Обрадовавшись, игемон приказал принести своих идолов; вложив их в мешки и запечатав оловом, игемон отдал их женщинам; затем приказал воинам, чтобы они сопровождали женщин с идолами до берега озера и оттуда опять с честью привели бы их обратно. Взяв на свои плечи мешки с идолами, женщины понесли их к берегу озера; придя туда, где озеро было очень глубоко, они стали просить воинов отойти от них, как бы стыдясь раздеться при них, и немного подождать, пока они не совершат омовения. Когда те отошли, каждая из женщин бросила в озеро идола, которого несла, и скверные идолы быстро погрузились в воду, как олово. Увидев это, воины с гневом схватили их и, отведя к игемону, рассказали ему о потоплении идолов. Игемон изменился в лице от ярости и зарычал на воинов, словно лев: «Злые слуги, почему вы не удержали богов, зачем вы не препятствовали женщинам бросать их в глубину озера?»
В ответ на это воины сказали: «Светлейший игемон, эти женщины обманули тебя и с хитрым намерением взяли богов твоих; не зная их коварства, мы не держали их».
Тогда и святые жены сказали игемону: «Истинный Бог не знает людской лести, а боги твои, сделанные из бездушного камня и дерева, золота и серебра, лестью были взяты нами и потоплены; не в силах они были ни избавить себя от рук наших, ни спасти себя от потопления: как же могут они других спасать и избавлять от бед?»
Исполнившись ярости, игемон приказал разжечь печь, растопить олово, принести железные гребни и трезубцы и семь раскаленных докрасна медных досок, сделанных наподобие одежды; все это он приказал положить на одной стороне, а на другой положил мягкие одеяния и различные женские украшения и сказал тем святым женам: «Выбирайте себе одно из двух: или поклонитесь богам и принесите им жертвы, тогда сохраните себе жизнь, будете ходить в тех светлых одеждах и драгоценных украшениях; если же вы не исполните этого, то потерпите все сии муки, приготовленные для вас».
Одна из тех женщин, у которой было два сына — отрока, схватила светлую одежду и бросила ее в печь, где та и сгорела; а отроки стали просить мать свою, говоря: «Дорогая мать наша, не оставь нас погибнуть на земле сей, но как ты воспитала нас сладким твоим молоком на земле, так помоги нам достигнуть и Царствия Небесного».
После того игемон повелел повесить их обнаженными и строгать тело их железными гребнями. Тогда воины увидели, что вместо крови из язв их истекает молоко, а тела их стали белы как снег; ангелы Божии, сходя с небес, укрепляли святых жен среди мук и утешали их так: «Не бойтесь, но продолжайте свой подвиг, подобно доброму земледельцу, который, начав жатву, оканчивает ее; исполнив дело, он получает благодарность и награду от своего господина и возвращается с радостью в свой дом. Так и вы подвизайтесь, чтобы получить от Спасителя нашего Иисуса Христа вечную блаженную жизнь».
Потом игемон повелел снять их с того дерева и бросить в огненную печь. Когда их бросили туда, огонь тотчас же погас там, и они вышли из печи без всякого вреда. Тогда игемон сказал им:
— Оставьте волшебство ваше и принесите жертву богам нашим.
Святые жены единогласно отвечали ему:
— Не будет тебе добра, сын диавола, не оставим мы Господа нашего Иисуса Христа, не станем мы кланяться камню и дереву, идолам, тебе подобным, глухим и бесчувственным, ибо призваны мы в Царство Небесное.
Услышав это, игемон приказал отсечь им мечом головы. Когда они были приведены на место, где их ожидала кончина, они просили воинов:
— Переждите немного, пока мы помолимся Богу.
Преклонив свои колена, они стали так молиться: «Слава Тебе, великому и прославленному Богу нашему, слава Тебе, Христе, царствующему во веки и призвавшему нас на путь спасения, ибо кто так велик, как Ты, внушивший нам отречься от тьмы и приступить к истинному свету Твоему! Молим Тебя, Господи, причти нас к Твоей первомученице Фекле [7], прими молитву за нас от святейшего отца нашего и пастыря Власия, наставившего нас на истинный путь».
Помолившись так и поднявшись с земли, они простерли свои руки к небу и, возведя свои очи, с чистым сердцем единодушно возопили к Богу: «Слава Тебе, Христе Боже наш, что сподобил нам стать на сем месте, как бы овцам на заколение, за имя Твое святое: мы желаем быть жертвами Тебе, приими же души наши на небесный Твой жертвенник».
Два упомянутых отрока, приступив к матери своей, сказали ей:
— Мать, вам готовы венцы от Господа на небесах, а нас препоручи доброму страстотерпцу святейшему епископу Власию.
Тогда палач, приступив, отсек святым семи женам их честные головы; такова была кончина их.
После сего игемон, приказав привести из темницы святого Власия, спросил его:
— Принесешь ли ты ныне жертвы богам или нет?
