И Моисей усвоил ту же доктрину в книге Бытия: "и сказал Бог: да будет свет. И стал свет". Создание этого света предшествовало созданию солнца и звезд. Это означает, что в порядке космогенеза невещественный свет предшествует вещественному.
Греки, которые отливали в человеческую форму и драматизировали самую отвлеченную идею, выразили ту же самую идею в мифе Аполлона Гиперборейского.
Таким образом, дух человеческий — путем внутреннего созерцания вселенной — пришел к познаванию вещественного света, элемента неосязаемого и невесомого, который служит посредником между материей и духом. Можно было бы доказать, что современные физики приходят к тому же выводу с противоположного конца, исследуя состав материи и убеждаясь в невозможности объяснить ее одним материальным путем. Уже в XVI веке Парацельс, изучая химические комбинации и трансформации материальных тел, пришел к выводу, что должна существовать всемирная оккультная деятельная сила, посредством которой все эти изменения происходят.
Физики XVII и XVIII века, которые смотрели на вселенную как на машину, утверждали абсолютную пустоту небесных пространств. Но с тех пор как ученые признали, что свет не есть продукт лучистой материи, а вибрация невесомого элемента, — пришлось допустить, что все пространство наполнено бесконечно тонким флюидом, который проникает все тела и посредством которого передаются волны тепла и света.
Таким образом начали возвращаться к идеям физики и теософии древних Греков. Ньютон, который провел всю жизнь, наблюдая движения небесных тел, пошел еще дальше. Он назвал этот элемент или эфир sensorium Dei, или мозгом Бога, т. е. органом, посредством которого Божественная Мысль действуете как в бесконечно великом, так и в бесконечно малом. Высказывая эту идею, которая казалась ему необходимой для выяснения движения небесных светил, Ньютон попал в самый центр эзотерической философии. Эфир, который Ньютон нашел в пространстве, Парацельс нашел на дне своих реторт и назвал его астральным светом.
Гораздо позднее немецкий физик Рейхенбах в ряде научно обставленных опытов констатировал повсеместное присутствие этого невесомого элемента, тонкого, но необходимого проводника для невидимого физическому зрению света, от которого происходят всевозможные световые явления.
Рейхенбах заметил, что субъекты с очень тонкой нервной организаций, помещенные в темной комнате, в которой находится магнит, видят на обоих его концах ясные лучи красного, желтого и голубого цвета. Некоторые видят эти лучи волнообразно двигающимися. Он продолжал свои опыты со всевозможными телам и особенно с кристаллами. Вокруг всех этих тел чувствительные субъекты видели светящиеся излучения. Вокруг головы людей, помещенных в темной комнате, они видели белые лучи; из оконечностей их пальцев также исходил свет.
В первом фазисе засыпания сомнамбулы видят иногда своего магнетизера с теми же признаками. Чистый астральный свет можно видеть только в высшем экстазе, но он поляризуется во всех телах, соединяется со всеми земными флюидами и играет различные роли в электричестве, в земном и животном магнетизме.{4}
Главный интерес всех опытов Рейхенбаха состоит в том, что он подошел к границам, отделяющим физическое зрение от астрального; которое служит переходом к зрению духовному. Опыты эти заставляют угадывать бесконечную утончаемость невесомой материи. Продолжая подвигаться по этому пути, ничто не помешает нам представить себе ее в такой степени текучей, тонкой и всепроникающей, что она станет в некотором роде однородной с мыслью, служа для последней совершенным проводником.
Мы видели сейчас. что современная физика должна была признать всемирную невесомую действующую силу для того, чтобы объяснить мироздание, что она даже подтвердила её присутствие, не подозревая при этом, что тем самым подходит к древним теософическим идеям.
Попробуем теперь определить природу и назначение космического флюида с точки зрения оккультной философии всех времен. Ибо относительно этой важной основы космогонии Зороастр сходится с Гераклитом, Пифагор с Апостолом Павлом, Каббалисты с Парацельсом. Она распространена повсюду, Кибела-Майя, великая Мировая Душа, вибрирующая и пластическая субстанция, которую формует по своему усмотрению дуновение Творческого Духа. Её эфирные океаны служат цементом, соединяющим миры между собою. Она служит посредником между духом и материей, между видимым и невидимым, между внутренним и внешним вселенной.
