"Нирвана, - утверждается в "Изиде", - означает несомненность личного бессмертия в духе, но не бессмертия души, которая, будучи конечной эманацией, должна распасться на составляющие ее частицы. Представляя собою соединение человеческих чувств, страстей и сильнейшего стремления к некоей объективной форме существования, душа должна разрушиться, прежде чем бессмертный дух Эго освободится и будет застрахован от перевоплощений в какой бы то ни было форме. А как может человек достичь такого состояния, пока упадана, это состояние жажды жизни больше жизни, не исчезнет у чувствующего существа - ахамкары, в какое бы возвышенное тело оно ни было облачено? Именно упадана, или сильное желание, создает волю, и именно воля развивает силу, а последняя порождает материю, или объект, имеющий форму. Таким образом, развоплощенное Эго, только одним лишь неумирающим в нем желанием, бессознательно создает условия своего последовательного воспроизведения в различных формах, которые зависят от его ментального состояния и кармы благих или дурных поступков, совершенных им в предшествующем существовании, обычно называемых "заслугами" и "прегрешениями"."
В этом пассаже содержится просто бездна метафизической информации для размышлений, которая, вместе с тем, послужит подтверждением мнения, только что предложенного читателю, - мнения о том, как понимать буддийскую философию с оккультной точки зрения. Неправильное понимание смысла нирваны настолько распространено на Западе, что прежде чем продолжить толкование философии, которую эти ошибочные представления так неприлично извратили, уместно будет рассмотреть также следующее разъяснение.
"Под уничтожением в буддийской философии подразумевается только разрушение, рассеивание материи, в какой бы форме или видимости формы оно ни происходило; ведь все, что имеет форму, было некогда создано и, значит, должно рано или поздно погибнуть, т. е. изменить форму. Следовательно, форма, как нечто временное, хотя и кажущееся постоянным, есть не более чем иллюзия, "майя", потому что вечность не имеет ни начала, ни конца. Для вечности любое более или менее продолжительное существование какой-либо конкретной формы проносится, так сказать, подобно мгновенной вспышке молнии. Мы еще не успели осознать, что же, собственно, мы увидели, а оно уже ушло, исчезло навсегда. Поэтому даже наши астральные тела - создания чистого эфира - всего лишь иллюзии материи, постольку, поскольку они сохраняют свой земной облик. Последний изменяется, как утверждают буддисты, согласно заслугам и прегрешениям человека в период его земного воплощения: это и есть метемпсихоз. Духовная сущность должна вырваться на свободу, расставшись с каждой частицей материи; только тогда эта сущность переходит в вечную и неизменную нирвану. Эта сущность живет теперь в духе, в ничто: как форма, как образ, как видимость она полностью уничтожается и, следовательно, больше никогда не умрет, ибо только дух является не "майей", а единственною реальностью в этом иллюзорном мире преходящих форм... Абсурдно обвинять буддийскую философию в том, что она отвергает Высшую Сущность - Бога и бессмертие души, то есть в атеизме, на том лишь основании, что "нирвана" означает "уничтожение", а "Свабхават" - это не личность, а просто ничто. "Эйн" (или "Айн") в древнееврейском термине "Эйн-Соф" тоже означает nihil, или "ничто", то есть нечто такое, что можно определить лишь через отрицание (quo ad nos), но никто еще не осмеливался упрекать евреев в атеизме. В