Если кто имеет друга и уверен, что он любит его, то когда и потерпит от него что-нибудь, даже и тяжёлое, думает, что тот сделал это любя, и никогда не поверит о своем друге, чтобы он хотел ему повредить: тем более должны мы думать о Боге, Который создал нас и привел нас из небытия в бытие, вочеловечился нас ради и умер за нас, что Он делает с нами всё по благости Своей, и любя нас. О друге иной может подумать: он это делает, любя и жалея меня, но у него нет столько благоразумия, чтобы он мог хорошо устроить касающееся до меня, и поэтому случается, что он нехотя вредит мне. О Боге же мы не можем сего сказать, ибо Он есть источник премудрости, знает всё, что нам полезно, и сообразно с сим устрояет всё, касающееся до нас, даже и самое маловажное. Опять о друге можно сказать, что хотя он любит и жалеет нас и довольно разумен, чтобы устроить относящееся к нам, но не в силах помочь нам в том, в чём он думает принести нам пользу. Но о Боге нельзя сказать и сего, ибо Ему всё возможно, и для Него нет ничего невозможного.
Итак, мы знаем о Боге, что Он любит и щадит Своё создание, что Он есть источник премудрости и знает, как устроить всё касающееся до нас, и что Ему нет ничего невозможного, но всё служит воле Его. Мы должны также знать, что всё, что Он ни делает, делает для нашей пользы, и должны принимать это, согласно сказанному выше, с благодарностию, как от Благодетеля и благого Владыки, хотя бы то было и скорбное. Ибо всё бывает по праведному суду, и Бог, Который столько милостив, не презирает ни малейшей нашей скорби. Но часто случается, что иной недоумевает, говоря внутренно: «Если кто в искушениях согрешит от скорби, то как может он думать, что они служат к его пользе?» Мы потому только согрешаем в искушениях, что мы нетерпеливы и не хотим перенести малой скорби или потерпеть что-нибудь против нашей воли, тогда как Бог ничего не попускает на нас выше силы нашей, как сказал Апостол: верен же Бог, иже не оставит вас искуситися паче, еже можете (1 Кор. 10, 13). Но мы не имеем терпения, не хотим перенести и немногого, не стараемся принять что-либо со смирением, и потому отягощаемся, и чем более стараемся избежать напастей, тем более мучимся от них, изнемогаем и не можем от них освободиться. Те, которые по какой-нибудь надобности плавают в море, если они знают искусство плавания, то когда находит на них волна, они склоняются под неё, пока она пройдет, и таким образом безвредно продолжают свое плавание; если же захотят сопротивляться волне, то она их отбрасывает и уносит на далёкое расстояние. И когда они опять продолжают плыть, находит на них другая волна, и если они и ей противятся, то она также отталкивает и отбрасывает их прочь, и они только утомляются без всякой пользы. Если же, как я сказал, они склоняются под волну и опустятся под неё, то она проходит мимо, без всякого для них вреда, и они продолжают плавать, сколько хотят, и делают своё дело.
Так бывает и при искушениях: если кто перенесёт искушение с терпением и смирением, оно пройдёт без вреда для него; если же он будет малодушествовать, смущаться, обвинять каждого, то он только отягощает самого себя, навлекая на себя искушения, и не получает совершенно никакой пользы, но лишь вредит себе, тогда как искушения приносят большую пользу тому, кто переносит их без смущения. Если даже и страсть тревожит нас, то мы не должны этим смущаться; ибо смущаться в то время, когда тревожит нас страсть, есть дело неразумия и гордости, и происходит от того, что мы не знаем своего душевного устроения и избегаем труда, как сказали отцы. Потому мы и не преуспеваем, что не знаем меры нашей и не имеем терпения в начинаемых нами делах, но без труда хотим приобрести добродетель. Ибо чему удивляется страстный, когда его тревожит страсть? Зачем смущается? Ты образовал её, имеешь её в себе и смущаешься? Принял залоги её и говоришь: зачем она тревожит меня? Лучше терпи, подвизайся и моли Бога, ибо невозможно, чтобы тот, кто исполнял страсти, не имел от них скорби. Сосуды[57] их, как сказал авва Сисой, находятся внутри тебя; отдай им залог их, они отойдут от тебя.
Сосудами он назвал причины страстей: так как мы их возлюбили и привели в действие, то и невозможно нам не пленяться страстными помышлениями, принуждающими нас и против воли нашей исполнять страсти, потому что мы добровольно предали себя в руки их. Сие значит сказанное Пророком о Ефреме (Ос. 5, 11), который соодоле… соперника своего, т. е. свою совесть, ипопра суд, обратился к Египту, и насильственно взят был ассириянами. Египтом отцы называют волю плотскую, приклоняющую нас к телесному покою и научающую обращать ум к плотским страстям. А ассириянами называют страстные помышления, которые возмущают нас и волнуют ум и наполняют его нечистыми идолами и силою, против воли, увлекают его к совершению греха.
