Просто, ясно и справедливо. Но мало того… На Афон приходили люди всех национальностей, и в особенности славянских народностей – в том числе в большом количестве народности русской, т. е. иностранцы и притом такие, которые открыто проповедовали борьбу с турками во имя освобождения христианских народов от турецкой власти. Между тем Афон входил на особых правах в состав Турецкой империи. Но, согласно параграфу 8 статьи 12 Берлинского трактата, монахи всех национальностей сохраняли свои права и привилегии[18]. Таким образом, суверенитет Турции как бы был до известной степени ограничен. И нужно было как-то согласовать нормы международного и национального турецкого права. Выход из этих трудностей был найден достаточно разумный и свидетельствовавший об исключительной благожелательности турецкой власти к иноверному и многонародному Афону.
В той же статье 8 главы 2 Устава сказано: «Иностранцам в виде особой милости и в силу статьи 4 Закона об Оттоманской национальности даруется оттоманское подданство». Засим устанавливался упрощенный порядок регистрации послушников и монахов. Статья 10 главы 2 распространяла это правило равномерно на всех иностранцев[19], дабы не было какого-либо сомнения. Установилось в результате этого двойное подданство. Русский, серб, болгарин, румын, грузин и проч., ставший монахом и даже только послушником на Афоне, без всяких формальностей и сроков приобретал турецкое подданство. Но приобретал его, не отказываясь от подданства своего. А отправляясь с Афона за границу – по делам монастыря или своим личным – эти монахи получали у своего консула беспрепятственно свой национальный паспорт. Этим способом, по существу, нарушался лишь интерес Турции, но турецкое правительство этим создавало монашескую свободу многонародного Афона.
Разница между прежними турецкими и теперешними греческими порядками резко бросается в глаза. Мусульманская Турция давала свое подданство православным афонским монахам для удобства последних, давала после того как кто-либо, прожив некоторое время на Святой Горе, выражал желание остаться на Афоне. А единоверная Греция вперед требует подданства от всякого лица, желающего может быть в будущем стать афонским монахом. Но, требуя подданства ранее прибытия на Афон, греческое правительство не только не дает славянам своего подданства для поступления их в славянские же монастыри на Афоне, а и вообще не допускает их туда.
Таким образом, обязанность быть турецким подданным была установлена во имя свободы Афона, греческое же подданство требуется во имя порабощения Афона! К этому следует добавить, что, согласно статье 3 главы 1 Устава, «все афонские монастыри подчинены непосредственно Вселенскому Патриарху и составляют неотчуждаемую собственность Церкви» и что, согласно статье 4 главы 1 того же Устава, «внутреннее управление монастырей предоставляется самим монахам». После ознакомления с этим материалом для каждого ясно, что потерял Афон с переменой мусульманской турецкой власти на власть греческую православную.
К этому нужно еще добавить, что, турецкий губернатор (каймакам), являясь представителем турецкого правительства при монашеском управлении (Киноте) на Афоне, должен был в своей деятельности строго согласоваться с вековыми правами и законами этого оригинального монашеского царства на Святой Горе. Вообще же, его обязанности и полномочия были почти номинальные и сводились главным образом к полицейским функциям охраны безоружных обителей и их насельников. Но совершенно иные функции и полномочия нынешнего греческого губернатора, который представляет на Афоне «все и вся». Так, в 1937 году, будучи сам православным, он подверг у себя в полиции издевательствам и побоям двух православных монахов: один на следующий день умер, другого, умирающего, отвезли в салоникскую больницу!
* * *
Турки – враги всего, что противно исламу – хранили в душе своей пиетет к православной вере и ее святыням, которого очень мало у греков-христиан. Благочестивый и религиозный турецкий народ и его низшая администрация уважали всякое благочестие и религию. Для них Афон был изумительным местом подвигов, молитвы, аскезы и труда, был Святой Горой, на которую приходили все православные народы, чтобы славить единого Бога. Турки следили только за порядком и безопасностью этого исключительного места и его великих насельников и гордились тем, что в их государстве находится величайшая православная святыня.