— Окаянный слепец, — отвечал святой, — не видишь ты истинного света: кто из тех, кои познали Бога Живого, принесет жертвы или поклонится бездушным идолам? Знай же ты, омраченный и нечестивый человек, что оставил ты Бога Живого и поклоняешься бесчувственному камню; не боюсь я твоих угроз, мучай меня, как хочешь, — вот, я предаю тебе за Христа моего тело мое, один Бог имеет власть над душою моею.
Тогда игемон сказал святому:
— Если я прикажу бросить тебя в озеро, разве может помочь тебе тогда твой Христос, Которому ты поклоняешься?
— Слепой и неразумный, — отвечал святой, — ты, почитая идолов, считаешь себя спасенным; а я, почитая Христа, неужели не покажу тебе на водах силы Бога моего?
Тогда игемон приказал его вести к озеру и бросить в глубину; святой же, придя на берег, ознаменовал воду крестным знамением, пошел по воде, как по суху, и, достигнув середины озера, сел на воде, как на земле, и обратился с такой речью к стоявшим на берегу воинам и слугам мучителя:
— Если вы имеете богов, то покажите их силу: идите и вы по воде.
Тогда шестьдесят восемь мужей, призвав имена богов своих, вступили в озеро, желая идти по воде, и все внезапно погрузились в воде, как бы олово, и погибли. Ангел же Господень, сойдя с небес к святому, сказал ему: «Исполненный Божией благодати архиерей, сойди с воды и восприми венец, уготованный тебе от Бога».
Сойдя на землю, святой с лицом, сиявшим, подобно яркому снегу, пришел к игемону и стал укорять его. Тогда игемон издал смертный указ для Власия такого содержания: «Власий не повинуется мне, презирает царя, хулит богов наших, погубил в воде своим волшебством шестьдесят восемь мужей — за все сие он должен быть усекнут мечом вместе с двумя отроками».
Вместе с отроками Власий выведен был от игемона. Придя на место казни, он молился о своих согрешениях, о всем мире, в особенности же о тех, которые будут совершать его память; и о таковых он молился, чтобы их не касалась никакая болезнь, чтобы дома их были исполнены всяких благ и чтобы услышаны были молитвы их. В то время сошло свыше на него светлое облако, которое осенило его, и из облака послышался глас Христов: «Все прошения твои исполню, возлюбленный мой подвижник».
Тогда палач усек честную голову его, а за ним и двум вышеупомянутым отрокам на одном утесе за городской стеной в Севастии; это произошло в одиннадцатый день месяца февраля [8].
Одна благочестивая женщина по имени Елисса, взяв святые тела мучеников, с честью погребла их на том же месте; от гробницы святых подавались болящим исцеления.
Узнав о страдальческой кончине святителя Христова Власия, та вышеупомянутая женщина, имевшая одного поросенка, почтила память святого, собрав к себе соседей и знакомых, и Бог благословил ее дом всяким довольством. Подражая ей, другие благочестивые люди также начали ежегодно совершать память святого Власия, принося в церковь свечи и фимиам, собираясь в домах своих единоверцев и подавая милостыню нищим и убогим. С тех пор и начался тот благочестивый обычай, которого и доныне некоторые еще держатся, а именно совершать память святого священномученика Власия по примеру той вдовицы, которая первой совершила такое воспоминание, и бывает сие воспоминание в славу Господа нашего Иисуса Христа, с Отцом и Святым Духом славимого и поклоняемого во веки. Аминь.
Тропарь, глас 2:
Божественное прозябение, цвет неувядаемый, лозы Христовы розго многострадальная, богоносе Власие: верою чтущыя память твою веселия твоего исполни, моляся непрестанно о всех нас.
Другой кондак, глас 8:
Священия помазанием, и мучения кровию украсился еси славне Власие, и сияеши всюду в вышних ликуя, и нас назирая в храм твой пришедшыя, и в нем тебе непрестанно зовущыя: всех нас соблюди.
Память святой царицы Феодоры
Святая Феодора была супругой царя Феофила иконоборца [1], но она не разделяла иконоборческой ереси своего мужа. Царь-иконоборец изгнал из столицы константинопольского патриарха Мефодия [2], на его место поставил Анния и сжег святые иконы. Пламенная же царица Феодора, хотя явно и не смела поклоняться святым иконам, но тайно имела их в своей спальне и ночью бодрствовала на молитве, молясь Богу, да ниспошлет Он Свою милость православным. Она имела сына по имени Михаил, которого воспитала в православной вере. По смерти своего мужа блаженная Феодора снова восстановила на константинопольском патриаршем престоле святого Мефодия [3] и созвала священный собор, на котором иконоборцы были преданы проклятию, Анний низведен с престола, и святые иконы внесены были в церкви Божии [4]. По совещанию со всем святым собором отцов Феодора помолилась Богу о муже своем, чтобы изъял его от вечной муки, дабы он мог получить жизнь неизреченную. После того блаженная царица Феодора добре подвизалась в благочестии и потом вскоре предала душу свою Богу, к Которому стремилась, оставив царство сыну своему Михаилу [5].
