Стража, что толклась на ярмарке, тут же послала весточку во дворец к Киру. Тот не был удивлён или встревожен. Знал он, что Ерем от своего не отступится — захочет дознаться всего без промедления, и велел доложить ему, коли воротится Жар-Птица на место прежнее.
Проснувшись ещё засветло, старик и двое его учеников уселись на краю обрыва. Лёгкий утренний ветерок трепал космы Арила. Неспеша достал тот склянку с зельем, откупорил крышку и, когда первый луч ярила скользнул по уступу, велел выпить половину отвара Мирану залпом, а другую половину преподнёс Аркону.
Трое уров-лиходеев, что пытались похитить Камень Самоцветный у Морея, находились в смятении и растерянности. Когда стражники отпустили их из темницы, те отправились восвояси, но всё ж чуяли, что что-то не то деется с телами ихними и душами.
Самого проворного из них звали Агел, он был выше других ростом и намного превосходил в силе любого среднего ура. Никогда не отличавшись познаниями глубокими, он вдруг почувствовал в себе возможности ума безграничные в один миг. То был Дух Земли Малой, что завладел его сознанием и сознанием его опричников.
Агел направлялся после короткого визита назад во дворец к Морею на поклон — просить прощения и разрешения быть при дворе и служить новому владыке истному, князю урскому всех времён и поколений. Такая мысль пришла в голову к нему и двум друзьям его горемычным, один из которых чувствовал недомогание до сих пор, но не помнил ничего с момента, когда вспыхнул свет яркий, ослепив всех троих.
Морей всё ещё находился вдалеке от столицы, и стражники у ворот, что вели в хоромы княжеские, не впустили ни Агела, ни его друзей. Но это не остановило их — все трое уселись наземь пред дворцом и молчаливо начали ждать возвращения князя урского.
Жар-Птица и сокол летели на большой высоте крылом к крылу. Как не пыталась птица диковинная уйти, Ерем настигал её, и это нравилось Духу Земли Малой. Давно не испытывал он никаких чувств — здесь смешались самые разные.
Наконец, подле сосны высокой, что росла у края леса, уселись обе птицы на ветвь широку. Мысли Ерема дошли до хозяина тела Жар-Птицы — мол, кто ты есть, поведай да покажи своё обличие, желаю я и друзья мои тебе лишь добра.
Дух не заставил себя ждать, рассказав кто он, и что обличье его может быть разным, каким тот пожелает.
Немного подивившись тому, Ерем спросил, что ищет тот во Мирград-Земле, к чему стремится да по что хоронится ото всех.
Ярило осветило три фигуры, выходя из-за гор, что виднелись вдали. Аркон залпом выпил содержимое склянки, которое успело остыть за ночь. Чувствовался яркий мятный вкус, да крапива отдавала горечью, а ягоды — сладостью. Это сочетание приятно утоляло жажду.
Тут Миран засуетился и стал воспрошать старика, что за снадобье такое, мол, не чует он ничего особенного в себе.
Арил ухмыльнулся в густую бороду и велел закрыть глаза обоим, наслаждаясь зарёй багряной, что вздымалась всё выше и выше на небосклоне, приятно лаская утренним ранним светом лица обоих юношей.
Почуял в себе Аркон неожиданно силу особенную, что переполняла чашу его возможностей. Услышал тихий голос старца седовласого и также, в то же самое время, слышал он переживание своего друга Мирана. Птицы щебетали, радуясь восходу, и казалось ему, что понимает он их язык. Тут осознал всем своим естеством, что слышит он мысли людей и птиц, и прочих живых тварей.
Арил сказал открыть очи, взглянув на ярило, что медленно поднималось по небосклону.
Миран дёрнулся, протирая глаза, словно ото сна, затем взглянул на Аркона и снова на старика. Казалось ему, что видел он всю суть ихнюю до мельчайших деталей и формы тел причудливые[106] и всё, что внутри, словно перед собой.
Воротившись, Морей заметил перед дворцом три фигуры, сидящие на землице. Ничего не молвил, отправился взглянуть на Камень Самоцветный и с Духом совет держать — как быть и как с лиходеями поступить.
Дух уверял, что изменилась душа уров этих на корню, и что будут служить ему, их новому господину, верой и правдой все трое. Также сказал, что у всех троих раз- бойничков теперь душа стала обладать тремя новыми отростками[107], и коли немного подсобить, то не будет мудрецов равных им во всех землях урских. Попросил Дух приютить оных и на службу к себе взять.
