Именно в этом конкретном аспекте тем более отчетливо можно увидеть, что Евангелие от Марка во многом основано на теологии Павла. Центральная истина в учении Павла — это реальность и сила греха в мире. Единственно возможным разрешением этой проблемы становится смерть Иисуса. Более того, Павел видит жизнь христианина как каждодневную смерть и воскресение его с Христом. Символом этого и является крещение. Марк многое заимствовал у Павла и Петра, именно поэтому его Евангелие представляет собой большую ценность для христианского вероучения.
Пытаясь понять цель, которую ставил перед собой Марк, мы исследовали построение Евангелия и развитие повествования. Мы отметили главные темы повествования: личность и служение Иисуса; сущность ученичества и требования, предъявляемые к нему. Обе эти темы пересекаются в кульминационной точке смерти и воскресения Иисуса, которое и было целью Его пришествия в мир и секретом истинного ученичества. Приняв это за основу всего послания, мы переходим к знакомству с людьми, действующими в повествовании Евангелия, и с той ролью, которую они в нем играют.
Теперь мы вправе спросить, для кого же писалось Евангелие от Марка? Чтобы ответить на этот вопрос, нам следует найти упоминания об этих людях в самом Евангелии и понять, кем они были и почему стали адресатами послания.
Некоторые внешние свидетельства можно получить из текста Евангелия. Люди, которым оно было адресовано, в основном были язычниками, поэтому Марку приходится объяснять еврейские обычаи. Из текста ясно и то, что он обращается не к церкви, раздираемой изнутри иудейско–христианскими противоречиями. Поэтому из четырех предполагаемых мест, где могло писаться это Евангелие (Египет, Антиохия, Галилея и Рим), наиболее вероятен Рим. Распространение Евангелия Марка и использование его другими авторами Евангелий дает возможность предположить, что за спиной Марка стояла надежная и сильная церковь. Ссылки на неизбежность «страданий» в ученичестве наводят на мысль о недавних преследованиях христиан, чему вполне соответствовала обстановка в Риме при императоре Нероне, тем более, если Евангелие было написано после мученической смерти Петра, а может быть и Павла. Возможная же дата написания Евангелия — от 64 г. н. э. и до разрушения Иерусалима в 70 г., что для описываемых в Евангелии событий является будущим и поэтому заставляет нас отнестись более серьезно к пророческому элементу в нем.
Если читатели, к которым было обращено Евангелие, проживали в Риме, то они принадлежали к совершенно разным слоям населения. Поэтому требовалось объяснить им неизбежность страданий в христианской жизни. Но не возникало ли в этих обстоятельствах искушения представить христианство как некую силу, способную противостоять гонениям, происходившим в реальном мире? И не была ли представлена Божественная природа и всемогущество Иисуса в такой подчеркнутой форме, что Его человеческая натура и человеческие нужды были соответственно преуменьшены? Разве не могли христиане недоумевать, отчего, имея своим Спасителем Сына Божьего, им приходится страдать? Ответ на эти вопросы не может быть исчерпывающим, но в попытке ответить на них можно достичь определенного понимания происходящего.
Марк представляет нам сильного и смиренного Иисуса, страдания Которого стали смыслом и содержанием нашего спасения (о чем верно сказал Петр в день Пятидесятницы, Деян. 2:36–39).
Что касается автора Евангелия, то обычно комментаторы придерживаются мнения, что оно было написано Иоанном Марком, упомянутым в Деяниях святых Апостолов 12:12,25; 15:37–39, в Послании к Колоссянам 4:10, во Втором послании к Тимофею 4:11 и в Послании к Филимону 23. Марк был человеком, близким Петру. Он путешествовал с Павлом. Таким образом, его свидетельства стоят многого!
