Мы уже рассмотрели природу первого принципа и состояния сознания Супраментала, на котором основано неотъемлемое единство всего сущего. Это состояние сознания не является чисто унитарным, ибо последнее представляет собой вневременную и внепространственную концентрацию Сатчитананды, когда Сознательная Сила не проецируется в какой-либо протяженности; если она и содержит в себе вселенную, то лишь как вечную потенциальную возможность, а не временную реальность. Рассматриваемое же состояние сознания, напротив, будет равномерной, всеобъемлющей саморазвернутостью Сатчитананды. Но на этом уровне нельзя еще говорить об индивидуализации, поскольку здесь отсутствует всякая множественность. Когда это состояние Супраментала отражается в нашем очищенном и успокоенном «я», мы теряем всякое чувство индивидуальности, поскольку отсутствует необходимая концентрация сознания, поддерживающая индивидуальную эволюцию. Все сущее развивается в единстве как одно целое и заключено в Божественном Сознании в виде разнообразных форм его бытия. Проявленные формы не существуют обособленно. Подобно тому как мысли и образы, возникающие в нашем разуме, не есть нечто отдельное от нас и составляют одно целое с нашим сознанием, точно так же и все формы и имена соотносятся с первичным состоянием Супраментала. На этом уровне процесс образования идей и форм происходит в Бесконечном и отличается от того, что протекает в нашей голове, тем, что представляет собой не отвлеченные умосозерцания, но реальную игру сознательного существа. Божественная душа в этом состоянии не делает различия между Душой-Сознанием и Душой-Силой, так как всякая сила есть действие сознания, а не взаимодействие между Материей и Духом, поскольку все проявленные формы есть формы самовыражения Духа.
Природа второго принципа и состояния сознания Супраментала заключается в том, что Божественное Сознание находится в состоянии отрешенности на уровне своей идеи от погруженного в Себя движения, осуществляемого им с помощью всеобъемлющего объективирующего сознания, пребывая во всех процессах этого движения и словно бы «самораспределяя» себя по всем проявленным формам. Божественное Сознание реализует себя как одинаковое во всем устойчивое Сознательное-«Я», присущее каждому имени и каждой форме. Оно также реализует себя в виде концентрированного Сознательного-«Я», поддерживающего индивидуальную игру движения и придающего ей отличительные особенности в зависимости от каждой проявленной души-формы, оставаясь одним и тем же для всякой души-сущности. Эта концентрация, поддерживающая душу-форму, будет индивидуальным Божественным, или Дживатманом, в отличие от универсального Божественного, или единого и всеобъемлющего духа. Различие между индивидуальным и всеобщим имеет лишь практическую, но не существенную разницу, не устраняя собой реальное единство. Универсальное Божественное знает все души-формы как самого себя и, тем не менее, устанавливает определенную систему отношений как с каждой формой в отдельности и собою, так и между существующими формами. Индивидуальное Божественное будет ощущать свое бытие как душу-форму и душу-движение Единого и одновременно поддерживать индивидуальное движение во всех его отношениях свободного отличия как с Единым, так и с другими формами, хотя движение сознания будет позволять ему ощущать свое единство и с Единым, и со всеми проявленными формами. Если бы наш очищенный и просветленный разум мог воспринять это второе состояние сознания Супраментала, то человеческая душа была бы в состоянии одновременно и поддерживать свое индивидуальное существование, и ощущать себя одним целым с Единым, воплотившимся во множестве и наслаждающимся его многообразием. Ни при каких других обстоятельствах супраментального бытия невозможны были бы какие бы то ни было существенные изменения. Единственное изменение заключалось бы в этой игре Единого, проявившего свою множественность, с многообразием проявленного, остающегося единым, и во всем том, что необходимо для поддержания этой игры.
Третье состояние сознания Супраментала достигается в том случае, если поддерживающая концентрация не только сохраняет свою отстраненность и превосходство по отношению к движению, просто пребывая в нем и получая наслаждение в ходе его изменений, но и проецирует себя в это движение и некоторым образом участвует в нем. На этом уровне весь характер игры меняется, но лишь в той степени, в какой индивидуальное Божественное сможет перевести свои отношения с универсумом и другими формами в сферу своего сознательного опыта, так что реализация полного единства с формами станет в некотором смысле фоном, но, с другой стороны, и кульминацией всякого опыта. На высших же уровнях сознания ощущение единства будет носить характер преобладающего, доминирующего опыта, а восприятие многообразия будет ощущаться как игра этого единства. Это третье состояние сознания Супраментала будет поэтому своего рода основой восприятия блаженной двойственности в единстве – не просто чистого единства, по отношению к которому дуализм выступает как нечто вторичное – индивидуального Божественного и его универсального источника со всеми последствиями, вытекающими из проявлений такого рода дуализма.
