Точно так же и при изучении Евангелий мы должны помнить, что наши исторические познания весьма скудны, поэтому мы не всегда располагаем информацией, позволяющей нам судить, какой рассказ достоверен, а какой нет. Иногда следует пересматривать и сложившиеся, традиционные точки зрения, чтобы убедиться, идет ли речь о кажущихся или реально существующих несоответствиях. В случае с Евангелиями эти факторы особенно важны.
Прежде всего, что такое «параллели»? Целый ряд предполагаемых «противоречий» основан на предположении, что два рассказа относятся к одному и тому же событию или учению. Но похожие события (напр.: чудеса исцеления), вне всякого сомнения, могут относиться к разным моментам служения Иисуса, и совершенно очевидно, что за немногие годы Своего служения Он по разным поводам использовал похожие фразы и высказывал сходные мысли. Конечно, эти аргументы можно довести и до абсурда. Понятно, что есть события, которые могут происходить лишь единожды (напр.: суд над Иисусом, распятие и воскресение). Но, по крайней мере, имеет смысл спросить, отражают ли два предположительно противоречивых события одно и то же явление. Так, из сравнения четырех рассказов о помазании Иисуса (Мф. 26:6—13; Мк. 14:3–9; Лк. 7:36–50; Ин. 12:1–8) вполне можно сделать вывод, что в основе их лежат два разных случая, которые отличаются различными деталями. А сравнение «заповедей блаженства» в Мф. 5:3—10 с «блаженствами» совершенно иной тональности и содержания в Лк. 6:20—26 позволяет полагать, что Иисус не однажды использовал форму «заповедей блаженства» для передачи разных посланий.
Второе: кажущиеся противоречия иногда связаны с порядком свершения событий.
Так, Лука пересказывает проповедь Иисуса, сказанную в Назарете в самом начале Его служения в Галилее (Лк. 4:16—30), тогда как Матфей и Марк оба были в Назарете только на последнем этапе Его служения (Мф. 13:53–58; Мк. 6:1–6). Но мы уже говорили, что в Евангелиях, по–видимому, не ставилась цель хронологического изложения событий, соблюдения их четкой последовательности. Скорее Евангелиям предназначалось в основном стать собранием рассказов и изречений, скомпонованных, по всей видимости, в форме антологии, а не дневника событий.
Третье: если говорить о записи высказываний Иисуса, то, если Он говорил на арамейском, совсем неудивительно, что в греческих переводах Его слова передавались с некоторыми вариациями. Вполне возможно, что Иисус говорил и по–гречески, но большая часть Его наставлений, как считают исследователи, должно быть, произносилась на понятном всем арамейском языке. То, что мы читаем в Евангелиях, не может быть прямым цитированием непосредственных высказываний Иисуса, за исключением нескольких точно зафиксированных арамейских слов. Всякий перевод — в какой–то мере пересказ, парафраз, поскольку парафраз — прекрасное средство передачи смысла. Поэтому возможно использование разной лексики, и трудно судить, связаны ли эти вариации с допустимыми границами парафраза. Интересно, например, посмотреть, как по–разному передают синоптические Евангелия ответ Иисуса на вопрос первосвященника на суде над Ним (Мф. 26:64; Мк. 14:62; Лк. 22:67—70). Хотя Его ответы в них заметно отличаются, разница в способе передачи высказывания позволяет нам получить более полное (чем может дать нам каждое Евангелие в отдельности) представление о том, что отвечал Иисус.
Таким образом, необходимо найти более разумное объяснение существования таких различий прежде чем делать вывод, что то или иное повествование недостоверно.
Согласование Евангелий может, однако, завести слишком далеко. Одна из опасностей состоит в следующем. Стремясь найти ответы на все вопросы, мы выдвигаем предположения, подчас столь несуразные, что все попытки становятся просто смешными. (Так попытка согласовать каждое маленькое различие в деталях рассказа об отречениях Петра приводит к нелепому результату, что он отрекался от Иисуса шесть раз. Это при том, что во всех историях говорится только о трех случаях отречения, что и подтверждается всеми синоптическими Евангелиями.) Ничего обидного или плохого нет в том, если в некоторых случаях мы не знаем ответа, и это лучше, чем неверный ответ на вопрос.
