1) Думал я, что написано мною мало, и винил себя, что по великой немощи не мог написать столько, сколько возможно человеку сказать вопреки учащим нечестиво о Духе Святом. Но некоторые из братии, как пишешь, потребовали усечь и это, чтобы им в готовности и в кратком виде иметь у себя, чем оправдаться пред вопрошающими о нашей вере и чем обличить нечествующих. Потому, сделал я и это, твердо надеясь, что ты, имея благую совесть, если и не достает чего в написанном, восполнишь то сам.
Ариане, заключась в себя и не представляя себе ничего иного, такъ–как все это вне их, подобно саддукеям, по человеческим рассуждениям стали толковать и богодухновенное Писание. Посему слыша, что Сын есть Премудрость, Сияние и Слово Отчее, они обыкновенно возражают на это: «как это возможно»? Как будто невозможно тому и быть, чего не могут они понять? Остается рассуждать им таким же образом и обо всем. Как могла несуществовавшая некогда тварь прийти в бытие? Или, как мог из земной персти образоваться разумный человек? Или, как тленное могло стать нетленным? Или, как земля основана на морях, и на реках уготовал ю есть Бог (Псал. 23, 2)? И наконец, остается им сказать себе самим: да ямы и пием, утре бо умрем (1 Кор. 15, 32), чтобы с истлением их истлело и безумие их ереси.
2) Таковое мудрование ариан смертно и тленно; слово же истины, которое и им прилично было бы уразуметь, есть таково: ежели Бог есть источник, свет и Отец; то непозволительно сказать, что источник сух, свет без сияния, Отец без Слова; иначе, Бог будет непремудр, несловесен, несветозарен. Итак, поскольку Отец вечен, то необходимо быть и вечному Сыну. Ибо, что ни уразумеем во Отце, то без сомнения есть и в Сыне, как говорит сам Господь: вся, елика имать Отец, Моя суть (Иоан. 16, 15), и все Мое принадлежит Отцу. Посему, вечен Отец, вечен и Сын; потому что Им и веки сотворены (Евр. 1, 2). Отец есть Сый; по необходимости и Сын есть Сый над всеми Бог, благословен во веки, аминь, как сказал Павел (Рим. 9, 5). Непозволительно говорить об Отце: было, когда Он не был Непозволительно сказать и о Сыне: было, когда Он не был. Отец есть Вседержитель; Вседержитель есть и Сын; ибо говорит Иоанн: Сый, и Иже бе, и грядый, Вседержитель (Апок. 1, 8). Отец есть Свет, и Сын есть Сияние и Свет истинный. Отец — истинный Бог, и Сын — истинный Бог. Ибо так написал Иоанн: да будем во истиннем, в Сыне Его Иисусе Христе: Сей есть истинный Бог и живот вечный (1 Иоан. 5, 20). И вообще, из всего, что имеет Отец, нет ничего непринадлежащего Сыну. Посему–то Сын во Отце и Отец в Сыне; ибо что принадлежит Отцу, то есть в Сыне, а также познается и во Отце. Так разумеется и сие: Аз и Отец едино есма (Иоан. 10, 30), потому что не иное во Отце, а иное в Сыне, но что во Отце, ти есть и в Сыне. И поскольку, чтó в Сыне видишь, видишь во Отце; то совершенно уразумевается сказанное: видевый Мене, виде Отца (Иоан. 14, 9).
3) А вследствие доказанного теперь, злочестив, кто говорит, что Сын есть тварь. Ибо принужден будет наименовать тварью и источник, источающий тварь, т. е. ту Премудрость, — тó Слово, в Котором все, что есть во Отце.