Тысячи людей привозили пароходы на Святую Гору. Никакого специального разрешения на посещение Афона не требовалось, как равно не требовалось разрешения оставаться на Афоне. Паспорт при высадке на берег не проверяли и ограничивались пересчитыванием прибывших, добродушно похлопывая простолюдинов по плечу. Тем и кончались все формальности на афонской пристани Дафни. Турки настолько уважали это святое место, что держались в стороне управления этим иноческим полуостровом. И управление совершалось строго по вековому чину. Больше того: деликатность доходила до того, что без разрешения настоятелей монастырей не только турецкие чиновники, но и сам губернатор не входили ни в одну обитель.
Монастыри вели свое хозяйство, как считали нужным: они свободно управляли своими «метохами» – имениями вне Афона и в славянских земля х, где имели и подворья по большим городам; свободно принимали пожертвования и сами дарили, продавали плоды земли и своего труда, как считали нужным; привозили и увозили, продавали и приобретали всякие ценности: книги, утварь, иконы. Монастыри свободно распоряжались своим имуществом, ибо турецкой власти это не касалось. Афон был местом свободной научной работы и со всех стран приезжали ученые – не только православные, но даже и инославные – для работы в богатейших хранилищах рукописей и книг. Приезжали для ученого обследования афонской церковной старины, для изучения древней истории монашества в его великом центре. А турки проявляли качества, присущие народам востока, – уважение к знанию и к ученому человеку.
Словом, по сравнению с настоящим временем – это был Золотой век церковной, национальной и политической свободы на православном Афоне. И эту свободу давали ему и охраняли ее – магометане, турки… Есть над чем теперь задуматься православным людям!
Так было до 1912 года, когда ненадолго Святой Горой овладели болгары. Тогда наступили еще более светлые дни для всех насельников многонародного Афона: в полной религиозной и национальной свободе зажили тогда все народности на Святой Горе. Но в результате Бухарестского мирного договора 1913 года Афонский полуостров перешел к грекам. И почти сразу же начались систематические гонения шовинистически настроенных и грандоманией охваченных греков против всех негреческих народностей.
Мировая война 1914–1918 годов окончилась для греков незаслуженно большими приобретениями, которые совершенно не оправдывались двусмысленной политикой Греции в первую половину войны и ничтожным участием во второй ее половине. Но обстоятельства сложились благоприятно для греков, и они оказались в стане победителей. И по мирному договору в Севре греки закрепили за собой Афон. Но в этом историческом договоре была статья 13, гарантировавшая права негреческих народностей на Святой Горе. Статья эта на первый взгляд казалась как бы излишней: можно ли было думать, что православная Греция решится притеснять своих же единоверных братьев. Но… вскоре уже оказалось, что предусмотрительность союзников не только не была излишней, а оказалась даже недостаточной, ибо Греция, невзирая на торжественно данные Афону гарантии, все же уклонилась не только от своего нравственного долга, но и от исполнения принятых на себя международных обязательств.
Произошло нарушение не только божественных, но и человеческих законов. А статья 13 Севрского договора совершенно проста, ясна и изложена в таком виде: «Греция принимает на себя обязательство признавать и охранять традиционные права и свободы, которыми пользовались негреческие монашеские общины Горы Афон, согласно постановлениям статьи 62 Берлинского договора от 13 июня 1878 года». Берлинский же трактат был результатом усилий европейских держав уменьшить значение освободительной славянской Русско-турецкой войны 1877–1878 годов и сохранить «больного человека» (Турцию) в Европе. В борьбе с законными правами славянских православных народностей на Балканском полуострове была оставлена за турками и величайшая православная святыня, Святая Гора Афон, против утраты которой турки ничего не имели. Правда такое разрешение вопроса в сущности не причиняло вреда монашескому Афону, при полном и неизменном уважении турок к его правам.
Единственно, кроме Турции, владеть Афоном могла бы только Россия, как самая большая и могущественная православная держава. Но Берлинский конгресс как раз своей главнейшей задачей ставил возможное сокращение и даже лишение России плодов победы от выигранной войны, т. е. сокращение возможных ее территориальных приобретений и ограничение русского влияния среди православных народов востока. Это было достигнуто почти в полной мере, и отсюда вытекли все те последствия, которые привели к мировой войне и к тому положению, в котором оказались негреческие монастыри на Афоне после великой войны. Вышеупомянутая статья 62 Берлинского договора изложена так: «Монахи Святого Афона, из какой бы страны они не происходили, сохраняют свои прежние владения и выгоды и будут пользоваться без всякого изъятия полной равноправностью в правах и преимуществах».
