«Отец мой Африкан сделал громадный крест, в десять локтей, и изобразил на нем Богочеловеческое подобие Христа, и, почитая его, возложил на чресла Его пояс, в котором 50 гривен золота и золотой венец на главу Его. Когда Якун изгнал меня из моей области, я взял пояс с Иисуса и венец с главы Его, и слышал глас от образа, который обратился ко мне: „Не возлагай, человек, этого венца на Мою главу, но неси на приготовленное место, где преподобным созидается церковь Матери Моей — и дай ему в руки, чтоб повесил над жертвенником Моим“. В страхе упал я и, оцепенев, лежал как мертвый. Потом же встал и сел на корабль. Когда мы плыли, поднялась большая буря, так что все мы отчаивались в своей жизни. Тогда вспомнил я о поясе, о котором ничего не слыхал, и стал вопить: „Господи, прости мне; я погибаю ради пояса, который взял с Твоего честного и человекоподобного образа“. И вот, я увидел высоко церковь, и думал — какая это церковь? и был свыше голос: „Та, которая созидается преподобным во имя Божией Матери, и как видишь ты ее в величии и красоте, размерит он ее тем золотым поясом, в 20 поясов в ширину и 30 — в длину, в вышину же стены с верхом на 50. И в ней ты будешь положен“. После того на море легла тишина. Мы все прославили Бога и утешались безграничной радостью, что спаслись от горькой смерти». Рассказав все это, Шимон прибавил: «Доселе, отче, я не знал, где создастся показанная мне церковь, пока не услыхал из честных твоих уст, что я буду положен здесь в церкви, которая создастся». И, взяв золотой пояс, он дал его преподобному Антонию со словами: «Вот мера основания церкви той». Дал и венец, говоря: «Пусть этот венец будет повешен над святым жертвенником». Старец прославил за то Бога, и сказал: «Чадо, с этих пор пусть не будет тебе имя Шимон, но Симон». Призвал святой Антоний блаженного Феодосия и сказал: «Симон — это он воздвигнет такую церковь». И передал блаженному тот пояс и венец. И с тех пор Симон имел великую любовь к святому строителю Феодосию, и жертвовал ему много на возведение Богом указанной церкви, и часто приходил к нему.
Однажды пришел этот Симон к преподобному Феодосию и, после обычной беседы, сказал ему: «Отче, прошу у тебя одного дара». Феодосий же отвечал: «Чадо, чего просит твое величие у нашего смирения?» Симон же сказал: «Я требую от тебя дара великого и превосходящего мои силы». Феодосий же снова ответил: «Ты знаешь, чадо, убожество наше, что часто у нас и хлеба не найдется на дневную пищу, а о другом и не знаю, есть ли у нас что». Симон же сказал ему: «Если хочешь, подай мне: ты можешь по данной тебе благодати от Господа, Который назвал тебя преподобным. Когда я снимал венец с главы Иисусовой, Он сказал мне: „неси на приготовленное ему место и дай в руки преподобному, который воздвигнет церковь Матери Моей“. И я прошу тебя дать мне слово, чтоб душа моя благословляла тебя как при жизни, так и по смерти моей и твоей». Отвечал ему святой: «О, Симон, выше силы прошение, но если ты увидишь мое отшествие от мира и по моем отшествии увидишь, что церковь здесь воздвигнута, и переданные мной уставы здесь сохранены, тогда знай, что я имею дерзновение к Богу. А теперь не знаю еще, приятна ли моя молитва Богу». Симон же снова сказал: «О тебе свидетельствовал Господь, ибо я сам слышал Его слова о тебе от Пречистых уст святого Его образа. И поэтому молю тебя, как о своих черноризцах, так и о мне грешном помолись, так и о сыне моем Георгии, и до последних потомков рода моего». Святой же, подкрепляя обещание свое, сказал: «Не о них только молюсь, но и о всех, любящих это святое место». Тогда Симон, поклонясь до земли, сказал: «Отче, чтоб мне не уходить от тебя неуспокоенным, — не подтвердишь ли ты это грамотой?» Принужденный любовью к нему, преподобный написал так: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа, молитвами Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и присно Девы Марии, и святых сил бесплотных». И прочие слова разрешительной иерейской молитвы, и окончил так: «Да будешь прощен в этом веке и в будущем, когда придет праведный Судия судить живым и мертвым». Эту молитву с тех пор начали влагать в руки умершим, как первый приказал вложить себе Симон. При этой молитве Симон приписал следующее: «Помяни мя Господи егда приидеши во Царствии Твоем, воздать каждому по делам его, тогда, Владыко, и рабов твоих Симона и Георгия сподоби стать во славе Твоей одесную Тебя, и услышать благий глас Твой: Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира» (Мф. 25:34). И сказал опять Симон: «Помолись еще, отче, чтоб были отпущены грехи и родителям моим и ближним моим». Преподобный же Феодосий, воздев руки свои, сказал: «Да благословит вас Господь с Сиона и увидите благоденствие Иерусалима во все дни жизни нашей» (Пс. 127:6). Симон же принял благословение и молитву от святого как некий многоценный бисер, и желал не расставаться с писанием этим, отходя и во гроб, как впоследствии и сбылось. И так как он прежде был варяг, с тех пор благодатью Божией и наставлениями святого Феодосия, оставил латинскую ересь и принял истинную православную Христову веру со всем домом своим, в котором было до трех тысяч душ, и с иереями своими; и сделал так ради чудес преподобных отец наших Антония и Феодосия Печерских. По немалом времени, когда соорудилась святая Печерская церковь, первым положен в ней был Симон, по откровению свыше и по предсказанию преподобного Антония.