Другая опасность состоит в том, что в нашем стремлении во чтобы то ни стало разобраться с этими расхождениями, нам не удается увидеть то, что видят авторы Евангелий, — перспективы и глубину их благовестил. Именно эти четыре текста представляют собой основу нашего духовного видения Иисуса, а не некий исходный, приглаженный «оригинал», который искусственно создается путем удаления или игнорирования различий.
Мы надеемся, что читающий этот комментарий сам будет сравнивать различные синоптические версии. С этой целью мы приводим во всем комментарии по синоптическим Евангелиям параллельные перекрестные ссылки. Поскольку возникает вопрос, что именно нужно понимать под истинной параллелью, мы использовали сокращение «см.» (смотри) для более очевидных параллельных отрывков и «ср.» (сравни) для более спорных вариантов. Постоянное использование этих перекрестных ссылок поможет читателю более основательно понять свидетельство синоптических Евангелий об Иисусе.
Одним из наиболее перспективных направлений современных исследований Евангелий является взгляд на них как на законченные повествования, как на книги для чтения (и получения удовольствия от него), а не собрание отдельных событий и изречений. В наше время почти всеобщей грамотности и доступности информации легко забыть, что в древнем мире «свиток» даже одной книги Библии был недопустимой роскошью для тех, кто мог читать его. Большинство членов церкви были знакомы с этими книгами не лично, но благодаря их чтению в собрании.
Публичное чтение Евангелия от Марка занимало около полутора часов; на более длинные Евангелия уходило около двух с половиной часов. Мы не знаем, как проходило это чтение в собраниях христиан I в. Прочитывалось ли все Евангелие за один раз или читалось частями? Но те, кто мог присутствовать на публичном чтении всего Евангелия, нимало не сомневались, что авторы одобрили бы такой метод работы, а возможно, и сами предполагали это.
Слушать чтение, особенно Евангелия от Марка — значит осознавать, что это антология историй об Иисусе, а не просто случайная их подборка. Это искусно построенное повествование, действие в котором развивается напряженно, отдельные детали тонко вплетены в единую ткань, и ход событий неуклонно устремляется к своему трагическому финалу в Иерусалиме. Речевые обороты и парадоксы, блестки юмора держат аудиторию в постоянном напряжении, заставляют нас самих стать участниками этих уникальных событий в служении Иисуса, в Его противостоянии и Его смерти, и разделить с Ним триумф Его воскресения.
Поэтому совершенно неправильно рассматривать каждую историю или фрагмент учения в Евангелиях изолированно друг от друга. Наше обычное чтение, когда мы время от времени читаем разрозненные отрывки вне контекста, таит в себе опасность. Многие из проповедников тоже часто фокусируют свое внимание на отдельном коротком отрывке (и даже на одном стихе!) без рассмотрения его в более широком контексте.
Конечно, в жизни так не получается, чтобы за один присест прочитать все Евангелие целиком, и тем более проповедник не может посвятить свою проповедь всей книге в целом. Но, по крайней мере, слушая проповедь или самостоятельно читая тексты, мы должны представлять весь сюжет, место этого отрывка в книге. Большую пользу принесет каждому изучение какого–то Евангелия как единого целого, что совершенно необходимо, прежде чем приступить к исследованию отдельных фрагментов книги.
Внимательное прочтение каждого из четырех Евангелий предоставляет огромные возможности глубже проникнуть в сущность веры и образ мыслей каждого из авторов, а также в проблемы, с которыми сталкивались как они, так и церкви, для которых они писали.
Однако в намерения этих авторов не входило писать о самих себе и о своих мыслях. Они писали, чтобы помочь людям лучше познать Иисуса. Их книги не были предназначены развивать богословские идеи ради самих идей. Они предназначались для укрепления и ободрения в вере и воспитания учеников. Иоанн писал: «Сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Ин. 20:31). Авторы других Евангелий преследовали ту же цель независимо от того, служили ли они для неверующих, чтобы обратить их в веру, или для христианской общины, которая нуждалась в наставлении, ободрении и укреплении в вере. Имея в виду эту цель, авторы Евангелий соответствующим образом преподносят факты из жизни Иисуса и Его учение, как сами они поняли и запомнили это. И именно этим четырем людям мы обязаны фактически всеми историческими знаниями об Иисусе.
