Святитель Игнатий Брянчанинов - Том 7. Письма

Поручая себя и впредь Вашему благорасположению и святым молитвам Вашим, остаюсь благодарным во всю остальную жизнь мою,

Вашего Высокопреподобия всегдашний богомолец

Старец Иларион Архимандрит Тихвинский.

28 октября 1843 года

Тихвин

Высокопреподобный и Боголюбезный

Отец Архимандрит!

Смиренный и кроткий старец Ваш сообщил мне Ваше приятное для меня письмо в 5 день сего января. Благодарю Вас за доброе ко мне расположение, за поздравление с Новым годом.

И Вас, христолюбивейший Отец, поздравляю со вступлением в новое лето; и Вам желаю препроводить весь новый год и всю жизнь во славу Божию, — и в пользу ближних, в совершенном здравии и благополучии, — и в великодушном перенесении скорбей, неразлучных с нашею жизнью. Да исполнит Господь сие желание мое!

Поручив себя и впредь Вашей любви о Господе, и святым молитвам Вашим, пребыть имею во всю остальную жизнь мою Вашего Высокопреподобия всегдашний богомолец

Архимандрит Иларион.

7 января 1844 года

Тихвин

{стр. 215}

Нет сомнения, что действие духов — усиленное. Но поведаниям их верить невозможно: если они скажут иногда и истину, то для того, чтоб ею прикрыть коварство или заслужить доверенность и потом тем вернее нанести вред. В настоящее время главный труд их заключается в том, чтоб уронить все истинные идеи о Боге и о всем Божественном и возвеличить идеи о человеке в падшем естестве его, тем приготовить возвеличение того человека, который превозносится паче Бога по предречению св. Ап. Павла. Та же идея, которая сгубила человеков в раю! Только она теперь развивается обширнее. Какой папизм! Какое магометанство! Это — только маскировка; это — частные действия. Папа, Магомет служат предызображением антихриста; самый близкий его образ — Гришка Отрепьев.

Воистину Воскресе Христос!

Возлюбленнейший о Господе Отец Лев

Вы доставили мне истинное удовольствие письмом Вашим, в котором я нашел только одну погрешность, а именно, когда говорите, что не можете выражаться так свободно на письме, как выражаетесь лицем к лицу в искренней беседе. Я нахожу, что любовь и искренность Ваши равно проявляются из-под пера Вашего и из уст Ваших. С особенною приятностию воспоминаю {стр. 216} то время, которое я провел в Оптиной Пустыни, созерцая души спасающихся в блаженном кивоте послушания. Ваше общество возбудило во мне живейшее сочувствие, которое питаю ко всем, принесшим себя в жертву Богу иноческою жизнию. Естественно, что та жертва, при которой оставлено наиболее земных видов, признается наиболее ценною. Люди, принесшие себя Богу в года свежей юности, образовав себя предварительно образованностию мира, впоследствии обучившись иноческой жизни, соделываются полезными для всей Церкви, не только для самих себя.

Сохраняйте меня в Вашей молитвенной памяти и причтите меня к числу людей сердечно преданных Вам о Господе Ваш покорнейший послушник

Архимандрит Игнатий.

1857 года

5 майя

Сергиева Пустыня

P. S. Поклон от Вас о. Михаилу я передал; он взаимно Вам кланяется и просит Ваших Молитв. Потрудитесь передать мой усерднейший поклон почтеннейшему Старцу Отцу Макарию и добрейшему нестарцу Отцу Ювеналию. В Тамбов назначен здешней Академии Ректор Епископ Винницкий Макарий, на его место назначается ректор Московской Академии; вся обстановка здесь изменяется — составляется в оном духе, уже не в [нрзб.]. Благочестие Митрополита Григория и назидательно и утешительно.

Леонид Кавелин (1822–1891) — писатель, историк, выдающийся археограф-славист, библиограф, переводчик; с 1852 г. — послушник в Оптиной пустыни, в 1857 г. — пострижен; в 1857–1859 гг. — член Иерусалимской православной миссии, с 1863 г. — архимандрит и начальник Российской духовной миссии в Иерусалиме.

