Есть и еще причина, на которую также указал Сам Господь: Если бы вы имели веру с зерно горчичное и сказали смоковнице сей: исторгнись и пересадись в море, то она послушалась бы вас (Лк. 17:6). Но что происходит в нашей душе? Мы, кажется, просим, молимся и… не верим. Когда Христос пришел в Свое отечество, то помните, как Его приняли? Результат: и не совершил там многих чудес по неверию их (Мф. 13:58).
Почему Иоанн Кронштадтский оказался столь поразительным чудотворцем? Он, конечно, совершенно уникальная личность и такие очень редко рождаются в истории. У него была удивительно детская простота души. Смотрите, как он начал творить чудеса. Однажды он с полной верой просил Бога о болящей — и с изумлением увидел, как Господь исцелил ее. Это еще более укрепило его веру, и с тех пор он с неослабевающей верой стал совершать множество других великих чудес. Действительно, «исцеление привлекается смирением и верой», как писал святитель Игнатий.
Мы же не имеем ни веры, ни смирения и потому ничего не получаем. Вот, по-видимому, основная причина, по которой большей частью сейчас не происходит того, что было при жизни Иисуса Христа.
Важно иметь в виду и следующее. Помните, что ответил Господь ученикам, которые не смогли исцелить бесноватого: сей же род изгоняется только молитвою и постом (Мф. 17:21). Молитва тогда оказывается действенной, когда молящийся соединяет ее с каким-либо посильным подвигом: отречения от своего желудка или лени, или развлечений... Ибо без подвига не бывает и плода.
— Алексей Ильич, а как можно объяснить то, что люди просят кого-то за них помолиться, может быть, в монастыре, а не в простом приходском храме… потому что там люди более святой жизни, они ближе к Богу. Быть «ближе» или «дальше» по отношению к Богу — так правильно говорить, такое вообще возможно?
— Мы все время ищем и надеемся найти человека, который «ближе к Богу». И большей частью даже не думаем, что это значит. Пользуемся слухами и, простите, сарафанным радио и сразу с полным доверием идем, едем, летим к неизвестному священнику, монаху, юродивому... И результаты большей частью бывают плачевными, ибо те, которые действительно ближе к Богу, как огня боятся почитания, славы, похвал человеческих. О них, как правило, никто не знает. Истинная добродетель всегда целомудренна и скрывает себя от всех самыми различными способами: затвор, пустыни, леса, болота, юродство и т.д. О степени близости к Богу Отцы говорят так: высота духовная измеряется глубиною смирения. Редко, и то после долгих молитвенно-подвижнических трудов, Господь некоторым из них благословлял явное служение людям.
Но чтобы увидеть смирение, а не попасться на лжесмирение, смиренничество, для этого требуется достаточно продолжительное общение с этим человеком, время. А таковой возможности у нас большей частью нет. Вот и попадаемся на мошенников, психически больных, просто глупых, а то и бесноватых людей, на находящихся в прелести, в гордости, которые без страха и сомнения разрешают все жизненные вопросы, принося людям много бед и духовных, и внешних. Одна из причин таких результатов: мы ищем чуда, прозорливости, исцеления, а не спасения от своих страстей, то есть ищем земного, но не духовного. Мы в гораздо большей степени материалисты, нежели христиане.
Вывод отсюда простой. Нужно искать не того, «кто ближе», ибо этого мы никогда не узнаем, а просто батюшку (монаха, мирянина) разумного, искренне верующего - без фокусов, без игры в благочестие и претензий на старчество, знающего святых Отцов (а не всякие чудесные истории) и на их основании дающего советы. Особенно бояться нужно «командиров», берущих на себя смелость решать с плеча все жизненные вопросы человека, сражая его «священной» формулой: «Такова воля Божия» (которой он, обманщик, и знать не может). Поэтому не будем брать на себя суд Божий и говорить кто ближе, кто дальше, а постараемся жить проще, изучая творения святых Отцов, и с большой осторожностью относясь как к всевозможным слухам о старцах и целителях, так и к новой литературе, хотя бы она и продавалась в церковных лавках.
— Правда… или нет, что за усопших сложнее молиться? Мне встречалось такое мнение, что за усопших труднее молиться, потому что при жизни человек еще может покаяться, а умерший уже сам ничего сделать не может… Или это просто такое впечатление, потому что люди скорбят об усопшем?
— Нет. Это неправда.
