Главной причиной уклонения от истинного пути жизни является незнание святоотеческого аскетического опыта. В этом, несомненно, заключается причина и столь ярко выраженного антиаскетического учения о духовной жизни о. Порфирия, к которому он так настойчиво призывает своих чад. В незнании святых Отцов он признается сам: «Мне нравились и нравятся книги, написанные Святыми Отцами: Златоустом, Василием, Григорием Богословом, Григорием Нисским, Григорием Паламой и другими. Но, искренне говорю вам, я не читал их…» (С. 245). Его путь прямо идет в русле учения таких великих католических «святых», как Франциск Ассизский, Катарина Сиенская, Тереза Авильская, Тереза Малая, и множества других, которые явно никогда не держали в руках Отцов Добротолюбия и пошли своим мечтательным путем.
Глубокую оценку такого легкого пути дает святитель Игнатий, характеризуя книгу «Подражание Иисусу Христу» Фомы Кемпийского: «Книга ведет читателей своих прямо к общению с Богом, без предочищения покаянием: почему и возбуждает особенное сочувствие к себе в людях страстных, незнакомых с путем покаяния, не предохраненных от самообольщения и прелести, не наставленных правильному жительству учением святых Отцов Православной Церкви. Книга производит сильное действие на кровь и нервы, возбуждает их, — и потому особенно нравится она людям, порабощенным чувственности: книгою можно наслаждаться, не отказываясь от грубых наслаждений чувственностью» (Т. 1. С. 255).
3. О характере духовного состояния о. Порфирия (и соответственно его учения) свидетельствует следующий очень показательный факт, который приводит он сам. «Чудо, произошедшее со мною на Патмосе — это великое таинство. Оно заключает в себе великий смысл. Я увидел событие Откровения. Увидел святого Иоанна Богослова, его ученика Прохора, увидел все точно так, как это было. Услышал голос Христа из расщелины скалы…» (С. 367).
Это «видение» события Откровения точно так, как это было, и голос Христа из расщелины скалы являются особенно ярким и очевидным свидетельством духовной беды подвижника. И не дай Бог, чтобы такая беда одного стала верой и бедой многих.
***
Приведенные примеры духовных уклонений показывают, насколько опасно доверие своему опыту, своим личным переживаниям без проверки их духовным опытом святых Отцов. Не случайно, как грозное предупреждение звучит голос Отцов: «Если ты видел монаха павшего, то знай — он поверил своему сердцу».
Духовная жизнь — это не «добавка» к «обычной» церковной жизни, но жизнь по учению святых Отцов, изложивших законы духовной жизни на основе заповедей Евангелия. Эти законы столь же незыблемы, как и законы материального мира. Поэтому отступление от них грозит катастрофой для человека. И одним из важнейших духовных законов (и критериев верного духовного пути) является всё большее видение человеком по мере духовного роста своей греховности и той милости Божией, которая очищает душу при покаянии. Это видение является залогом приобретения смирения, которое порождает истинную любовь — вершину всех добродетелей. Всё другое в церковной жизни: правильная догматическая вера, подвиги, исполнение церковных предписаний (молитв, правил, постов, богослужений, принятие таинств и т. д.), дела милосердия, благотворительность и т. д. — лишь определенные средства, позволяющие христианину при правильном к ним отношении увидеть первородную поврежденность человеческой природы, свою личную греховность и свое бессилие без покаянного обращения к Богу искоренить страсти.
Пример, с одной стороны, благоразумного разбойника, не имевшего ни знания веры, ни должных дел, но осознавшего всю мерзость своей жизни и покаявшегося, и потому первым вошедшего в рай, а, с другой — осужденных Христом архиереев, богословов, фарисеев и законников, исполнявших все церковные предписания и гордившихся своей праведностью — заставляет со всей серьезностью задуматься над важнейшим вопросом: что же спасает человека, что есть истинная духовность?