Этот достохвальный Симон ясно показал благодатными явлениями, что создание святой Печерской церкви, прежде чем совершилось на земле, изобразилось и предначерталось на небе, так что здесь исполнилось слово псалма. «Сам Вышний укрепил ее» (Пс. 86:5). Ходатайством Царицы Небесной это впоследствии подтвердилось еще явственнее таким образом.
Когда прошло несколько лет с того дня, как Симон дал пояс и венец, пришли из Царьграда мастера, четверо очень богатых церковных зодчих, к преподобному Антонию и Феодосию Печерским, и сказали: «Где хотите начать строить церковь?» Они отвечали: «Где Господь укажет это место». Мастера сказали на это: «Чудная вещь; вы узнали время своей смерти, а еще не назначили места для церкви, дав нам за работу столько золота». Тогда преподобные Антоний и Феодосий, призвав всю братию, спросили греков: «Скажите нам правду, что значат ваши слова?» Мастера отвечали: «Однажды рано, когда мы спали в наших домах, на восходе солнца, к каждому из нас пришли благообразные юноши, говоря: „Зовет вас Царица во Влахерну“. Мы же пошли, взяв с собой друзей и родственников своих, и встретились во Влахерне, придя все в одно время. И, когда поговорили друг с другом, узнали, что слышали тот же зов к Царице и что одни и те же юноши звали нас. Мы увидели Царицу и множество воинов вокруг Нее, и поклонились Ей. И она сказала нам: „Хочу Церковь воздвигнуть Себе на Руси, в Киеве, повелеваю вам взять с собой золота на три года и идти строить ее“. Мы же, поклонись, сказали Ей: „О, Госпоже Царице, Ты посылаешь нас в чужую страну, к кому туда идем мы?“ Она же сказала: „Я посылаю здесь предстоящих, Антония и Феодосия“. Мы спросили: „Ты на три года даешь нам золота, Госпоже; так скажи им, чтобы у нас была пища и все нужное. Сама знаешь Ты, чем нас наградить“. Царица же сказала: „Этот Антоний только благословит вас на дело, а сам отойдет в вечный покой. Феодосий же пойдет за ним на второй год. Итак, возьмите золота до избытку, и идите. А наградить никто не может так, как Я. Я дам вам то, что глаз не видел, ухо не слышало, что не приходит на сердце человеку (1 Кор. 2:9). Приду Я и Сама видеть церковь, и хочу в ней жить“. Дала же Она нам и мощи святых мучеников Артемия, Полиевкта, Леонтия, Акакия, Арефы, Иакова, Феодора, говоря: положите это в основание церкви. Мы же, взяв святые мощи, золото и прочее нужное нам, спросили Царицу о величине церкви. И Она сказала нам: „В меру послала Я пояс Сына моего, по Его повелению; но войдите на открытое место и увидите размеры ее“. Мы вышли и увидели церковь на воздухе и, вернувшись, поклонились опять Царице и спросили: „Госпоже, в чье имя будет церковь“? Она сказала: „Хочу назвать ее в Мое имя“. Мы не дерзнули спросить Ее, как Ее имя. Царица же сказала сама: „Церковь будет Богородичная“. И Она дала нам эту святую икону, говоря: „Она да будет Наместницею!“ Мы, поклонясь, пошли в дома свои, имея с собой эту икону, которую приняли из рук Царицы». Услыхав этот рассказ, все прославили Бога и Матерь Его. И отвечал мастерам святой Антоний: «Чада, мы никогда не выходили к вам с этого места». Греки же сказали с клятвой: «От ваших рук приняли мы Царицыно золото пред многими свидетелями. Мы проводили вас с ними до корабля, и, пробыв, по отъезде вашем дома один месяц, отправились в путь, и теперь десятый день, что мы вышли из Царьграда». И отвечал им тогда преподобный Антоний: «О, чада, великой благодати сподобил вас Христос, потому что вы исполнители Его воли. Те благообразные юноши, звавшие вас, — пресветлые ангелы, а Царица во Влахерне, — это явилась вам видимо Сама Пресвятая, Чистая и Непорочная Владычица наша Богородица и Приснодева Мария. А воины, которые окружали Ее — это тоже бесплотные силы ангельские. Относительно же нашего сходства и вручения вам золота — Бог Один знает, как сотворил Он с рабами своими. Благословен приход ваш, и добрая с вами Спутница — эта честная икона Госпожи Богородицы: Она да дарует вам, как обещалась, то, что глаз не видел и ухо не слышало, и что не пришло на сердце человеческое (1 Кор. 2:9). Ибо этого никто не может дать; только Он и Сын Ее Господь Бог и Спас наш Иисус Христос, чей пояс и венец принесен здесь варягом, и сказана была мера ширины, длины и вышины той пречестной церкви, о чем был с неба, от велелепной славы, голос Симону варягу, давшему нам этот пояс».
