Знание, усвоенное умом, на самом деле недорого стоит. Оно – инструмент, пользуясь которым человек может прийти к знанию иного уровня. Представьте себе, что вы начитались книг по столярному делу. У вас есть знание того, как работать с разными породами дерева, вы представляете себе, какие инструменты нужны для работы и что нужно делать, если требуется изготовить табурет. Всё это знание ничего не стоит без навыков, в которых будет отражаться весь опыт вашей работы. Тогда знание располагается не только в уме, но и в теле – оно в ваших пальцах, мышцах и чувствах. Вы не думаете о том, как вам строгать доску, – вы чувствуете и ощущаете это. Конечно, данный пример не идеален, поскольку подобным же образом проявляется механистичность действий человека, но он наиболее близок к тому, что я пытаюсь передать.
Всё, что вы знаете, должно быть утрачено. Всё, что вы знаете только на уровне ума, – станет преградой, если вы наделаете догматов из «своего» знания. Чем сильнее вы привяжетесь к вербально изложенному знанию, тем труднее и болезненнее будет духовная трансформация. Истинное знание, которое вы можете усвоить в начале Пути, является отправной точкой, трамплином для того, чтобы вы смогли прийти к переживанию Единого, но ни в коем случае оно не должно становиться «священным». Путь приведёт вас к неведомому, к тому, что, может быть, и было прожито тем, кто оставил тексты с описанием Пути, но происходило это с другим человеком и в других условиях. Истина бесконечна, и потому весьма многообразны способы её выражения и изложения. Бог велик, невыразим и бесконечен, а потому любое знание, изложенное словами, несёт в себе изъян ограничения и искажения.
В том, что я продолжаю писать книги, прекрасно понимая всю ограниченность их пользы и даже возможный вред от неправильного применения излагаемого в них знания, можно обнаружить противоречие, но оно кажущееся. В начале Пути знание такого рода необходимо, но потом, по мере продвижения, оно должно быть утрачено. На смену ему приходит знание иного рода, которое уже не относится к одному только уму, но распространяется на всё человеческое существо. Истина переживается на всех уровнях и отражается во всех телах, а ум только формулирует словами то, что хоть как-то поддаётся выражению. Человек Знания выражает его всем своим существом, порой даже не прибегая к словам. В этом – коренное отличие между теми, чьё знание является лишь информацией, впитанной умом, и теми, кто прошёл пусть даже частичное, но – преображение. В этом также проявляется различие между возможностью передачи знания – одни могут передавать только информацию, только слова; другие способны делиться своим Знанием, передавая его через присутствие, через передачу энергетического импульса.
В заключение дам пищу для размышлений любителям парадоксов. Высшая реализация человека приводит к расцвету его уникальности, и это проявляется в выражении обретённого им Знания, а также накладывает отпечаток на весь его опыт. Уникальность выражения остаётся свидетельством реализации человека и становится примером для подражателей. Уникальность же опыта, если на неё делается чрезмерный упор, превращается в описание никуда не ведущего пути. В этом и проблема с уникальностью – она неповторима, и в качестве опоры для поиска уникальный опыт Мастера не очень-то подходит. Он интересен как факт истории, но бесполезен как руководство к действию. Использовано может быть только общее Знание, не связанное с уникальностью реализации человека. При этом оно должно быть в достаточной степени вульгаризировано и упрощено, чтобы быть более-менее понятным для всех. Так Знание, полученное конкретным мистиком, превращается в набор рецептов для искателей, теряя индивидуальную окраску. Так ещё раз утрачивается многое из того, что знал мистик, каким бы великим он ни был при жизни. Степень величия мистика не всегда связана с тем количеством пригодного к употреблению Знания, которое он оставил после себя, однако потомки могут оценивать его только по тому, насколько полезным для них является его наследие. И потому чем более уникальным – то есть далёким от среднечеловеческого – является мистик, тем меньше пользы от его опыта. И порой указания Мастера среднего уровня могут оказаться куда полезнее с практической точки зрения, чем тексты, оставленные мистиками, заглянувшими в самые таинственные бездны Реальности.
При этом, конечно же, ни Знание, ни уникальный опыт не утрачиваются без следа. То, что они становятся недоступными для людей, вовсе не означает того, что их больше нет нигде. Всё возвращается к Источнику, и Знание, открытое и прожитое мистиками, – в первую очередь, ведь Господь является величайшим Свидетелем всего, что было, что есть и что будет.