Предлагаемый сборник представляет собой тематический подбор мыслей по важнейшим вопросам духовной жизни известных русских подвижников не столь далекого прошлого. Прежде всего, святителя Игнатия (Брянчанинова) и единодуховных ему: схимонахини Ардалионы (Игнатовой), игумении Арсении (Себряковой), схиигумена Валаамского монастыря Иоанна (Алексеева) и игумена Никона (Воробьева). Приводимые в сборнике высказывания взяты из их бесед и писем к разным лицам. Их мысли освещают главнейшую проблему жизни — путь преображения христианина из состояния греховно–болезненного, страстного в состояние новое, богоподобное, духовное. Ценность этих мыслей для современного христианина вполне очевидна, они нашли всеобщее благодарное признание.
Замечательны эти искренние, любвеобильные строки «последних из могикан»! Их советы, размышления и наставления пронизаны неподдельным чувством смирения, глубоким осознанием своего недостоинства быть чьими–либо учителями. Они видят себя хуже всех тех, которые обращаются к ним за помощью, потому никого себе не подчиняют, не требуют себе «послушания». Они только советуют, постоянно обращаясь к творениям святых Отцов. Уже одно это — не ценнейшее ли сегодня духовное назидание и пастырям, и пасомым!
Составители настоящего сборника сочли, что для читателей, которые не имеют возможности познакомиться со всем наследием этих подвижников, убедительнее будет получить ответы на различные вопросы христианской жизни из их собственных уст, а не в чьем–либо переложении. Поэтому здесь приводятся только их подлинные слова. В случае необходимости узнать контекст той или иной мысли можно обратиться к первоисточникам этого сборника, которые многократно издавались в последние десятилетия. Приводимые цитаты даны по следующим изданиям:
Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. СПб. 1905.
Письма Валаамского старца схиигумена Иоанна. М. 2010.
Путь немечтательного делания. Игумения Арсения и схимонахиня Ардалиона. М. 2003.
Игумен Никон (Воробьев). Письма о духовной жизни. Внимай себе. Изд. Сретенский монастырь. М. 2011.
А. Осипов
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Святитель Игнатий (в миру Дмитрий Александрович Брянчанинов) родился 5 февраля (по ст. стилю) 1807 года в селе Покровском Грязовецкого уезда Вологодской губернии, и принадлежал к старинной дворянской фамилии. Отец его, Александр Семенович Брянчанинов, паж императора Павла Петровича, был предводителем дворянства этого уезда. Мать, Софья Афанасьевна, родила сына после продолжительного бесплодия, после горячих молитв и паломничеств по святым местам.
Очень способный и не по годам серьезный отрок получил прекрасное домашнее образование, о чем свидетельствует, в частности, знание им нескольких европейских, древнегреческого и латинского языков. Уже с детства Дмитрий выделялся среди всех своих братьев и сестер разносторонними способностями и особой любовью к уединению, чтению и молитве.
Когда Дмитрию исполнилось 15 лет, отец повез его в Петербург для продолжения образования. По дороге в столицу сын впервые открыто высказал желание стать монахом, но отец не обратил на это внимания.
Блестяще сдав вступительные экзамены в Главное Военное Инженерное училище (при конкурсе более четырех человек на место) Дмитрий не просто оказался первым, но и был единственным, которого зачислили сразу во второй класс. Первым по успеваемости он оставался и до конца обучения. В годы учения Дмитрий Александрович был желанным гостем во многих великосветских домах. На литературных вечерах в доме своего родственника президента Академии художеств А. Н. Оленина, Брянчанинов был любимым чтецом и декламатором, а своими литературно–поэтическими дарованиями приобрел благосклонное внимание А. С. Пушкина, И. А. Крылова, К. Н. Батюшкова, Н. И. Гнедича.
Но в шуме и суете столичной жизни Дмитрий не изменил своим духовным исканиям.
В ту эпоху разнообразных мировоззренческих и религиозно–мистических течений он усиленно ищет ответа на вопрос: где же истинная вера? В поисках смысла жизни он много читает различной философской и особенно религиозной литературы. Изучает сочинения восточных и западных подвижников. Вскоре он знакомится с монахами Валаамского подворья и Александро–Невской лавры. Они–то и помогли ему найти то, к чему стремилась его душа. Чтение творений святых отцов, назидательные беседы с иноками лавры, через которых он познакомился со старцем Леонидом (впоследствии оптинский иеромонах Лев), окончательно открыло ему истинность Православия и укрепило в желании вступить на монашеский путь жизни.
