а. Вы обратились к Богу от идолов (1:9а)
Глагол, переведенный как «обратились» (epistrepho) практически стал специальным термином, который означает отказ от греха и обращение ко Христу, от тьмы к — свету (Деян. 26:18; Кол. 1:13; 1 Пет. 2:9), от идолов -— к Богу. Лука, например, часто использует его в Деяниях (Деян. 3:19; 9:35; 11:21; 14:15; 15:19; 26:18,20; 28:27). Трудно переоценить, насколько радикальной является перемена, подразумевающая переход от идолов к живому и истинному Богу (ср. Иер. 10:10). Ибо идолы мертвы; жив Господь! Идолы — это фальшь; Бог истинен. Идолов много; Бог един есть. Идолы видимы и осязаемы; Бога не видел никто, никогда, Он неосязаем, недосягаем для глаза и прикосновения. Идолы — это творения, дело рук человеческих; Бог же есть Творец вселенной и всего человечества. Кроме того, Павел знал, о чем он говорит. Не только он сам яростно выступал против идолопоклонства, когда обращался к язычникам в Листре (Деян. 14) и философам в Афинах (Деян. 17), но и жители Фессалоники могли видеть гору Олимп, где, как предполагалось, жили греческие боги.
Современные миссионеры, особенно те, кто трудится в районах, где «анимизм»[21] теперь называется «традиционной религией», знают все о власти идолов и тех духов, которые, по верованию людей, скрывались за ними. Традиционные идолы имеют огромную власть над умами, сердцами и жизнью людей в этих племенах. В течение целых веков они жили в суеверном страхе перед идолами и в рабском подчинении им. Сама мысль о разрыве с ними наполняла их ужасом, поскольку они страшились мести духов.
Идолы, принимающие более изощренные формы (то есть заменители Бога), в современных городах также могущественны. Некоторых людей разъедает эгоистическое стремление к богатству и деньгам, славе и власти. Другие одержимы работой, спортом или телевидением, либо до безумия влюблены в кого–нибудь. Кто–то маниакально пристрастился к еде, алкоголю, наркотикам или сексу. И аморальность, и жадность позже будут объявлены Павлом формами идолопоклонства (Еф. 5:5), потому что они требуют к себе той верности и преданности, которая должна принадлежать только Богу. Таким образом, каждый идолопоклонник является пленником, содержащимся в унизительных узах.
Потом — через Евангелие и благодать Божью, во многих случаях внезапно и полностью, — такой пленник приходит к Богу, отрекаясь от идолов (будь то суеверия или более изощренные формы), которые до сего времени полностью владели его жизнью. Эксперты называют это «встречей с Могуществом», ибо это и есть личная встреча с Иисусом Христом, где магия идолов разрушается и проявляется сверхъестественное могущество живого и истинного Бога. И люди, полные изумления и благоговения, начинают распространять Евангелие дальше.
История христианского миссионерства знает много примеров таких встреч с могущественным Богом. В каждом случае христианин бросает вызов идолам, которые до того держали его в своей власти. Иногда само обращение является вызовом порочному обществу, когда люди освобождаются Христом от власти злой силы, и она перестает владеть ими. В других случаях вызов бросают новообращенные, которые осмеливаются открыто не повиноваться своим прежним богам. И затем, когда не происходит ничего ужасного, признается могущественность Христа и появляются новые обращенные.
В качестве иллюстрации я хочу привести отрывок из письма молодого бирманца, который несколько лет назад отправился вместе со своими друзьями проповедовать Евангелие в деревне, населенной анимистами:
«Мы объяснили им чистое и простое Евангелие и власть Христа над дьяволом и всеми злыми силами, после чего предложили им покаяться и оставить злые дела, признать Иисуса Христа своим Спасителем и Господом. Они ответили на наш призыв, в слезах покаялись и открыли свои сокрушенные сердца. Тогда мы сожгли обереги и амулеты, взяли топор и разрушили дом духа, сделанный из бамбука и дерева, провозглашая господство Иисуса Христа, воспевая победоносные песни, отдаваясь под власть Крови Агнца Божия и водительство Духа Святого и моля о Божьей защите».
