Давайте поясним взаимодействие био — и гравитационных полей в замерах на крутильных весах на похожем примере.
Возьмем обычные рычажные весы с двумя чашками, аналогичные базарным. Широко известен опыт, когда на этих весах устанавливают запаянную колбу с мышью. Пока воздух в колбе есть, мышь живет, и весы показывают один вес. Когда мышь, задохнувшись, умирает, ничего по представлениям «серьезных ученых» не должно измениться, тем не менее, масса колбы с мышью уменьшается, утверждают, что на 0, 3 % от массы мыши. Можно сказать, что у мыши отлетела Душа или Дух, но это не может повлиять на массу колбы. И Душа и Дух — это сгустки структурированного биополя, а поле — это сила, т. е. нечто, не имеющее массы. И Душа и Дух изменить вес колбы с мышью не могут. Что же происходит?
Для ответа на этот вопрос изменим опыт. На чашу весов вместо колбы с мышью положим катушку электромагнита и пустим по ней слабый ток, а весы установим на стальную пластину. Уравновесим чаши гирями и по ним определим, что «масса» электромагнита, положим, 210 г. Но ведь это не собственно масса электромагнита: это сила, с которой материал электромагнита притягивается к земле, с добавлением силы, с которой электромагнит своим магнитным полем притягивается к стальной пластине. Отключим ток, и электромагнит, как и колба с мышью после ее смерти, «потеряет массу». И опыт с мышью объясняется именно так: пока мы живы, наша кажущаяся масса больше, чем масса составляющих нас молекул, за счет взаимодействия наших Духа и Души с биополем Земли. Когда умрем, весы будут показывать истинную массу молекул нашего тела.
Еще изменим опыт. Под одну из чаш весов положим катушку электромагнита под током, а на чашу положим кусок стали. Уравновесим весы и получим, что «масса» стали выше, чем она есть на самом деле, поскольку опять происходит суммирование гравитационных и магнитных сил. Увеличим ток, и «масса» стали возрастет, уменьшим ток — уменьшится. То есть, чтобы в условиях магнитного поля определить действительную силу гравитационного притяжения масс друг к другу и точно рассчитать гравитационную постоянную, нам надо будет обязательно знать силу, с которой образец притягивается к магниту — силу магнитного поля, и из расчетов эту силу вычесть.
И биополе действует на массу (даже неживую) точно так же, как магнитное поле в вышеприведенном случае. И когда «серьезные ученые» на крутильных весах начинают определять гравитационную постоянную, то они учитывают все, кроме силы биополя Земли, которое от замера к замеру меняется, в какой бы вакуум вы эти весы ни помещали. Вот и получаются у экспериментаторов результаты от замера к замеру разные.
Может быть и менее подробно, но я написал об этом в предыдущих разделах и что же в моих рассуждениях оппонент опроверг потоком своих наукообразных слов и сведений? Ни в коем случае не признавая биополя, он ошибку в замерах крутильными весами приписывает неким «микросейсмам» — толчкам в точке крепления нити крутильных весов. Да назови ты их хоть микро-, хоть наносейсмами, что от этой галиматьи поменяется? Во-первых, эти толчки легко замерить и учесть. Во-вторых, толчки создают помехи либо в вертикальном (вдоль нити), либо в радиальном (вдоль штанги) направлениях. Но ведь замер-то делается по касательной! Какую помеху при таком распределении сил пресловутые «микросейсмы» могут вызвать?
В опытах Мышкина на нити висит алюминиевый диск, который никак не может реагировать ни на одно известное поле (магнитное, электрическое, электромагнитное, гравитационное). Тем не менее, диск вращается при приближении к нему чего-либо живого. Моему оппоненту все понятно: он утверждает, что эти опыты «выполнены плохо». А что, если бы они ничего не показали, то тогда они бы были выполнены «хорошо»?!
Далее. По поводу прогресса в области хранения и переработки информации, мой оппонент пишет, что компьютеры «ничего путного не дали для понимания интеллектуальной деятельности человека». Я с этим не согласен, поскольку этот вывод включает в число тех, кто не получил «ничего путного», и меня. Думаю, что т. Петренко эту фразу надо было построить так: «Прогресс в информатике для понимания интеллектуальной деятельности человека нам, мракобесам (или «серьезным ученым» — это дело вкуса), ничего путного не дал». Так будет точнее, согласитесь. Поскольку, если разбираться в путном, трудно найти ту отрасль знаний, которая бы сумела вам, мракобесам, всучить что-то путное.