Скопляясь огромными массами в атмосфере, под воздействием солнца она разражается грозой. Проникая в землю, она циркулирует внутри неё магнетическими токами. Утончившись в нервной системе животного, она передает его волю различным частям организма, его ощущения — мозгу.
Более того, этот тонкий элемент образует живые организмы, подобные материальным телам. Ибо он служит субстанцией для астрального тела души, светящимся покровом, который дух ткет для себя безостановочно.
Соответственно тем душам, которые он облекает, и соответственно тем мирам, которые он окружает, этот флюид преобразуется, утончается или сгущается. И не только он воплощает дух и одухотворяет матерью, он отражает в своих живых недрах вещи, предметы, волю и мысли людей в беспрерывных отражениях.{5}
Сила и продолжительность этих образов пропорциональна силе воли, которая их произвела. И в самом деле, не существует другого способа, чтобы объяснить внушение и передачу мыслей на расстоянии, эти приемы древней магии, в настоящее время признанные наукой.{6}
Таким образом, все прошлое миров дрожит в астральном свете в виде отраженных образов, и будущее пребывает там же вместе с живыми душами, который непреодолимой силой влекутся к воплощению на земле. Вот — смысл покрывала Изиды и мантии Кибелы, в которую заткано все бытие.
Из всего сказанного явствует, что теософическое учение об астральном свете тождественно с тайной доктриной Глагола-Солнца в религиях Востока и древней Греции. Кроме того, выясняется, в какой связи с этой доктриной стоит учение о прорицаниях. Астральный свет является в ней как передаточное средство для всех явлений ясновидения и экстаза и служит для их объяснения. Он одновременно и проводник, передающий все вибрации мысли, и живое зеркало, в котором душа может созерцать отражение материального и духовного миров.
Перенесенное в астральную область, сознание ясновидца выступает из пределов физических условий. Мера пространства и времени изменяется для него. Он начинает в некотором роде участвовать в вездесущности мирового астрального флюида. Плотная материя становится для него прозрачной и душа, освободившаяся от тела, поднимается в свою собственную сферу, проникает путем экстаза в духовный мир и видит там души, облеченные в тончайшие тела, с которыми и входит в сношение.
Все древние посвященные имели совершенно точные понятия об этом втором зрении. В пример можно привести Эсхила, который заставляет тень Клитемнестры говорить: "Посмотри на эти раны, твой дух может видеть их; когда мы спим, дух обладает более проницательным зрением; в великий день, не охватывают ли смертные несравненно более обширное поле зрения?"
Прибавим, что эта теория ясновидения и экстаза прекрасно согласуется с многочисленными опытами, произведенными учеными и медиками в наше время над сомнамбулами и ясновидящими всякого рода.{7} Мы попробуем, сообразуясь с этими современными опытами, дать краткую характеристику различных психических состояний, начиная с ясновидения и кончая каталептическим экстазом.
Состояние ясновидящего транса есть психическое состояние, одинаково отличающееся и от сна, и от бодрствования. Вместо того, чтобы уменьшаться, способности человека во время такого транса повышаются поразительным образом. Его память становится более точной, воображение — более живым, ум — более быстрым. Более того, новое чувство, принадлежащее уже не физическому организму, развивается в нем.
Он не только воспринимает мысли гипнотизера, что бывает и при явлениях внушения, которые необходимо причислить уже к явлениям сверхфизическим, — но ясновидящий может читать мысли присутствующих, видеть сквозь толстые стены, проникать на сотни лье в дома, где он никогда не бывал, и в интимную жизнь людей, которых никогда не знал. Глаза его закрыты и не видят ничего, но дух его видит несравненно дальше и лучше, чем открытые глаза, и свободно проносится — по всем видимостям — в пространстве.{8}
Таким образом, если ясновидение с точки зрения тела — состояние анормальное, то с точки зрения духа это состояние вполне нормальное, только поднятое на высшую ступень. Ибо сознание ясновидящего стало глубже и кругозор его несравненно шире. «Я» человека осталось то же, но оно перешло на высший план, где его взор, освобожденный от ограничений физических органов, охватывает несравненно более широкие горизонты.{9}