Другие примеры встреч с могуществом Бога, которые имели место в Океании в начале прошлого столетия, были отмечены выдающимся австралийским миссионером и антропологом, доктором Аланом Р. Типпетом. Он рассказал о том, как Помаре И, вождь–христианин на Таити, испек и съел священную черепаху без исполнения обязательных традиционных ритуалов; как Тауфаахау, вождь Тонга, ударил жрицу своего старого бога мягкой банановой палкой, приговаривая: «Этой палкой я бью дьявольского бога»; как Малиэтоа, верховный вождь Самоа, несмотря на предостережения, съел священную кефаль, которую было запрещено употреблять в пищу. Это были намеренно смелые и вызывающие поступки. Они совершались на публике, когда друзья и родственники молча ждали проявления мести богов. Эти действия были также глубоко символичны, каждое из них являлось «публичным отречением от власти, которая связывала их в течение веков». Но когда эти действия не приводили к фатальным последствиям и люди убеждались в истинности христианского учения, тогда происходило их обращение в веру и новая церковь начинала расти. Южные полинезийцы знали, как пишет доктор Типпет, что «единственным реальным и эффективным способом доказательства силы их новой веры была демонстрация того, что старая религия потеряла свою силу и способность внушать страх». Как сказал один из миссионеров того времени, «идолопоклонство испускает последний вздох при имени Иисуса»[22].
Действительно, теперь, когда над могущественным человеком (дьяволом) одержал верх еще более могущественный (Иисус Христос), на его дворец можно совершить набег и выпустить пленников на свободу (Лк. 11:21–22).
б. …чтобы служить Богу живому и истинному (1:96)
Утверждение об обращении к Богу от идолов является демонстративно ложным, если оно в результате не приводит к служению Богу, к Которому мы обратились. Мы не должны думать об этом только как об отречении от старой жизни, но больше как о начале новой жизни в служении Господу. Мы могли бы сказать, что это замена одного вида рабства на другой, но нам следует добавить, что новое рабство фактически является настоящей свободой (Рим. 6:15—23). В этом смысле истинное обращение включает в себя двойное освобождение: от власти идолов, чьими рабами мы были, и освобождение в процессе служения Богу, чьими детьми мы стали.
в. …и ожидать с небес Сына Его (1:10)
С первого взгляда бросается в глаза, что понятия «служить» и «ожидать» взаимно дополняют друг друга в опыте верующих людей. Действительно, вначале это кажется удивительным, поскольку «служить» является активным компонентом, в то время как «ожидать» — пассивным. В христианской терминологии «служить» — значит творить дела на земле ради Христа, а «ожидать» — надеяться на пришествие Христа с небес. И все же эти слова не противоречат друг другу, а напротив, одно дополняет другое. С другой стороны, как бы усердно мы ни работали, ни служили, наши возможности ограничены. Мы можем помочь обществу стать лучше, но мы не можем усовершенствовать его. Мы никогда не сможем построить царство утопии на земле. Для этого мы должны ждать Христа. Только тогда Он сможет обеспечить окончательный триумф Божьего Царства справедливости и мира (2 Пет. 3:13). С другой стороны, хотя мы и должны ожидать пришествие Христа, мы не вольны проводить время в праздности, равнодушно взирая на нужды мира. Мы призваны служить живому и истинному Богу.
Таким образом, служение и ожидание нерасторжимы. В своем сочетании они освобождают нас от мысли, что мы можем делать все, и от пессимизма, что мы ничего не можем сделать.
В этом первом упоминании о пришествии (о котором впоследствии говорится в каждой главе обоих Посланий) Павел сообщает нам две истины о Том, Кого мы ожидаем.
Первое, Иисус является Тем, Которого Он [Бог] воскресил из мертвых. Воскресение не только публично объявило Иисуса Сыном Божьим (Рим. 1:4), но явилось также началом нового Божьего процесса творения, залогом того, что Он завершит начатую в нас работу. Воскресение из мертвых дает нам уверенность в возвращении Иисуса с Небес.
Во–вторых, Иисус — это Тот, Кто избавляет нас от грядущего гнева. Это утверждение заключает в себе имя «Иисус», которое означает «Спаситель» (Мф. 1:21). Он уже избавил нас от наказания за грехи й от власти идолов. Но когда Он придет, завершится последний этап нашего спасения: Он избавит нас от гнева Божьего. Божий гнев не является безличным процессом причинно–следственного характера (как пытались утверждать некоторые ученые), он также не является результатом проявления Его характера, продиктованным страстным желанием осудить или отомстить, но гнев Божий — это святое и бескомпромиссное неприятие зла, с которым Он отказывается смиряться. И однажды Его гнев изольется (ср. Рим. 2:5, 16). Именно от этого ужасного происшествия избавит нас Спаситель Иисус.