Тут дело в том… мне кажется, вопрос не совсем точно задан: многие считают, что молиться за кого-то не сложнее, а опаснее - как бы его грехи на тебя не перешли …
— Да, правда, и такое бывает…
— Совершенно ложная мысль. Когда мы молимся за кого-то — неважно за кого — хоть за Иуду Искариотского… молимся кому? — Богу! Во время молитвы мы не непосредственно вступаем в контакт с усопшим, а через Бога - этот, скажем так, мощнейший фильтр через который никакой грех, никакой дьявол, даже если он сидит в том человеке, не сможет проникнуть к нам. Бог все освящает, все очищает и не допустит никакого дурного обратного действия. Вот если мы начнем обращаться к самому усопшему, забыв Бога, как это делают колдуны, спириты — тогда получим по заслугам.
— Но тогда логично спросить… Если можно молиться за всех, даже за волшебников (а ведь за волшебников не советуют), что же…и за бесов можно молиться?
— Ну, о бесах говорить не будем… Не наше это дело: не наш воз, не нам и везти. Мы мало что о них знаем. Нам вообще неизвестна природа духов. Нет же ответа на вопрос: почему Бог, будучи любовью, сотворил тех ангелов, о которых он знал, что они станут бесами и пойдут в муку вечную? А святые говорили, что если бы не было бесов, то не было бы и святых, поскольку они, искушая нас, фактически упражняют нас в борьбе со злом, и тем самым делают нам добро. Помните в «Фаусте» Гёте: «Я тот, кто вечно хочет зла и вечно творит благо». Нам неизвестен до конца промысл Божий о них, он открыт нам только применительно к нашему падшему состоянию, и мы не знаем ответа на тот вопрос. Но поскольку Бог есть любовь, и Он дал бытие этим ангелам, следовательно, здесь скрывается какая-то положительная тайна..
А вот о колдунах, волшебниках, сатанистах, атеистах, иноверцах и проч. молиться можно. Ибо основной закон христианской жизни — любовь к каждому и ко всем без различия. Ко всем и каждому! Потому бояться этого не нужно.
- Но ведь в записках на Литургию нельзя писать неправославных, некрещеных?
- Если так, то немедленно отлучайте от Церкви всех наших священнослужителей, так как за всеми богослужениями, даже за Литургией слышим от них громкий призыв ко всем верующим: «Еще молимся о богохранимей стране нашей, властех и воинстве ея». А кому же неизвестно, что во властех и воинстве есть не только неправославные и некрещеные, но, наверное, и богоборцы, и сатанисты… и кого там только нет. А за кого Христос молился с креста - за Матерь Свою, апостолов или за неправославных и некрещеных распинателей, богоборцев?! Итак, сама Церковь молится и призывает всех насмолиться за них, а мы что делаем: «Он ходит в храм, часто причащается»? Нет? - Нельзя за него молиться. Ай-я-яй… Какое самомнение, какое извращение православия!
Да мы, ходя в церковь и причащаясь, в тысячу раз хуже мытаря, разбойника, блудницу, которых Сам Господь поставил нам в пример. Неужели это трудно понять? Потому, отказ молиться за неправославных, некрещеных есть акт антицерковный и показатель, до какой степени отступления от Христа можно дойти и религию любви превратить в секту «своих».
Но, конечно, не надо смешивать молитвы за них с поминовением во время Литургии на Проскомидии, где частица просфоры символизирует православного крещеного человека. Потому на Проскомидию имя некрещеного писать не следует. Но совсем другое - поминовение властей, воинства и прочих на молебнах, панихидах.... Святитель Афанасий (Сахаров) писал: «молиться о неправославных можно и должно». Он исходил из слов Спасителя: Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Поэтому за всех надо молиться.
— А самоубийц нельзя…
— О каком ребенке мать больше заботится — о здоровом или смертельно больном?
- Конечно, о больном.
- А Церковь — это кто? Мачеха или Мать? Не с большей ли ревностью она станет плакать и молиться о совершившем смертный грех?! Строгие правила в отношении самоубийц установлены не для того, чтобы за них не молились, а с прямой целью - показать верующим весь ужас совершившегося и уберечь кого можно от подобного греха, влекущего за собой тяжкие загробные страдания. Потому церковными правилами в отношении их запрещено совершать такие церковные молитвословия, как отпевание, панихиды, проскомидийные и гласные поминовения в храме. Но это совсем не означает, что за них вообще нельзя молиться. Родные, близкие, все должны каждый в себе с особой силой молиться за такового. Тем более, что мы никогда не знаем того внутреннего состояния, которое привело человека к смертному греху.