Совершенно очевидно, что Марк и не пытался представить в своем труде биографию Иисуса в хронологической последовательности. В его распоряжении имелись устные и письменные материалы, а также личные свидетельства, полученные от апостола Петра. Все это он проанализировал, отсеял ненужное и представил оставшееся в том виде, какой казался ему правильным. Такой взгляд на происхождение Евангелия (ни в коем случае не умаляющий роли Святого Духа в его создании!) объясняет цель его возникновения и признает значимость личности самого автора этого произведения. Принимая такой подход, мы избавляемся от ложного понимания боговдохновенности библейского произведения, утверждающего, будто автор всего лишь излагает то, что получено им с небес. С другой стороны, согласившись с таким подходом, мы можем смело отбросить предположение, что Марк просто соединил разрозненные фрагменты преданий, руководствуясь одним желанием — включить в свой труд как можно больше информации. Кроме того, подобная точка зрения позволяет нам сконцентрировать внимание на самом тексте и на его содержании. В боговдохновенности человеческих усилий есть тайна, и нам следует признать ее и принять роль Святого Духа как таковую, поскольку Он, действуя по воле Божьей, использует разум людей, предоставивших себя в качестве инструмента исполнения Его воли.
Как нам принять и читать Евангелие от Марка? Многое в культуре того времени может показаться нам странным. Нужно постараться понять значение этой культуры для тех, кто участвовал в событиях Евангелия, а также для тех, кто впервые прочитал его. Мы должны настроиться на сознание и опыт людей того времени, и это поможет нам правильно воспринять Библию. Наше восприятие будет проходить под руководством Бога Духа Святого. Святой Дух руководил и автором в его работе, так же как будет руководить нами при чтении Писания, поэтому мы сможем принять его основополагающие истины с той же ясностью, с какой их понимали первые читатели. Такие темы, как природа Царства Божьего и наша роль в нем, личность и авторитет нашего Господа Иисуса Христа, центральное место Его смерти и воскресения, значение этих событий для ученичества, а также наше собственное понимание и преданность нашей миссии — все это вклад Марка в нашу духовность и служение Христу. Его глубокое и открытое учение может безмерно обогатить нас.
1. Значение слов и фраз (1:1)
Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия
Версия этого стиха в GNB («Это Благая весть…») теряет очевидную связь с историей Бытия — «В начале…». Марк утверждает, что Бог положил новое начало — новое в значении огромного шага вперед, но не в смысле отсутствия преемственности с тем, что осталось позади. И мы это вскоре увидим. Первое впечатление от провозглашения Евангелия от Марка достаточно сильное — мы чувствуем, что произошло нечто такое, к чему мы должны отнестись со всем вниманием.
Теперь мы начинаем понимать, почему нам следует быть внимательными. Слово «евангелие» имеет несколько значений. Оно может обозначать провозглашение Благой вести (например, вопрос: «Он проповедует Евангелие?») или конкретную книгу Библии (мы изучаем Евангелие от Марка). Однако изначально оно не имело этих смысловых оттенков. Это слово означало «добрую весть» в смысле провозглашения какого–то важного исторического события мирового масштаба, как, например, рождение римского императора Августа[1]. В христианском понимании слова «евангелие», таким образом, заложена значительная историчность.
Исследуя ветхозаветные корни слова «евангелие», мы начинаем понимать, почему оно так важно. Еврейский глагол («возвещать добрую весть», «благовествовать») означает «введение Божьего царственного закона, провозглашение Его спасения, отмщения и оправдания»[2], что в первую очередь предназначено для избранного Божьего народа. Но теперь, когда пришел Иисус, к проповеди этой доброй вести причастны более широкие круги. Божье благовестие охватывает весь мир, и те, кто были его свидетелями, должны рассказать об этом.
Евангелие от Марка имеет мировое значение именно потому, что это «Евангелие Иисуса Христа».
Но здесь возникает одна проблема. Означает ли «Евангелие Иисуса Христа» ту Благую весть, которую Он принес миру, или же Он Сам был основным содержанием этого благовестил? Прочитав 1:14, мы выберем скорее первый вариант ответа, но изучив все Евангелие от Марка, придем ко второму варианту. В результате мы примем оба этих значения. Евангелие — это Благая весть, которую проповедовал Иисус, и Он Сам был средоточием этого благовестия. Посланник являлся и сущностью, и содержанием Своего послания. В отличие от Него другой посланник, о котором мы позже поговорим подробнее, Иоанн Креститель (1:2–8), проводил четкую грань между собой и Иисусом, пришествие Которого он предвозвестил, утверждая, что ему должно будет умаляться по мере того, как Человек, ставший содержанием Благой вести, будет расти (Ин. 3:30).