Итак, если кто добровольно предаёт себя плотскому наслаждению, то он и против воли принужден бывает идти в Ассирию и работать Навуходоносору. Зная сие, Пророк с соболезнованием говорит им: не входите в Египет. Что вы делаете, несчастные? Смиритесь (хотя) мало, склоните рамена ваша, служите царю Вавилонскому, и сидите на земли отцев ваших (Иер. 42, 19; 27, 12). Потом утешает их, говоря: не убойтеся от лица царя Вавилонска… яко Бог с вами есть, еже избавляти вас… от руки его (Иер. 42, 11). Далее предсказывает и скорбь, которая их постигнет, если они не покорятся Богу. Аще бо внидете, говорит он, во Египет… будете в непроходимая и подручни, в клятву и во укоризну (Иер. 42, 15, 18). Но они отвечали ему: не сядем на земли сей… но в землю Египетску внидем, и не узрим рати, и гласа трубнаго не услышим, и о хлебех не взалчем (Иер. 42, 13–14). И так они пошли и добровольно служили Фараону, а потом насильно уведены были в Ассирию и служили ассириянам уже неволею.
Вникните умом, что я говорю: прежде чем кто-либо станет действовать по страсти, хотя бы и восставали против него помыслы, он ещё в своем городе, он свободен и имеет себе помощника в Боге; итак, если он смирится пред Богом, понесет иго скорби и искушения с благодарностию и немного поборется, то помощь Божия освободит его. Если же он будет убегать труда и предастся плотскому наслаждению,[58] тогда насильственно и принуждённо уведён будет в землю Ассириян, и поневоле будет служить им.
Тогда уже Пророк говорит им: молитеся за житие Навуходоносора, ибо в жизни его заключается ваше спасение (Вар. 1, 11–12). Молиться о жизни Навуходоносора значит, что человек не должен малодушествовать в печали, происшедшей от случившегося с ним искушения, и не уклоняться от него, но переносить его со смирением, считая, что он должен был потерпеть это. Пусть он признает себя недостойным освободиться от тяготы, но более достойным того, чтобы искушение продолжалось и укрепилось против него. И сознаёт ли он в себе вину или в настоящее время не сознаёт, он должен веровать, что у Бога ничего не бывает без суда или неправедно, как говорил один брат, скорбя и плача о том, что Бог взял от него искушение: «Господи, ужели я недостоин и мало поскорбеть?»
Повествуется также, что ученика великого старца постигла плотская брань, и старец, видя труды его, сказал ему: «Хочешь ли, я помолюсь Богу, чтобы Он облегчил тебе сию брань?» Но ученик отвечал: «Хотя и тружусь, отче, но вижу в себе плод от труда; итак, лучше моли Бога, чтобы Он дал мне терпение». Таковы суть истинно хотящие спастись: вот что значит носить со смиренномудрием иго искушения и молиться о жизни Навуходоносора. Посему Пророк и говорит: «В жизни его заключается ваше спасение». Сказанное братом: «вижу в себе плод от труда», подобно изречению: «в жизни его заключается ваше спасение», что подтверждает и старец, сказав: «Теперь я познал, что ты преуспеваешь и превосходишь меня». Ибо когда человек будет подвизаться с усилием против греха и начнёт бороться и противу страстных помышлений, возникающих в душе, то он смиряется, сокрушается, подвизается и, очищаясь мало-помалу скорбями подвигов, приходит в свое естественное состояние.
Итак, как мы уже сказали, если искушаемый страстию смущается, то сие происходит от неразумия и гордости, но он должен лучше со смирением познать свою веру и терпеливо пребывать в молитве, пока Бог сотворит с ним милость. Ибо если кто не подвергнется искушениям и не испытает скорби от страстей, тот и не подвизается о том, как бы от них очиститься. О сем говорит и Псалмопевец: внегда прозябоша грешницы яко трава, и проникоша вси делающии беззаконие, яко да потребятся в век века (Пс. 91, 8). Грешники, прозябающие яко трава, суть страстные помышления, ибо трава слаба и не имеет силы. Итак, когда прозябают в душе страстные помышления, тогда проникают, т. е. познаются вси делающие беззаконие, т. е. страсти, яко да потребятся в век века; ибо когда страсти сделаются явными для подвизающихся, тогда они истребляются ими. Вникните в последовательность речи: сперва прозябают страстные помышления, потом возникают страсти, и тогда уже истребляются. Всё сие относится к подвизающимся: мы же, согрешающие самым делом и всегда исполняющие страсти, даже и не знаем, когда прозябают страстные помышления, когда возникают страсти, чтобы начать подвизаться против них, но мы повержены долу, ещё находимся в Египте, занятые унизительным плинфотворением[59] Фараоновым; но кто поможет нам придти, по крайней мере, к сознанию горького рабства нашего, чтобы мы смирились и стали искать помилования?