Давайте Вашу логику в вопросе о некоей похожести компьютера и мозга смоделируем так. Предположим, Вы не женаты, а я на основе того, что уже известно о жизни, выдвигаю гипотезу, что Ваша будущая жена будет женщиной. Вы это категорически отрицаете («полный абсурд»), поскольку это вопрос сложный и «серьезные ученые» в отношении его еще не в курсе дела. Формально Вы правы: сейчас это вопрос действительно не простой, поскольку женой может быть и мужчина, и ослица, и резиновая кукла. Но почему Вы отказываете мне в гипотезе, построенной на известном, на наиболее вероятном?
Люди — часть Природы, Природа создала ум людей, а этот ум создал компьютеры. Что неестественного в том, что компьютеры могут моделировать хранение и переработку информации и в мозгу человека? Почему Вы с таким чванством отбрасываете самую вероятную гипотезу, сами не имея вообще никакой? Вам так хочется гордиться своей резиновой куклой, что Вы вообще теряете логику…
У Вас «всякое поле сцепляется с веществом». Да Вы хоть немного представляете себе поле? Что значит «поле распространяется в виде волн»? Без волн нет поля? Вы утверждаете, что «для сгущения поля нужно вещество». Черт с ней, с грамотностью этого утверждения, но разве мозг человека это уже не вещество? Неужели у всех это такой же вакуум, как и у мракобесов?
Вы меня извините, но мне кажется этот вопрос мне проще было бы объяснить кальмару. Все же у него и аксоны большего диаметра, и относится он уже к отряду морских моллюсков, а не все еще к отряду «серьезных ученых».
Поскольку во всем остальном моем тексте мой оппонент не понял ничего, то для читателей я тезисно напомню, о чем речь.
Не тело, состоящее из молекул, является человеком, человек — это его Душа, являющаяся сгустком структурированного биополя.
Что является объективным (не зависящим от меня) подтверждением этого утверждения?
Во-первых, наличие самого биополя. Во-вторых, шаровая молния как подтверждение того, что сгустки в полях как таковых, возможны. В-третьих, голография как подтверждение того, что поля можно структурировать. В-четвертых и сотых, масса наблюдений за процессом жизни и процессом смерти человека. Наблюдений, в которых полностью отсутствуют какие-либо оттенки религиозности или мистики. Надо просто присматриваться к жизни и думать об этом.
Вот к примеру. Никакие химические процессы не способны обеспечить ту скорость, с которой мы мыслим, такая скорость под силу только полям. Даже мой оппонент с этим согласен, правда, выдумывая для этого какую-то совокупность электрического, магнитного и электромагнитного полей в человеке. Если мы согласимся с ним, тогда весь наш интеллект и вся наша память записаны в нейронах мозга в виде магнитных или электрических изменений вещества нейронов — как музыка записана в виде магнитных изменений на магнитной пленке магнитофона. Но дело в том, что любое магнитное или электрическое изменение вещества стирается, если подвергается более сильному воздействию этих же полей. А вы можете стать под линией высоковольтной электропередачи и на вас будет действовать электрическое поле с напряжением в миллионы раз большим, чем замеряется в мозгу. За локаторами в районе радиоантенн человек подвергается воздействию электромагнитных полей с напряжением в миллионы раз большим, чем замеряется в его мозгу. Люди подвергаются воздействию столь страшных магнитных полей, что у них начинают болеть сами мозги — само вещество нейронов. Наконец, при взрыве атомных бомб электромагнитное рентгеновское излучение бывает столь высоко, что гибнет тело человека от лучевой болезни, но собственно с ним — с его памятью, с его интеллектом ничего не происходит — они не стираются.
Значит, природа нашей Души — это такое поле, на которое электрическое и магнитное поля не воздействуют. Это поле неизвестно «серьезным ученым», поскольку это биополе.
Это подтверждает и обратный опыт. Если остановить сердце человека всего на 5–7 минут, а потом его снова запустить, то с телом человека ничего не произойдет — оно будет жить неограниченно долго: будет биться сердце, будут дышать легкие, будут живы все клетки, будут живы все нейроны головного мозга. Но человека в этом теле уже не будет никогда. О чем это говорит? Это говорит о том, что мы, люди, — это не наше тело, это нечто другое, что живет отдельно от него.
