Они говорили на коптском языке, а не на греческом. На этот язык были переведены многие древние христианские тексты, особенно апокалиптического и гностического толка, греческие или арамейские оригиналы которых оказались впоследствии утраченными либо в результате конфискаций по повелению Диоклетиана, либо вследствие антицерковных действий новых императоров. Благодаря случайным находкам писаний на коптском языке в последние десятилетия наше документальное наследие от первых веков христианства чрезвычайно обогатилось. Коптский язык остается богослужебным, хотя и непонятным для большей части египетских христиан.
Коптского вероисповедания по-прежнему придерживается эфиопская церковь, организованная в начале IV в. высшим египетским духовенством. Она оставалась подчиненной александрийскому патриарху вплоть до нападения фашистов на Абиссинию, когда греческий патриарх Каира возвел в сан митрополита руководителя эфиопской церкви, присвоив ему титул «Abuna» («абун») — «отец». Помимо обрядовой стороны абиссинское духовенство следовало после схизмы V в. за своей матерью-церковью также и в наследовании учения монофизитов.
Движение, которое получило наименование мелетиан-ского, по имени Мелетия, не имело большого распространения, поскольку сторонники абсолютной нетерпимости смешались почти сразу с арианцами. Поэтому и возникшие через некоторое время раздоры в лоне антиохийской церкви, которые привели к выбору двух соперничавших епископов, одного, примкнувшего к мелетианской традиции, и другого — к никейскому правоверию, составляют эпизод истории арианства.
Глубокий раскол, который Арий произвел в христианском мире, усугубил тлевшее по всей территории империи напряжение, как на Востоке, так и на Западе, и оставил стойкие следы в религиозной, политической и социальной сферах.
Утверждают иногда, что арианство, защищавшее идею единичной божественной сущности и переосмысливавшее образ логоса, якобы выражало тенденцию к большей «рациональности» в интерпретации догмы. Этот тезис, кажущийся более глубоким, нежели оценки церковных ересио-логов, не принимает во внимание тот факт, что как та, так и другая партии, на которые была разделена церковь в IV в., двигались по пути извращенного, иррационального мировидения. Приписывать сыну бога, Христу, подчиненную роль посредника между творцом и творением столь же иррационально, как и утверждать субстанциальную идентичность обоих первых лиц троицы. Функция третьего лица, духа божьего, еще не была тогда достаточно продумана собравшимися в Никее отцами… О ней заговорили лишь позднее, на II вселенском соборе 381 г. И разногласия по поводу зависимости духа святого от одного отца или от отца и сына вместе стали во второй половине IX в. рдним из оснований отпадения византийского патриарха фотия от римской церкви.
Не менее антиисторической является и другая интерпретация арианства, согласно которой успех арианского епископата якобы был обусловлен его большей зависимостью от государственной власти, особенно на Востоке, что облегчало становление послушной императорской воле, подчиненной ей церкви.
То, что арианские епископы защищали самостоятельность своих церквей ради отделения религиозной власти от политической в интересах наиболее гонимых верующих, — это тоже одна из многих легенд, которые были пущены в обращение, чтобы очистить церковные иерархии от обвинения в обогащении, в коррупции и в потворстве привилегированным.
В действительности как ариане, так и их антагонисты, никогда не колеблясь, прибегали к сотрудничеству с властью самодержцев и с органами принуждения, когда считали его полезным. И гражданские власти нередко переходили от покровительства одного направления к поддержке другого, заменяя опеку репрессиями, и не колебались при этом в выборе оружия. Более, чем религиозными вопросами, они были заняты распределением запасов стратегических ресурсов и продуктов питания в различных провинциях империи и крупнейших митрополиях. Дело в том, что резервы сырья, провианта, дешевых рабочих рук и рекрутов для армии во многих случаях зависели от преобладания в различных епархиях того или иного религиозного направления. Типична в этом отношении борьба, которая долго шла между Константинополем и Александрией и сопровождалась взаимным вмешательством в сферу действия обеих церквей и поддержкой враждующих партий внутри самого императорского двора.
Эволюция религиозной идеи, конечно, не является абсолютно точным отображением процессов, происходивших в среде, которая эту идею однажды породила. Всякая идеология, возникшая в определенной социально-экономической обстановке, движется затем автономно и не всегда целиком соотносится с исходной структурой.
Потребность примирить тот фактический монотеизм, который отныне преобладал в самой языческой среде, с утверждением божественности Иисуса возникла в первую очередь из усвоенной христианством, после его отделения от иудаизма, идеологической установки. В диспутах о значении некоторых теологических терминов, различным образом употреблявшихся школами Антиохии и Александрии, сказывалась также различная философская ориентация сторонников двух враждующих тенденций.
Священник Арий (по-видимому, ливиец по происхожу дению) родился около 256 г. и умер в изгнании в Константинополе в 336 г. Он получил образование в школе Лукиа-на из Антиохии, разделявшего взгляды Павла из Само-саты. Вместе с ним учились другие знаменитости того времени, среди которых был Евсевий из Никомедии. Лукиан. интерпретировал важнейшие положения христианской проповеди в духе аристотелизма. Философия Аристотеля вновь ожила во второй половине II в. н. э. после длительного забвения. Особенно это относится к сочинениям последнего периода деятельности философа. В III в. Сирия стала одним из центров наибольшего распространения аристотелизма.
Из групповой солидарности ученики мученически погибшего во время диоклетиановых гонений Лукиана именовали себя «конлукианистами». Их отличали хорошее знание категорий аристотелевской метафизики, требование абсолютной трансценденции бога, буквальное толкование Библии и строгая нравственная жизнь, близкая по характеру к стоицизму. Когда же Арий переселился из Антиохии в Египет, призванный епископом Александром принять руководство церковью в Баукалисе, густонаселенном квартале Александрии, он столкнулся с совсем иной обстановкой. В христианских общинах Александрии преобладало неоплатоновское направление: менее навязчивое понимание концепции единичности бога, преобладание идеалистической по характеру диалектики, аллегория в основе объяснения библейских текстов с возможностью непредусмотренных выводов из их объяснения. В этой ситуации Арий и его приверженцы в первый момент оказались в меньшинстве и в изоляции.
I ВСЕЛЕНСКИЙ (ЭКУМЕНИЧЕСКИЙ) СОБОР В НИКЕЕ
Так представлялось тогда противоречие между теми, кто утверждал, что Иисус был истинным воплощенным «логосом» (словом), и признавал его только человеком, ставшим богом или в момент крещения, как сказано в Евангелии от Марка, или в момент воскресения, согласно Павлу. К этому добавлялась путаница, порожденная термином «лицо» в применении к членам троицы. По-гречески слово prosopon[100] могло означать одну обособленную реальность.[101] Между тем соответствующее латинское слово persona,[102] заимствованное из драматургического искусства, где оно столетиями означало «маска», которой актеры закрывали лицо на сцене, скорее выражало идею того, что три лица были только внешним проявлением единой индивидуальности.
Дискуссионные ухищрения христиан, лишенные какого бы то ни было культурного смысла, подобно абстракциям буддийской теологии или мусульманской мистике, могли быть восприняты массами верующих лишь в самой приблизительной степени. По мнению одних, Ария следовало осудить, поскольку он отрицал божественность Христа; согласно же его приверженцам, Александр проповедовал едва прикрытую форму политеизма. Возможность включиться в распределение съестных припасов и других благ, которую обещали своим приверженцам с той или с другой стороны, а также личность самих участников конфликта также играли свою роль в определении позиций. Так, Арий изложил свои взгляды в богослужебных гимнах, которые имели большой успех.
Низложенный со своего поста синодом из ста египетских епископов, созванным в 321 г. Александром, Арий вынужден был покинуть страну. Вначале он укрылся в Цезарее, в Палестине, затем у своего друга, никомедийского епископа Евсевия, который старался реабилитировать его. Арианство быстро распространялось почти по всем восточным приходам. Получив в конце концов разрешение занять прежний пост в Александрии, Арий встретил растущее противодействие своего епископа и еще более ожесточенное со стороны другого своего противника — диакона Афанасия, который в 328 г. наследовал Александру на кафедре египетской митрополии. В поисках поддержки противники Ария просили вмешательства крупнейших церковных авторитетов Запада.