Сверх сего, гнилость арианской ереси можно видеть и из следующего. Кому подобны мы, с теми имеем тождество и бываем единосущны. Так мы люди, подобны будучи друг другу и имея друг с другом тождество, единосущны между собою; ибо всем свойственно одно и тоже: смертность, тленность, превратность, происхождение из ничего. И Ангелы в отношении к себе самим и все прочия существа также между собою единоестественны. Посему, пусть исследуют сии пытливые, — есть ли какое подобие у твари с Сыном, или, могут ли они найти в тварях, что есть в Сыне, почему бы отважиться им и Божие Слово наименовать тварью. Но сии, продерзливые на все и заблуждающиеся в деле благочестия, не найдут ничего такого.
Ни одна тварь не есть Вседержитель, и ни одна не обладается другою, каждая же принадлежит самому Богу. Небеса поведают славу Божию (Псал. 18, 2). Господня земля и исполнение ея (Псал. 23,, 1). Море виде и побеже (Псал. 113, 3). Все твари рабственны Сотворшему их, творят волю Его, повинуются повелениям Его. А Сын есть Вседержитель, как и Отец. Это написано и доказано.
А также в тварях ничто не непреложно по естеству. Ибо и из Ангелов некоторые не соблюли чина своего (Иуд. 6), и звезды не чисты суть пред Ним (Иов. 25, 5); и диавол спал с неба, и Адам преступил заповедь, и все изменяемо. Но Сын непреложен и неизменен, как и Отец. Это и Павел напомянул словами сто первого псалма, говоря: в началех Ты, Господи, землю основал еси, и дела руку Твоею суть небеса: та погибнут, Ты же пребываеши: и вся, якоже риза, обетшают, и яко одежду свиеши их, и изменятся: Ты же тойжде еси, и лета Твоя не оскудеют (Евр. 1, 10–12); и еще говорит: Иисус Христос вчера и днесь, Тойже и во веки (Евр. 13, 8).
4) И еще, — всего созданного не было, и оно пришло в бытие. Ибо землю, яко ничтоже, сотвори (Ис. 40, 23); и нарицающий не сущая яко сущая (Рим. 4, 17). И все созданное есть произведение и тварь; потому и имеет начало бытия. Ибо в начале сотвори Бог небо и землю, и вся, яже в них (Быт. 1, 1; Псал. 145, 6); и еще: рука Моя сотвори вся сия (Ис. 66, 2). А Сын есть Сый и над всеми Бог, как и Отец; и это также доказано. Он есть не творимый, но творящий, не созидаемый, но созидающий и творящий дела Отчия. Им веки сотворены (Евр. 1, 2); вся Тем быша и без Него ничтоже бысть (Иоан. 1, 3). И как Апостол научил словами псалма: Он в началех землю основал, и дела рук Его суть небеса (Псал. 101, 26).
И еще, — ни одна из тварей не есть Богь по естеству, но каждое созданное существо, каким пришло в бытие, таким и наименовано. Одно есть небо, другое земля; иное светила, иное звезды, иное море, и бездны, и четвероногия, и наконец человек; прежде же сих Ангелы, Архангелы, Херувимы, Серафимы, Силы, Начальства, Власти, Господства, рай. Каждая тварь такою и пребывает. Если же некоторые наименованы и богами, то не по естеству, а по причастью Сына. Ибо так сказал сам Сын: аще оных рече богов, к нимже слово Божие бысть (Иоан. 10, 35). А посему, такъ–как они не боги по естеству, то некоторые из них изменяются, и слышат: Аз рех: бози есте и сынове Вышняго вси: вы же яко человецы умираете (Псал. 81, 6). Таков был услышавший: ты же человек еси, а не Бог (Иезек. 28, 2). Но Сын есть истинный Бог, как и Отец; потому что Он во Отце, и Отец в Сыне. Это, как показано, написал Иоанн; а Давид воспевает: престол Твой, Боже, в век века: жезл правости жезл царствия Твоего (Псал. 44, 7); Пророк же Исаия взывает: утрудися Египет, и купли Ефиопские, и Саваимстии мужи высоцыи к Тебе прейдут, и в след Тебе пойдут связани узами ручными, и поклонятся Тебе, яко в Тебе Бог. Ты бо еси Бог Израилев, и не ведехом (Ис. 45, 14–15). Кто же сей Бог, в Котором Бог пребывает, — Кто кроме Сына, Который говорит: Аз во Отце, и Отец во Мне есть (Иоан. 14, 10)?