Поразмыслив над сказанным, Морей ничего не ответил. Лишь искоса взглянул на Камень Самоцветный и воротился в хоромы княжеские отдохнуть с дороги — уж вечерело сызнова. Троих же сторонников Шена велел не тревожить до утра.
Прошло времени совсем мало на Мирград-Земле. Правители белозёрские да Лель с Мером в образе старца уж заждались Ерема.
Направиться решил Семаргл к Роду Лунному воспрошать совета, как быть с силушкой неведомой. Все пришли к согласию, что так тому и быть.
Удалившись в одну из комнат, чтобы остаться в тишине и покое да мысли, что вереницей вились, успокоить, Семаргл присел в ложе и задремал.
Оставшиеся люди за столом продолжали обсуждение дел во Мирград-Земле. Один получил весточку, что Аркон с другом своим Мираном уж в пути, и быть скоро встрече. Исполнить надобно дела светлые. Удел сына его был вершить добрые деяния во Мирград-Земле.
День уж занялся над уступом крутым. Собрались в дорогу домой ученики.
Арил растолковал каждому, как совладать силой новой, что открыло зелье, и как откроет сила та вра-
та безграничного совершенства души. Помнить велел о бренности плоти человеческой и обещал научить в другой раз, как сохранять тело своё в молодости и добром здравии.
В дрёме пребываючи, заручившись силою мысли своей, оказался Семаргл на луне, что Луной называется. Предстал Род Лунный пред ним в виде змея о трёх головах.
Не были страшны лики чудовища правителю белозёр- скому. Был готов он к беседе длинной.
Воспрошал всё о силе, что привёз Кир на Мирград- Землю. Да ответ услышал, что всё сбудется в свой срок и мешать преобразованиям, что судьбой уготовлены, дело непристойное.
Поведал Род Лунный Семарглу, приоткрыв завесу грядущего, что сослужит Дух Землюшки Малой хорошую службу всем и вся и убережёт людей от страданий. Велено было отпустить по доброй воле силу ту на все четыре стороны, уж исход был решён.
Поблагодарил князь арийский предков своих да удалился назад, духом светлым в тело бренное. Открыл было очи — пред ним палата терема золочёного. Тишина и спокойствие. Кругом щебечут птахи малые за оконцем, радуясь чудесным воздаяниям природы.
То, что увидел Семаргл во дрёме, не велено было говорить ни единой душе. Были там горе и страдания, сменявшиеся счастьем и радостями — вся жизнь грядущая Мирград-Земли на множество сроков малых вперёд. Всё помнил он до единой мелочи и знание то жгло его изнутри.
Ерем уж уговорился с Жар Птицею, и та с ним вместе отправилась в терем золочёный — навестить правителей белозёрских.
Там уж пребывал Аркон, сидя подле отца своего Одина, да друг его закадычный, что притомился с дороги да прилёг вздремнуть в сенях подле входа в терем.
Как прибыли к терему, Жар-Птица девицей красной обернулась с длинными рыжими волосами, что доставали до пят, но всё ж земли не касались. Вслед за ней Ерем принял своё обличие и оба зашли в дом.
Семаргл воротился ко столу круглому. Хозяюшка Всела хлопотала, подливая гостям отвары из трав дивных и ароматных. Все обратили внимание на пришедших.
Дева, усевшись за стол, просила величать её Веледа и, не скрывая сути своей, открыла всем присутствующим, что она есть такое.
Семаргл уж знал обо всём да знал судьбу Духа того с Землюшки Малой и потому лишь он не выказал удивления.
Все, переглянувшись, сошлись на том, что лучше иметь силу таку в друзьях, нежели в противниках, да согласились принять Веледу и разрешить ей присутствовать на всех собраниях.
В далёких землях урских Морей пребывал в раздумьях. Пришлось рассказать ему всё, как есть, супруге своей Мизиде. Меж тем догадывалась о многом она сама.
Перед принятием решения попросил князь урский взглянуть в его будущность да поведать, что видит она там, и какие ждут его опасности, коли возьмёт и приблизит к себе трёх уров, бывших сподвижников Шена.
Не узрела ничего дурного предсказательница и поведала мужу всё, как есть. Но всё ж предостерегла — мол, осторожность никогда не помеха в таком деле важном, как правление государством. Решили обождать малость и проверить служек новых в деле.
Кликнул Морей старшего из них к себе.
Держал Аркон все руны, что были начертаны на скрижалях, уж в памяти своей. Немного погостив в тереме золочёном, распрощался он со всеми да в путь-дорожку собрался вместе с Мираном. Дорога лежала далеко за море синее.
