Подолгу размышлять о таких вещах всегда нелегко, и в этом — одна из причин, по которым жертвы лучше приносить не в одиночку, а в среде сочувствующих единомышленников и в ритуальной обстановке, где все могут поддержать друг друга в этой борьбе. Жертва, принесенная самостоятельно в уединении, тоже благородна, но подчас влечет за собой непредвиденные и неприятные последствия — отрицание, отчаяние или погружение в навязчивые мысли о собственном превосходстве над теми, кто не способен на подобное самоотречение. Коллективную жертву проще принести в духе смирения, если этика общины включает в себя такие ценности, как сострадание и честность. Но в любом случае миг жертвоприношения, одиночного или группового, может обернуться контактом с богами — пусть недолгим, но вполне достаточным для того, чтобы божество вобрало энергию, которую мы вкладываем в этот поступок, оценило наши усилия и даровало нам свое благословение.
Но здесь возникает другой вопрос, один из самых болезненных и сложных во всем, что касается наших отношений с богами: как быть, если вам не удается войти в контакт с божествами и понять, чего они от вас хотят? По правде говоря, большинство людей не способны слышать богов и духов постоянно, а некоторые вообще не слышат их никогда. Почему в одних людей от природы вмонтирован, так сказать, «телефон» для общения с богами, а в других — нет? Этого мы не знаем. Однако мы знаем, что это совершенно не зависит от того, насколько человек нравственен, честен, здоров на голову или сколько-нибудь приятен окружающим. Дар регулярной двусторонней связи с богами и духами не имеет никакого отношения к личным достоинствам человека. Многие люди, наделенные подобным даром, — далеко не самые развитые представители рода человеческого; и наоборот, многие замечательные люди этого дара лишены. (Средневековая духовная писательница и мистик Юлиана Норвичская оправдывалась перед своими читателями, объясняя, что возможность общаться со святыми отнюдь не делает ее более праведной, чем другие: ей известно немало хороших христиан, которым она далеко уступает в праведности, но она понятия не имеет, почему святые разговаривают с ней, а не с ними.) Имеются некоторые свидетельства в пользу того, что этот дар передастся по наследству; однако иногда он проявляется у совершенно, казалось бы, случайных носителей. У некоторых людей, никогда ранее не сталкивавшихся ни с чем подобным, способность к общению с Божественным может пробуждаться в результате предельных физических нагрузок, наподобие околосмертного опыта.
Ответ на вопрос о том, полагается ли обычному верующему слышать богов, во многом зависит от культурного контекста. В некоторых неоязыческих группах, например, бытует мнение, что постоянно общаться с богами запросто могли бы все без исключения, если бы в детстве нам не внушали, что это невозможно. Этой теории сопутствует представление о том, что для общения с богами любому человеку достаточно лишь искренне поверить в то, что это возможно и доступно, — и контакт непременно установится; однако опыт, к сожалению, показывает, что это не так. Да, никаких догматических запретов на общение со Священными Силами для тех или иных категорий людей в неоязычестве нет, и это обстоятельство провоцирует наивную убежденность в том, что мистиком и медиумом может стать любой, кто приложит к этому достаточно усилий. Но это представление коренным образом противоречит тому факту, что в первобытных общинах видеть, слышать и воспринимать богов и духов и/или общаться с ними могли далеко не все — несмотря на то, что верили в них все поголовно. Если бы в менее «цивилизованные» времена дело обстояло иначе, племя не нуждалось бы в профессиональном шамане.
