяте с описанием «ярусов» различных миров – «семи небес»:
? Неужели вы не видите, что Аллах создал семь небес, одно над другим...? ([О] 71, 15)
Поэтому «разные состояния» людей были предначертаны еще в фундаментальных замыслах Творца относительно построения миров («семи небес»). Именно в этих «разных состояниях» переживают люди отдельные этапы своего духовного роста, по воле Божьей.
О духовном росте человека как такового говорит и такой аят:
? Аллах вырастил вас из земли, словно растения. ([Ку]71,17)
Конечно, в буквальном смысле эти слова понимать нельзя: человек не «вырастает из земли». Но в переносном смысле, возрастая и принося духовные плоды, он, хотя и «коренится» в земле (материи), но всё более возвышается над ней, подобно взращиваемому колосу. И пока этот «колос» «прозябает», лишь немного возвышаясь над почвой, ему не могут быть доступны высшие знания, предназначенные для восприятия тех, кто достиг более высоких духовных уровней.
Даже джинны, т. е. обитающие в земном и подземном мирах разумные (но не человеческие) духи, бывают наказываемы «пылающим огнем», когда пытаются преждевременно достичь мудрости, до постижения которой еще не доросли. Их самовольное вторжение в горние чертоги описано так:
? Мы достигли неба, но обнаружили, что оно заполнено суровыми стражами и пылающими огнями.
? Прежде мы садились там на седалищах, чтобы подслушивать. Но тот, кто подслушает сейчас, обнаружит, что его подстерегает пылающий огонь. ([Ку] 72, 8–9)
Небесная школа, где поучаются духи, представляет собой аналогию земному училищу (медресе): там поставлены «седалища», на которых располагаются учащиеся. Однако «суровые стражи», вооруженные, очевидно, огненными мечами (ср. библейское: «И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни » – Быт. 3, 24), ревностно следят, чтобы уроки горней мудрости не стал «подслушивать » тот, кто к этому не готов.
Таким образом, духовный мир – место постоянного учения, совершенствования в познаниях, но каждому разряду духов, каждой ступени их восхождения соответствует и уровень возвещаемых знаний. Ведение, приобретенное преждевременно, может стать причиной гибели (так в библейской и коранической историях грехопадения Адама сказано о запрете преждевременно вкушать от «древа познания»).
По-видимому, доступ к более возвышенным знаниям прямо обусловлен умножением в душе любви и доброты. Источник всякого блага – Бог, поэтому возрастание в любви приближает к Нему и Его мудрости:
? ...Какое добро ни предпочтете вы для себя, у Аллаха найдете его. Он Сам – добро и величайшая награда. ([С] 73, 20)
В этом аяте утверждается, что Бог есть первоначальное, чистейшее благо в высшем смысле и источник всех иных благ («...Он Сам – добро...»; ср. новозаветное: «...Бог есть любовь...» – I Иоан. 4,16).
Кроме того, и сама награда, ожидающая добродетельных, состоит главным образом в приближении их к Богу, ибо в этом – основа непреходящей радости: чем ближе к Источнику благ, тем существеннее и благо, приобретаемое душой. Потому здесь и сказано: «...Он Сам – ...величайшая награда...» ([С] 73, 20).
Напротив, адские муки – это состояние наибольшей удаленности от Бога и невыносимых внутренних мучений (угрызений совести); ср. в послании Павла:
...В пламенеющем огне... отмщение не познавшим Бога...
...[Они] подвергнутся наказанию, вечной погибели от лица Господа... (II Фес. 1, 8–9)
Эта наибольшая удаленность от Бога определяется «расстоянием» между такими атрибутами Его, как любовь, милосердие и сострадание, с одной стороны, и такими качествами нечестивца, как ненависть, жестокосердие и безразличие к нуждающимся, – с другой:
? ...Спросят
? Преступников:
? Что привело вас в адский пламень?
? Они скажут: «Мы никогда не молились,
? Не кормили бедных.
? Мы только купались в волнах суеты...» ([С] 74, 40–45/42–47)
Жизнь, прожитая вне веры и общения с Богом («никогда не молились»), без добрых дел («никогда... не кормили бедных»), является не просто суетной («купались 6 волнах суеты»), но и преступной («спросят преступников»), и проведший ее таким образом обрекает себя на непрестанные муки совести («адский пламень»).
Если удаленность от Господа обращает духовные потенции человека в сжигающий его изнутри огонь, то приближение к Богу просветляет его внутренний мир, а затем – и мир внешний:
? ...Лица [праведных] в тот день будут сиять
? И взирать на своего Господа. ([Ку] 75, 22–23)
– ср. в Псалтири:
Кто обращал взор к Нему, те просвещались, и лица их не постыдятся. (Пс. 33, 6)
Итак, душа, достигшая миров («небес») света, совершает свой дальнейший путь уже в свете лица Господня. Но неверно было бы также считать, что виновные души пребудут в адских муках бесконечно. Все описания «вечных мук» как в Библии (например, Ис. 1, 31; 33, 14; Дан. 12, 2; Матф. 25, 46; Откр. 14, 11), так и в Коране (например, 2, 167; 11, 108–109; 57, 15; 78, 21–30; 83, 15–16; 87, 12–13) скорее говорят о состоянии нечестивцев в аду, нежели указывают на бесконечную длительность самих мук. Бог, Чьим атрибутом является совершенная справедливость, отмеряет каждому наказание по заслугам, но не карает временный грех бесконечной казнью:
? Воистину, геенна является засадой
? И местом возвращения для тех, кто преступает границы дозволенного.
? Они пробудут там долгие годы...
? <...>
? Это будет [для них] подобающим возмездием. ([Ку] 78, 21–26)
Само понятие «возмездие» неразрывно связано с представлением о вполне определенной мере воздаяния, что совершенно противоречит мысли о вечно длящемся наказании. Вот почему здесь прямо сказано, что адские страдания определяются каждой виновной душе на «долгие годы» (в переводе Г. С. Саблукова – «на известные годины»), а не навсегда. Кроме того, указана причина мучений в геенне, она – пристанище «для тех, кто преступает границы дозволенного». Из этого вытекает и цель адских кар: возвращение души на путь правды, на стезю духовного восхождения. Именно такой взгляд позволяет избежать противоречия между определением Бога как Высшего Блага («...Он Сам – добро...» – [С] 73, 20) и представлением о бесконечных муках, на которые Он якобы обрекает провинившихся.
В зависимости от того, провела ли данная душа земную жизнь «во свете» (т.е. в вере, служении Богу и творении добра) или же «во тьме» (т.е. в кощунственном неверии и злодеяниях), прошлое в День суда представляется ей либо светлым «утром», либо же сумеречным «вечером» – и, соответственно, воздаянием ей тоже становится мир света или мир тьмы:
