______________________
* "На столпах", т.е. на вершинах башен, на открытой площадке, окруженной решеткой.
______________________
Другие из числа восточных и западных пустынников намеренно устраивали такие чрезвычайно малые, такие узкие и такие низкие кельи, что они лишали их обитателей всяких удобств жизни. Пример подобной жизни представляет Маркиан Киррский, который в своей самодельной хижине не мог ни стоять прямо, ни лежать вытянувшись. Такие крошечные и узкие жилища, определенно, были потребностью для замечательнейших аскетов; по крайней мере, исторические свидетельства в этом роде нередки. В древнейшее время монахи прп. Пахомия ночной сон имели в коробах, похожих с виду на гробы; подвижник Варадат, описанный Феодоритом, жил в ящике, похожем на клетку, в котором были сделаны дырочки для света.
Публичные зрелища и голос древнехристианской Церкви по поводу них
"Театр никогда не может исправлять нравы, а портить их может очень часто. Добро, которое доставляет театр, есть нуль". Ж.-Ж. Руссо
I
Характеристика древних зрелищ: гладиаторских игр, театральных представлений, конских ристалищ. - Связь их с языческим культом. - Популярность и великолепие зрелищ. - Замечания о зрелищах времен христианских императоров. - Увлечение христиан зрелищами.
Христианство явилось в мир как проповедь о высшей чистоте и святости человеческой жизни, как проповедь об истинной гуманности. Потому оно должно было произнести самый строгий суд над жизнью, нравами и привычками человечества в язычестве. В числе таких предметов, к которым первоначальное христианство отнеслось со всей строгостью, были и зрелища.
Какого рода были эти зрелища и насколько справедливо заслуживали они противодействия со стороны христианства, - это покажет краткий очерк древних зрелищ, которые сначала услаждали грубый и развращенный языческий народ, а потом с некоторыми изменениями стали развлекать, к сожалению, и народ христианский в больших городах Римской империи.
В Римской империи было три главных рода зрелищ: гладиаторские игры, самые возмутительные из всех зрелищ, состоявшие в убийственной борьбе одних борцов с другими; сценические представления в нашем смысле этого слова: трагические и комические спектакли, оперетки, фокусничество, шутки паяцев, кривляния акробатов; наконец, конские ристалища или попросту конские скачки.
Гладиаторские игры обязаны своим происхождением Риму. Римляне, всесветные завоеватели, были народом военным. Чтобы приучить римский народ к мужеству, хладнокровно смотреть на пролитие крови, римское правительство выдумало давать перед глазами своих граждан, так сказать, примерные сражения, но с пролитием действительной крови. Были введены гладиаторские игры. Для гладиаторских боев употреблялись пленники, преступники, рабы, убежавшие от своих господ, иногда просто лентяи, не желавшие работать и продававшие себя для кровавой сцены. Случалось даже, что господа, умирая, по духовному завещанию отказывали для игр амфитеатра не только рабов, но и рабынь*. Словом, недостатка в жертвах гладиаторских игр у римлян не было. Гладиаторские игры иногда состояли в борьбе людей с какими-нибудь животными: быками, львами и пр., иногда просто из травли зверей. Самым любимым зрелищем было, когда все это соединялось одновременно.
______________________
* Schmidt. Die burgerliche Gesellschaft in der altromischen Welt... Leipzig, 1857. S. 84-91.
______________________
Вот картина гладиаторских игр с наиболее выдающимися их подробностями. Начало кровавого спектакля. Идут жертвы предстоящих игр. Шествие открывают трубачи, за ними следуют жрецы, ведущие жертвенного быка и несущие разного рода орудия. Заскрипела большая решетка арены. Приставник, вооруженный жезлом, идет впереди, открывая симметрично устроенную процессию из двадцати пяти пар гладиаторов, которые будут фигурировать в качестве одиночных бойцов, такого же числа самнитов, фракийцев и галлов, предназначенных для боя в массе; за ними следуют бойцы верхом на лошадях. Под звуки военного марша они с гордым видом обходят вокруг арены. Их медные шлемы, мечи, щиты, наколенники и кольца блестят и сверкают. Никакие стеснительные одежды не препятствуют свободному движению мускулов. Второе отделение составляют мирмиллоны, на шлемах которых виднеются рыбы, - бросатели сетей с трезубцем, секуторы с кривыми ножами, парматы*, вооруженные большими мечами. Наконец, третья и последняя группа внушает отвращение: нагие фигуры, вооруженные крючьями и легкими дротиками, неприкрытые ничем; от них сторонятся гордые гладиаторы, народ осыпает их поруганием. Это - бестиарии, т. е. преступники, приговоренные к смерти, но помилованные для травли. Им - убийцам, подделыцикам, разбойникам и ворам, предстоит теперь помериться своими силами с дикими зверями и таким образом служить забавой для публики**. Бой начинается. По знаку пристава заиграли трубы. Бойцы восклицают: "Да здравствует император! Идущие на смерть приветствуют тебя!" С проворством тигра и отвагой льва бойцы бросаются друг на друга с поднятыми мечами, прикрываясь выставленными вперед щитами, отыскивая промахи и слабые стороны противника и пользуясь ими. Раздается стук наносимых ударов, пыль поднимается столбом, взор едва в состоянии следить за быстротой движений гладиаторов. При виде первой крови рев и крики одобрения толпы превращаются в неистовство***. Но что значит даже сама битва в сравнении с тем торжественным моментом, когда победитель, сломив своего противника, обращается к зрителям с вопросом: щадить ли жизнь или убивать, - или когда разъяренная толпа, глядя на гладиатора, не совсем охотно вступающего в бой, неистово кричала распорядителю игр: бей, секи, жги его! Это ожесточение, это право распоряжаться жизнью и смертью невинного человека достаточно красноречиво говорят о том, каково было влияние игр на нравственность. Но чтобы лучше судить о них, припомним, что при подобных зрелищах кровь лилась рекой, что когда во время антрактов победители были осыпаемы венками, подарками и страстными взглядами дам****, и в один миг получали надежду на свободу и на богатство, в то же время мавританские невольники спешили прикрыть песком громадные лужи дымящейся крови, тогда как другие рабы, наряженные подземными богами, увозили с арены целые десятки мертвых тел. Но иногда все эти жестокости не удовлетворяли притупленных чувств толпы; тогда прибегали к необыкновенным битвам: или дрались между собой женщины, карлики, уроды или дрались люди с медведями, львами и другими хищниками, или устраивались звериные травли, в которых участвовало громадное количество животных*****. Эти травли отличались не меньшим варварством, как и бои гладиаторов. Вот раздаются звуки охотничьих рогов: хрюкающие кабаны, сначала травимые и измученные охотниками на борзых лошадях, оканчивают жизнь под копьями и петлями арканов, лани с огромными рогами гибнут, загнанные насмерть. Помилованный убийца распарывает длинным ножом брюхо великолепного животного, вырывает у него, еще живого, печень и держа ее в окровавленной руке с торжеством показывает ревущей толпе. Собаки натравливаются на медведей и доводятся побоями до крайней ярости; олени, гонимые горящими смоляными венками, прикрепленными к их рогам, мчатся по арене и в невыносимом страдании разбивают себе голову о каменную стену. Кровожадная толпа, доведенная до исступления, требует все большего и большего******.
______________________
* Мирмиллоны, секуторы, парматы - это особые виды гладиаторов. ** "Пчела", иллюстр. журнал 1875 г., № 33. "Очерки древнеримских нравов". *** "Пчела", № 34. "Очерки древнерим. нравов". **** "Атлетам, гладиаторам римские дамы приносят в жертву свое сердце, а часто и тело, вступая с ними в постыдные связи", - говорит современник Тертуллиан. Все встречающиеся в нашей статье ссылки на Тертуллиана относятся к его трактату "О зрелищах" (De spectaculis). ***** Кожевников. Нравственное и умственное развитие римского общества во II веке. С. 272-273. Козлов, 1874. ****** "Пчела", № 34. "Очерки древнерим. нравов".
______________________
Все это так странно, противоестественно, дико, что один современник, выражая весь ужас и удивление при взгляде на эти кровавые игрища, восклицает: "Если обратишь свои взоры к городам, то найдешь шумное многолюдство, более жалкое, нежели всякая пустыня. Готовятся гладиаторские игры, дабы кровью доставить удовольствие прихоти кровожадных глаз. Убивают человека в удовольствие человеку; убийство сделалось обычаем, искусством, наукой: люди не только злодействуют, но и обучают злодействам. Что может быть бесчеловечнее, жесточе? Учат как убивать; и убийцы славны тем, что убивают! Что это такое, скажи мне? Отчего происходит, что отдают себя зверям те, которых никто не осуждал на это? Люди цветущих лет, в блестящих одеждах заживо украшают себя на добровольное погребение, и несчастные еще хвалятся своей гибелью! Вступают в сражение со зверями не за преступление, а по страсти. Отцы смотрят на погибель своих детей; брат с сестрой сидят в партере; сама мать, - что может быть достойнее сожаления? - сама мать покупает для себя место на зрелище, платит за будущие вопли и отчаяние"*.