5) Поскольку же это действительно так и подтверждается Писанием, и Сын не имеет никакого подобия с тварями, но все, принадлежащее Отцу, принадлежит и Сыну; то не усмотрит ли из сего всякий, что Сын единосущен Отцу? Как если бы имел подобие и сродство с какими–либо из тварей, то с ними и был бы единосущен; так, поскольку по сущности чужд существам созданным, и есть собственное Отчее Слово, и не иной со Отцем, потому что и Ему собственно принадлежит все принадлежащее Отцу; то по всей справедливости Он единосущен Отцу. Так разумев, и Отцы на Никейском Соборе исповедали Сына единосущного и от Отчей сущности. Ибо хорошо сознавали, что тварная сущность никак не могла бы сказать о себе: вся, елика имать Отец, моя суть (Иоан. 16, 15); имея начало бытия, не имеет она сего: «я есмь сый, и был вечно». А потому, поскольку Сын имеет сие, и все сказанное выше принадлежащее Отцу принадлежит и Сыну; то необходимо, чтобы сущность Сына была не тварная, но единосущная Отцу. Сверх того, тварная сущность не может быть удобоприемлемою для принадлежащего собственно Богу (а собственно принадлежит Ему то, по чему познается Бог, например: Вседержитель, сый, неизменяемость и прочее выше исчисленное), — иначе Богь, по учению сих безразсудных, имея то, что могут иметь и твари, окажется единосущным с тварями.
6) И еще так обличил бы иной нечестие утверждающих, что Божие Слово есть тварь. Вера наша во Отца и Сына и Святого Духа, потому что сам Сын говорит Апостолам: шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святого Духа (Матф. 28, 19). Сказал же это так, чтобы мы из известного нам составили себе понятие и о том, что Им сказано Апостолам. Как отцов называем мы не творцами, но родителями, и нас самих всякий назовет не тварями отцов, но сынами их по естеству и единосущными отцам: так и Бог, если Он — Отец, то, без сомненiя, Отец Сына по естеству и Сына единосущного. Авраам не сотворил, но родил Исаака. А Веселеил и Елиав не родили, но сотворили все дела в Скинии (Исх. 36, 1). И кораблестроитель, и плотник не раждают того, что производят, но каждый сооружает или ладью, или дом. А Исаак не творит, но раждает по естеству единосущного Иакова, также и Иаков — Иуду и братию его. Как безумен был бы тот, кто стал бы утверждать, что дом единосущен с плотником, и ладья единосущна с кораблестроителем; так прилично будет сказать, что всякий сын единосущен с своим отцом. Поэтому, ежели есть Отец и Сын, то Сыну необходимо быть сыном по естеству и в действительности; а это, как многими доводами доказано, значит — быть единосущным Отцу. И действительно, о тварях сказано: Той рече, и быша: Той повеле, и создашася (Псал. 148, 5); а о Сыне: отрыгну сердце Мое Слово благо (Псал. 44, 2). Даниил знал Сына Божия, знал и дела Божiи; и видел Сына орошающего пещь, а о делах сказав: благословите вся дела Господня Господа (Дан. 3, 57), перечислил каждую из тварей, но Сына не присоединил к ним, зная, что Сын — не дело, но что Им произведены дела, сам же Он есть песнословимый и превозносимый во Отце. Посему, как чрез Него открывает себя Бог ведущим; так чрез Него же благословение, чрез Него и в Нем исповедуется Отцу и песнь, и слава, и держава; и таковое только исповедание, как свидетельствуют Писания, бывает благоугодно. А потому, как многим другим, так и этим объясняется и доказываетея, сколько нечестив утверждающий, что Слово Божие есть тварь.
