Что произошло дальше — неизвестно. Из надписи Саргона мы узнаем, что против него восстали не только Ашдод, Эдом и Моав, но и Иудея. Ашдод, был разрушен в 711 году. Кара, однако, миновала Иудею. По-видимому, на этот раз Исайя взял верх над «князьями Иуды», и в последний момент Езекия отказался от участия в войне. Но Шебна не считал себя побежденным и только ждал подходящего момента, чтобы возобновить свои происки.
* * *
Предсказание Исайи при его жизни не исполнилось; ни Саргон, ни его сын не смогли покорить Египет; тем не менее, именно в эти годы империя Ассура приблизилась к зениту своего могущества. Владения ее простирались от Малой Азии и Кипра до Палестины и Вавилонии. Правда, Вавилон едва не ускользнул из рук ассирийцев. В то время, когда Саргон штурмовал Самарию, там захватил власть халдейский царь Мардук-Палиддин.
Трудно найти человека, который бы с таким изумительным упорством вел борьбу против Ассирии. Его портрет весьма мало вяжется с его биографией. Скульпторы представляли царя в виде приземистого тучного бородача с добродушным выражением лица. Между тем у Ассирийской империи не было более опасного, смелого и изворотливого врага.
Саргон лично возглавил поход на Вавилон. Сопротивления ему не оказывали, а многие даже встретили его как освободителя. Но самого Мардук-Палиддина Саргону захватить не удалось. Когда ассирийцы торжественно вступали в Вавилон, халдей уже был далеко в горах Элама. За ним выслали погоню, но он скрылся на востоке, для того чтобы еще раз появиться уже при преемнике Саргона.
Присоединив наконец Вавилон к своей державе, Саргон вознамерился дать ей достойную столицу. Выбор его пал на местечко близ старинного города Ниневии на Тигре. Там по повелению царя началось огромное строительство, длившееся несколько лет. Город получил название Дур-Шарукин, Град Саргона. Это было любимое детище завоевателя, он сам указал место, где будет стоять его дворец, и непосредственно следил за выполнением проекта. Работы шли днем и ночью. К 707 году крепость, дворец и башня-зиккурат были завершены. Вопрос о населении города решился вполне по-ассирийски. «Людям со всех концов света, — с гордостью писал Саргон, — разноязычным, проживающим в горах и долинах… которых я увел в неволю, я приказал говорить на одном языке и поселил их тут». Мог ли он предвидеть, что ему не суждено будет прожить в своей столице и двух лет и что недалеко время, когда пески погребут Дур-Шарукин на двадцать пять веков? Еще меньше он мог подозревать, какой необычный соперник его власти жил в те дни в Иерусалиме. В то самое время, когда властитель Ассура воздвигал свой великий город, пророк Исайя тоже трудился для некоего всемирного царства. Оно рождалось не на полях сражений и не под стенами крепостей, а без насилий и кровопролитий в доме, при неровном свете лампы. Пусть оно вырисовывалось еще неясно, проступая как бы в предрассветной дымке, но оно уже заявляло о себе как о реальности, как о силе.
Пророк Исайя пишет… Он мысленно идет по следам ассирийских солдат: вот Тир Финикийский, окруженный парусами город-остров, башни его смотрят в зеленые воды моря; вот равнины Моава с их несметными стадами овец, вот обожженный солнцем Египет, а вот мрачные цитадели Ассура и, наконец, Израиль, народ Божий, Иерусалим, Град Господень.
Исайя пишет… Он говорит о войнах, возмущениях, междоусобицах и гибели, но заключает словами надежды. Возвещенное в Сионе имя Божие воссияет над всеми народами, мир склонится перед истинным Богом. Ему посвятит себя Тир, дары Ему принесут эфиопы. «В тот День жертвенник Ягве будет в земле египетской и обелиск во имя Ягве на границе ее». Бури минуют:
«Поразит Ягве Египет, поразит и исцелит, и он обратится к Ягве, и Он услышит и исцелит его. В тот День из Египта в Ассирию будет большая дорога, и будет приходить Ассур в Египет, и египтяне в Ассирию. И египтяне с ассирийцами будут служить Господу. В тот День Израиль будет третьим с Египтом и Ассирией. Благословение будет на земле, которую благословил Ягве Сил говоря: благословен народ Мой, египтяне, и создание рук Моих, ассирийцы, и население Мое, Израиль» [7].
В тот час, когда были написаны эти слова, пророк победил императора. Ассур и Египет, злейший враг и закоснелый идолопоклонник, символизировали для Исайи весь языческий мир. Вводя их под сень благословения Божия, он предвозвестил грядущее вселенское Царство, «в котором нет ни эллина, ни иудея». Из тесного мирка национальной веры пророк вышел на просторы мировой религии Духа.