обоих случаях реальное значение термина "ничто" заключает в себе идею того, что Бог - это не что-то, не какая-либо конкретная или видимая сущность, к которой вообще можно правильно приложить название любого из известных нам объектов". Опять же: "Нирвана - это мир причин, в котором исчезают все обманчивые следствия, или иллюзии наших ощущений. Нирвана - это высшая из достижимых сфер". Тайные учения магов, до-ведических буддистов, иерофантов египетского бога Тота, или Гермеса, были, как утверждается в "Изиде", изначально идентичными. Эту идентичность в равной мере можно отнести к доктринам какой угодно эпохи, какого угодно народа, включая халдейских каббалистов и древнееврейских назаров. "Употребляя термин "буддисты", мы имеем в виду вовсе не экзотерический буддизм, учрежденный последователями Гаутамы Будды, или современную буддийскую религию, а тайную философию Шакьямуни, которая по своей сути идентична древней религии-мудрости, религии избранных - религии до-ведического брахманизма. Так называемая ересь Зороастра, или Заратустры, служит этому прямым подтверждением, так как она, строго говоря, является не ересью, но всего лишь частично открытым изложением строго монотеистических религиозных истин, которые до тех пор преподавались только в святилищах и которым Заратустра научился у брахманов. Зороастра, древнего учредителя культа поклонения Солнцу, нельзя назвать основателем дуалистической системы, равно как и первым, кто стал проповедовать идею единобожия. Макс Мюллер доказал, что Заратустра и его последователи, зороастрийцы, обосновались в Индии, прежде чем иммигрировать в Персию. "То, что зороастрийцы и их предки переселились из Индии еще в ведический период, говорит он, - можно доказать так же определенно, как и то, что обитатели Массилии были выходцами из Греции... Многие из зороастрийских богов возникают как отражения или искажения образов богов ведических". Если сейчас мы можем доказать - а мы можем сделать это на основании свидетельств каббалы и древнейших традиций религии-мудрости, философии древних святилищ, - что все эти боги, зороастрийские или ведические, представляют собою лишь великое множество персонифицированных сил Природы, являющихся верными слугами адептов тайной мудрости - магии, то, значит, мы твердо стоим на ногах. Таким образом, когда мы говорим, что каббалистика и гностицизм произошли от маздеизма или зороастризма, - это практически одно и то же, если только не иметь в виду экзотерический культ, чего мы и не делаем. Более того, в этом смысле мы можем повторить вслед за Кингом, автором "Гностиков", и некоторыми археологами: и каббалистика, и гностицизм произошли от буддизма, который является самой простой и убедительной философией и который вместе с тем оказался одною из самых чистых религий во всем мире... Но те же доктрины, идентичные по сути и по духу, хотя и не всегда по форме, встречаются, с одной стороны, среди ессеев и неоплатоников, а с другой - среди бесчисленных конфликтующих сект, рождающихся лишь для того, чтобы тут же погибнуть. Под буддизмом мы, следовательно, понимаем ту религию, которая буквально означает "учение мудрости" и которая на много веков предвосхитила метафизическую философию Сиддхартхи Шакьямуни". Современное христианство, конечно же, в значительной степени отошло от своей изначальной философии, но в "Разоблаченной Изиде", в ходе одной весьма интересной дискуссии, утверждается, что его философская основа идентична исходной философии всех религий.