Азиатским культурам, напротив, свойственно убеждение в том, что у всех нас, не считая лишь немногих необычно одаренных людей, возможность общаться с духовными силами от природы заблокирована, и если мы хотим снять этот блок, то нужно очень много и упорно трудиться — медитировать, соблюдать особую диету и всячески себя ограничивать во многих других отношениях. Если мы будем усердно стараться, то, возможно, рано или поздно очистимся и обретем связь с Божественным, но просто так этот дар не дается почти никому. Еще одной позиции по этому вопросу придерживаются некоторые аборигенные культуры, в которых принято считать, что устойчивая и качественная двусторонняя связь с Духом (или духами) может развиться лишь в результате осознанной практики измененных состояний сознания. С этой точки зрения, достичь измененного состояния при помощи тех или иных специальных техник, теоретически, может любой, но далеко не каждому это пойдет на пользу, потому что без помощи самих духов заниматься такими вещами очень опасно. А для того, чтобы заручиться помощью духов, необходимо для начала установить с ними контакт, попросить их о поддержке и удостовериться, что они согласились. В итоге получается, что подобные практики доступны лишь тем, кто исходно обладает хотя бы зачатками врожденного дара.
В монотеистических религиях ожидания на этот счет обычно определяются принятыми догмами. В некоторых религиях такого рода общение с Богом — исключительная привилегия духовенства или, в особых случаях, отдельных мистиков, удостоившихся официального признания при жизни или, чаще, посмертно, когда становится возможным перетолковать те или иные их слова в русле ортодоксального учения. Другие монотеистические религии позволяют устанавливать личные отношения с Богом всем прихожанам, исходя из предпосылки, что если человек будет достаточно искренне верить и усиленно молиться, то Бог почтит его своим вниманием и присутствием. В этих системах возможность личного контакта с Богом используется как поощрительный «пряник» для более усердной религиозной практики. Однако в других монотеистических деноминациях — особенно таких, у которых предыдущая категория вызывает подозрения и неприязнь, — принято считать, что Бог с нами больше не общается (или не общался вообще никогда), но, тем не менее, наблюдает за человечеством и требует веры в свое существование. В контексте таких учений мистическая связь с Божественным осуждается как обман или безумие, а единственным достойным подходом к религии считается бездоказательная вера.
Итак, как же мы объясняем ту пропасть, что пролегает между опытом мистиков и «радиомолчанием», с которым большую часть времени сталкиваются остальные верующие? Неужели всякая надежда на общение с богами почти неизменно обрекает нас на разочарование? Мой личный опыт, равно как и опыт большинства из тех политеистов, которых я знаю и люблю, показывает, что у этого «радиомолчания» может быть много разных причин. Частичный перечень их мы составили вместе с Кеназом Филаном, когда работали над книгой «Разговоры с духами», впоследствии опубликованной издательством «Иннер традишнз». Речь в этой книге идет в основном о том, как добиться большей четкости сигнала при общении с духами и богами, но любая подобная работа, в конечном счете, упирается в тот факт, что не каждому это дается легко и не для каждого вообще возможно. Так или иначе, вот этот перечень возможных препятствий:
Если бы вы постарались, у вас бы все получилось; просто вы не стараетесь как следует. Далеко не каждому посчастливилось вырасти в такой семье, которая поощряла бы ребенка к осознанию или развитию тонких чувств; напротив, в большинстве семей над подобными вещами попросту насмехались. Детям, которые видели или слышали духов, говорили, что все это выдумки, а когда эти дети подросли, общество стало навязывать им представление о том, что «воображаемые друзья» — это один из симптомов психического расстройства. В результате эти люди настолько жестко подавили все зачатки своих тонких чувств, что теперь на восстановление этих способностей могут уйти годы и десятилетия упорной работы. Кроме того, жизнь в современном обществе не располагает к тому, чтобы успокаивать свои мысли и терпеливо прислушиваться.
Вы боитесь того, что может произойти, если боги с вами действительно заговорят. Если вы начнете общаться с богами, то многие окружающие станут смотреть на вас как на сумасшедшего. Кроме того, если это произойдет, то вам придется принять тот факт, что боги существуют на самом деле и сбросить их со счетов не удастся, даже если они начнут причинять вам неудобства. Кроме того, люди, воспитанные на представлении о том, что молитва — это, в первую очередь, способ исповедаться божеству в своих грехах и недостатках, могут опасаться, что все общение с Богом/богами/духами сведется к бесконечной череде попреков со стороны высших сущностей. А если вы боитесь услышать голос Духа, пусть даже подсознательно, вы тем самым его блокируете.