Можно сказать, что первым последствием будет провал в неведение Авидьи, на уровне которой Множество становится реальным фактом действительности, а Единый воспринимается как космическая сумма Множества. Но этого провала возможно избежать, поскольку индивидуальное Божественное будет осознавать себя как нечто причастное Единому и его силе сознательного самосозидания или, что то же, как результат его многоплановой самоконцентрации, призванной управлять и наслаждаться многообразием своего бытия во Времени и Пространстве. Эта истинно духовная индивидуальность не будет претендовать на исключительное право обладания независимым, или обособленным, существованием. Она лишь будет утверждать истину дифференцированного движения вместе с истиной устойчивого единства и рассматривать их как два полюса – высший и низший – одной и той же истины, как основание и кульминацию единой божественной игры, настаивая на необходимости различения для ощущения радостной полноты единства.
Все три состояния сознания Супраментала представляют собой три различных подхода к одной Истине. Блаженно воспринимаемая Истина бытия будет одной и той же; способы наслаждения бытием или, вернее, состояния наслаждающейся души будут отличными друг от друга. Блаженство, Ананда, будет меняться, при этом всегда оставаясь в пределах Сознания-Истины, не испытывая никакого отклонения в сторону Лжи и Неведения. Второе и третье состояния сознания Супраментала раскрывают и выражают через божественное многообразие то, что первое из них – через божественное единство. Ни одно из этих состояний сознания мы не можем назвать ложным или иллюзорным. Формулировки Упанишад (которые являются непререкаемым авторитетом древности в том, что касается высшего опыта переживания этих истин), описывающие проявление Божественного бытия, служат подтверждением достоверности этого опыта. Мы можем лишь утверждать приоритет единства перед множественностью, первичность единства не на уровне времени, но на уровне сознания. И ни одно свидетельство высшего духовного опыта, ни одна философская школа Веданты не отрицает этой первичности Единства, извечной зависимости Многообразия от Единого. Реальность Множественности может быть отрицаема, поскольку, как представляется, она во Времени как бы теряет свой вечный характер, возникая из Единого и в него же возвращаясь. Но с таким же основанием можно сказать, что извечная повторяемость манифестации во Времени есть доказательство божественного многообразия как постоянства Всевышнего за пределами Времени, не уступающего по своей реальности божественному единству. В противном случае многообразие не обладало бы характером извечной повторяемости во Времени.
Необходимость появления взаимоисключающих философских школ и направлений мысли возникает только тогда, когда человеческий разум начинает придавать исключительное значение какой-то одной стороне духовного опыта, воспринимая ее как единственную, вечную истину и подкрепляя это убеждение всерасщепляющей ментальной логикой ограниченного разума. Так, делая исключительный акцент на истине унитарного сознания, мы наблюдаем игру божественного единства, но наблюдаемое искажается нашим ментальным восприятием, вынуждая нас видеть в единстве различия, которые мы принимаем за реальные. Но, не пытаясь исправить эту ошибку ментального восприятия с помощью высшей истины, мы начинаем утверждать, что само проявление многообразия есть иллюзия. Или же, принимая тот приоритет, согласно которому определяющее значение имеет игра Единого в многообразии, мы одновременно постулируем ограниченный характер единства и, рассматривая индивидуальную душу как форму проявления Всевышнего, тем не менее, утверждаем вечный принцип ограниченного бытия, полностью отрицая опыт чистого сознания абсолютного единства. Или опять же, настаивая на абсолютности различений, мы утверждаем извечную разницу между Всевышним и человеческой душой и отрицаем всякую ценность опыта, превосходящего и противоречащего этому различию. Но та позиция, на которой мы сейчас твердо стоим, снимает необходимость отрицаний и ограничений, поскольку мы видим, что за всеми этими утверждениями скрыта истина, но в то же время они страдают преувеличениями, что и приводит к плохо обоснованному отрицанию. Мы утверждаем абсолютный характер Того, что не ограничено нашей идеей единства и множества и, считая единство основой манифестации множества, а множество, в свою очередь, – основой для возвращения к единству и источником наслаждения единством, пронизывающим божественное многообразие, нам нет нужды перегружать наше рассмотрение рассуждениями на темы, подобные разобранным выше, тщетно пытаясь найти ментальные определения и различия, способные вместить в себя абсолютную свободу Божественного Бесконечного.