"Лука, который был лекарем, в сирийских текстах именуется асайя, то есть ессаин, или ессей. Иосиф Флавий и Филон Иудейский в достаточной мере описали эту секту, чтобы не оставить в наших умах никаких сомнений в том, что назорейский Реформатор, получив образование в ессейских обителях в пустыне и будучи должным образом посвящен в таинства, предпочел свободную и независимую жизнь странствующего назария, и таким образом отделился или отназарился от них, став странствующим терапевтом, или назариа, целителем... В своих беседах и проповедях Иисус всегда изъяснялся притчами, пользуясь метафорами при общении со своими слушателями. Этот обычай опять-таки был характерен для ессеев и назореев, но никто никогда не слышал, чтобы подобной иносказательной речью пользовались галилеяне, жившие в городах и деревнях. Разумеется, некоторые ученики Иисуса, которые, как и он сам, были галилеянами, даже удивлялись, когда им впервые приходилось слышать, как он в такой аллегорической форме общается с людьми. - "Для чего притчами говоришь им?" - часто спрашивали Иисуса ученики. "Для того, что вам дано знать тайны Царствия Небесного, а им не дано", - следовал ответ, и это был ответ посвященного. - "Потому говорю им притчами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют". Более того, мы считаем, что Иисус выражает свои мысли... в изречениях, которые являются чисто пифагорейскими, когда в Нагорной Проповеди он заявляет: "Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас". Профессор А.Уайлдер, редактор "Элевсинских мистерий" Тэйлора, подмечает "сходную склонность Иисуса и апостола Павла подразделять свои учения на эзотерические и экзотерические - на тайны Царствия Небесного - для апостолов и на притчи - для толпы". "Мудрость же мы проповедуем, - говорит Павел, - между совершенными", то есть "посвященными". Участники элевсинских и прочих таинств всегда подразделялись на два класса: на неофитов и на совершенных... Повествование апостола Павла в его "Втором послании к коринфянам" поразило некоторых ученых, хорошо знакомых с описаниями мистических обрядов посвящения, данными несколькими классиками, как самым недвусмысленным образом указывающее на финальную эпоптейю*: "Знаю человека во Христе... И знаю о таком человеке (только не знаю - в теле, или вне тела: Бог знает), что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать". Эти слова, насколько нам известно, комментаторы до сих пор редко рассматривали как намек на блаженные видения посвященного провидца. Однако лексика этого рассказа совершенно недвусмысленна. Намеки на то, что закон не позволяет повторять, выражены здесь теми же словами, а слова употреблены в тех же значениях, что и в соответствующих высказываниях, которые мы регулярно встречаем у Платона, Прокла, Ямвлиха, Геродота и других классиков. "Мудрость же мы проповедуем между совершенными", говорит Павел, и ясный и неоспоримый перевод этих слов будет: "Мы проповедуем более глубокие, или конечные, эзотерические доктрины мистерий (которые здесь обозначены словом "мудрость"), лишь среди посвященных". Так же и в отношении человека, который был взят в рай (и которым, очевидно, был сам Павел), христианское слово "рай" следует заменить словом "элизиум"." Конечная цель оккультной философии состоит в том, чтобы показать, чем был, есть и будет человек. "То, что после смерти тела остается жить в качестве индивидуальности, - говорится в "Изиде", - это подлинная душа, которую Платон в диалогах "Тимей" и "Горгий" называет смертною душою, так как, согласно герметическому учению, она поэтапно отбрасывает более материальные частицы с каждым перемещением в более высокую сферу... Астральный дух - это точная копия тела в физическом и духовном смысле. Божественный, высший бессмертный дух не может быть ни наказан, ни вознагражден. Отстаивать подобную доктрину было бы одновременно и абсурдно, и богохульно: ведь дух - это не просто пламя, зажженное от главного, неиссякаемого источника света, он в действительности идентичен этому свету, являясь, по сути, его частицей. Дух обеспечивает бессмертие индивидуальной астральной сущности в соответствии с готовностью последней это бессмертие принять. Пока двуединый человек, то есть человек из плоти и духа, остается в пределах закона непрерывности духовного существования, пока в человеке горит, пусть даже очень слабо, эта божественная искра, он находится на пути к обретению бессмертия. Но те, кто подчиняются материалистическому существованию, не впуская в себя божественное сияние, излучаемое духом каждого человека, начинающего свою земную жизнь, и заглушая предостерегающий голос надежного часового совести, которая фокусирует в душе этот божественный свет, - эти люди, забыв о духе, с переходом границы материального мира будут вынуждены по необходимости следовать его законам". И далее: "Тайная доктрина учит, что если человек завоюет бессмертие, то он навсегда останется той триединой сущностью, которою является в жизни, и в таком виде продолжит свое существование в той же форме на всех планах бытия. Астральное тело, которое в этой жизни покрыто грубой физической оболочкой, освободившись от нее, само, в свою очередь, становится оболочкой для другого, еще более легкого тела. Этот процесс начинает развиваться с момента смерти и завершается, когда астральное тело, принадлежащее данной земной форме, окончательно отделяется от нее".