{стр. 217}

Счастливым почитаю себя, что получил милостивое рукописание Вашего Преосвященства, сугубо счастлив, что выпал мне, — и верно, выпал от руки Божией, — благой жребий — прочитать произведения Ваши. Это было для меня — не труд, а приятнейшее занятие и наслаждение. Грехом считаю льстить, особенно — пред святительскою особою Вашего Преосвященства; не смею и вполне хвалить Ваших произведений, по своему убеждению, но не могу искренно не высказать моего впечатления, которое произвело во мне чтение их. Я поглощал их — так они отрадны и питательны: почему и держал их у себя более, нежели сколько должно было, — о чем может сообщить Вашему Преосвященству и Его Превосходительство Петр Александрович. Я учился от сих назидательных рукописей. Смею доложить Вашему Преосвященству, — двадцать пять лет платил я дань школе, бывши в это время и наставником тринадцать лет в двух академиях — Киевской и Казанской, — но в этих предметах есмь сущий невежда: такое уже у нас учение. Область аскетических предметов у нас — земля неведомая. Произведения Вашего Преосвященства первые в этой области, особенно в новейшее время. Великий и важный труд подъяли Вы, и многополезные, спасительные плоды предлагаете тем, кои ищут спасения.

3 марта 1864 г.

Напитался от произведений Ваших духовною отрадою. Истинно поведаю Вашему Преосвященству, — да не будет ми льстити святительской особе, — по прочтении «Аскетической проповеди» и «Приношения монашеству» не имелось охотности к чтению, кроме официальных, каких-либо других произведений, даже доброй литературы духовной: так произведения эти казались мелковаты и маловкусны по вкушении от духовно-сладких плодов.

3 ноября 1864 г.

{стр. 218}

По прибытии моем в обитель Святителя Христова Николая, некоторое время останавливался я писать к Вам. Я ожидал, чтоб развлечение, которое в таком обилии стяжала душа моя во время продолжительного путешествия, мало-помалу утихло, будучи постепенно ослабляемо уединением. Нет! Не сбылись мои надежды! Продолжаю развлекаться, теряю драгоценное, невозвратимое, улетающее время, между тем, как желал бы посвятить его всецело покаянию. Должен был погостить, и долго погостить, в Костроме, должен побывать в Ярославле, должен позаботиться о устройстве своих келлий: все это развлекает, вводит в душу попечение о земле, отводит от попечения существенно необходимого, попечения о небе. А всякое попечение о небе, если оно не одушевлено покаянием — мертво, неистинно. «Беззаконие мое аз возвещу и попекуся о гресе моем» [128], — воспевал Богодухновенный Давид.

Из-за того, что не могу отторгнуться от неотвязчивого, прилипшего ко мне развлечения, несправедливо же лишать Вас письма моего, на которое Вы имеете все право, как на дань, как на долг, возложенные Вами на мое сердце, оказав мне так много любви и доверенности. Вы и прекрасное словесное стадо Ваше часто являетесь очам души моей, являетесь так утешительно, так близко. Дух сокращает расстояние вещественное!.. Смотрю на вас — и говорю с сердечною любовию: «Господи, спаси их! Господи, благослови их! Господи, управь пути их к истинному благоугождению Тебе!»

При личном свидании нашем Вы мне сказали, что многие упрекают Вас за милосердие Ваше к ближним, находят его излишним, чрезмерным. Вы желали слышать мое мнение об этом предмете. В то время душа моя была омрачена пагубным развлечением; сердце грубело в ожесточении и нечувствии — неизбежных свойств сердца, при отсутствии покаяния. От покаяния рождается умиление: умиление освещает клеть душевную, внося в нее свет духовный от Света Христа. Не было этого света в душе моей — нет его и теперь. Уединение дает, по крайней мере, возможность вспомнить о его существовании. Одно воспоминание о Свете уже {стр. 219} просвещает! При таком воспоминании скажу Вам ответ мой, который при свидании был в одном молчании или в обещании отвечать письменно из уединения. Хочу исполнить теперь мое обещание! А тогда зачем было двигать бесплодно устами и языком из одних соображений ума? — В душе не было ответа.

Руководимый Евангелием, начинаю глядеть в глубины и высоты учения Христова. Приглашаю Вас: встанем на вершине горы святой, то есть погрузимся в покаяние и молитву; из них, из состояния ими рождаемого, воззрим на чудеса Божии в земле Египетстей, на поле Танеосе [129], в стране нашего изгнания и плена. Умолим Господа, чтоб Он даровал нам увидеть эти чудеса: Он отверзает очи души — тогда они видят чудеса от закона Его [130].