ПРИМЕЧАНИЯ
Глава шестая
САМАРИЯ И СИОН
1. Краткие сведения о падении Самарии содержатся в 4 Цар 18, 9-11. Царем, взявшим город, там назван Салманасар, потому что он начал осаду. Но, согласно ассирийским надписям, закончил ее Саргон II (Pritchard, АNЕТ, р. 284). Египетским «царем», с которым Самария находилась в союзе, был, согласно Библии, Сигор — 4 Цар 17, 4. Египтологи считают, что это был один из князей Дельты, которая распалась тогда на множество самостоятельных областей (см.: Г. Брестэд. История Египта, т. 2, с. 234). Смуты, царившие в то время в Египте, изображены пророком Исайей (19, 1-17). Порядок был восстановлен только при эфиопе Шабако, воцарившемся около 715г. Есть данные, что самарийское восстание не кончилось с падением города, но были еще попытки военного сопротивления ассирийцам. См.: J. Вright. А Нistогу оf Isrаеl, р. 258.
2. См., напр.: 6л. Иероним. Творения, т. 13, с. 27
3. 2 Пар 8. В прежние времена экзегеты сомневались в достоверности сообщений Книги Паралипоменон. Теперь историческая ценность ее гораздо меньше подвергается сомнению; в частности, и рассказ о реформах Езекии в начале его правления считается основанным на древних источниках (см.: W. Rиdolf, Сhronikbucher в кн.: О. Еissfeldt. Наndbuch zum Alten Testament, 1955, S. 299). О происхождении праздника Пасхи рассказано в библейской Священной Истории (Исх 12). Но первое упоминание о Пасхе как об особом всенародном празднике мы находим в рассказе о реформах Езекии. История праздника рассмотрена у R. dе Vаих (Аncient Israel, р. 484, ff).
4. Оба варианта Священной Истории (Элогист и Ягвист) в нынешней Библии слиты воедино. Но бережность, с какой редактор-писец относился к источникам, позволяет даже и в наши дни различать эти две мелодии, вплетенные в единую библейскую симфонию. Об этом соединении двух традиций Пятикнижия см.: H. Gаzеlles. Lа Тогаh — RFIB, I, р. 362.
5. В Египте и других соседних странах давно существовал большой интерес к афоризмам — кладезю житейского опыта. Цари любили сборники изречений и нередко сами пополняли их собственными записями. Соломон, во многом подражавший своему тестю-фараону, также собирал «притчи» и записывал свои мысли в форме маленьких четверостиший или пословиц. В них фиксировалась Премудрость (Хокма). Этим словом называли секрет счастливой жизни и правления, знание тайных механизмов общества и человеческой души. Знание Премудрости открывало путь к справедливому и гуманному царствованию. О нем Соломон молился перед Ягве, вступая в юные годы на престол (3 Цар 3, 5-15). По своему стилю писания Премудрости были первоначально вполне светскими произведениями, созданными людьми бывалыми и опытными. Но постепенно этот занесенный в Израиль иноземный жанр стал приобретать иной характер. Чем больше идеальное царство отделялось от сферы конкретной политики, чем больше оно обрисовывалось как царство мессианское, тем больше становилась Премудрость отражением Божественного Закона. В конце концов, уже после Вавилонского плена, редактор Книги Притч прямо отождествил Премудрость с управлением Вселенной Божественным Разумом (см.: А. Князев. Ветхий Завет. Учительные книги. Париж, 1952; Л. Буйе. О Библии и Евангелии, с. 107 сл.; R. Миrрhу. Introduction to the Wisdom Literature of the Old Testament, 1956, р. 15, ff; J. Мс Kenzie. Тhе Тwо-Еdged Sword, р. 239).
6. При раскопках в Иудее были найдены сосуды с царским штампом. Предполагают, что это есть доказательство попытки ввести упорядоченность в экономическую жизнь страны (см.: J. Вright. А Histогу оf Isrае1, р. 267).
7. Ис 19, 19; 19, 25. Некоторые авторы подвергают сомнению подлинность этого последнего текста. Однако он настолько связан с предыдущим пророчеством (гл. 19, 1-24 и гл. 18), которое никем не оспаривается, и вообще со всем духом учения Исайи, что нет серьезных оснований отвергать его. См.: Я. Розанов. Книга пророка Исайи. — ТБ, т. 5. с. 332; К. Соrnill. Еinleitung in das А. Т., S. 145.
Глава седьмая
ИСПЫТАНИЕ ВЕРЫ
Иерусалим, 705-687 гг.
Самое великое и трудное из всех дел — вера
С. Кьеркегор
Вера пророка Исайи как бы противостояла всему окружавшему его миру. Во дни нечестия он возвестил о святости Божией, маловерного царя призывал довериться Промыслу, его слово о Мессии прозвучало тогда, когда царь Иудейский был слаб и унижен, на фоне торжества деспотии Исайя говорил о всемирной державе Духа. Но ему предстояло пройти еще через два испытания, когда встал вопрос — быть или не быть Остатку Израилеву, когда пророк должен был окончательно расстаться с теократической мечтой, возродившейся было в царствование Езекии.
