При своем незлобии преподобный Даниил имел еще великий дар столь благодатного слова, что слушатели от его наставлений приходили в глубокое умиление и очень многие получали от них великую духовную пользу, исправляя свою жизнь. При царском дворе находился один именитой воин, по имени Едрань, по происхождению галатянин, отличавшийся здоровьем и воинскими доблестями. Пришедши к блаженному Даниилу и услыхав его душеполезные поучение, он пришел в сердечное умиление, немедленно же отрёкся от мира и вместе с двумя своими друзьями присоединился к ученикам преподобного. Услыхав об этом, царь весьма сожалел о нем, как о храбром воине и послал уговорить его вернуться к нему во дворец. Но тот пренебрег вниманием царя:
— "Что пользы человеку, — сказал он, — приобрести весь мир, а себя самого погубить или повредить себе?" (Лк. 9:25).
После сего, приняв постриг от руки преподобного, он стал подражателем ему в воздержании, вкушая пищи лишь столько, сколько нужно для того, чтобы не умереть с голоду; равным образом и спал он очень мало и то — стоя или несколько присаживаясь на привешенную веревку. Впоследствии, за свою добродетельную жизнь, он приобрел любовь царя и тот навещал его, когда приходил к преподобному Даниилу. Прожив таким образом довольно продолжительное время, он с миром преставился. После того подражателем житие сего подвижника, в иночестве Тита, был слуга его Антоний.
Спустя некоторое время, царь Лев выдал дочь свою Ариадну замуж за Зенона Исаврянина[408], которого и послал с войском против варваров, вторгшихся во Фракию. Перед походом Зенон отправился к преподобному Даниилу Столпнику, и святой предсказал ему весь исход войны, с которой он вернется невредимым и затем после тестя своего, царя Льва, получит царский скипетр, но, по зависти родных, лишится царской власти, а потом снова получит ее. Всё это в свое время и сбылось. Когда Зенон воцарился после смерти Льва и процарствовал три года, то против него восстал Василиск[409], брат Верины, жены покойного царя Льва. Удалив Зенона, он захватил престол Греческий и, будучи приверженцем ереси Евтихия, возбудил большую смуту в Церкви Христовой, отвергая собор Халкидонский[410] и распространяя еретическое учение. Тогда Акакий, патриарх Константинопольский[411], собрав православных епископов, хотя и с боязнью противился царю, но не имел никакого успеха. Поэтому он послал нескольких епископов к преподобному Даниилу с слёзною просьбою сойти со столпа и явиться к ним в столицу на помощь Церкви воинствующей. Преподобному весьма не хотелось сходить с своего места, хотя бы и на малое время; однако. видя нужду Церкви и будучи призываем к тому же и Божественным голосом свыше, сошел со столпа и явился в город к патриарху и находившимся при нем епископам. С честью встречен был он епископами и принят был ими с несказанною радостью. Услыхав о прибытии преподобного и не желая встречаться с ним, царь удалился из города в свое поместье, находившееся около столицы, но преподобный последовал за ним и туда. Но так как он не имел возможности дойти туда сам, ибо от продолжительного стояния ноги его отекли и покрылись многочисленными ранами, то его понесли на руках верующие. По дороге попался им на встречу один прокаженный человек. Увидев преподобного, он начал с рыданием просить его об исцелении; сжалившись над ним, преподобный помолился о нем и велел ему вымыться в находившемся возле моря. Тот омылся и вышел совершенно чистым и здоровым. Слух об этом чуде тотчас же повсеместно распространился, и к преподобному стало стекаться множество народа с больными, кои, по молитвам преподобного, и получали исцеление. Окруженный таким множеством народа, собравшегося к нему ради чудес, преподобный приблизился к царскому дворцу, находившемуся в поместье. Один Готфянин, нагнувшись сверху чрез окно и увидев святого несомого на руках, засмеялся и сказал:
— Вот еще новый анфипат! [412]
Едва он произнес это, как тотчас подвергся наказанию Божию: он внезапно упал сверху на землю и разбился до смерти. Царь же, узнав о прибытии святого, распорядился не пускать его к себе; и святой удалился, отрясши прах от своих ног. Но затем царь тотчас же послал за преподобным, испугавшись, как бы за непочтение к святому с ним, царем, не случилось какого-либо несчастие, и просил преподобного вернуться к нему. Но он не только не послушал царя, но предсказал еще о его погибели.
— Прогневляющий Царя Небесного, — сказал он, — приумножает себе обильные бедствие и собирает гнев на день суда.
Сказав сие, он отправился в путь свой. Едва гонцы, возвратившись, успели передать царю слова преподобного, как вдруг тотчас же упал во дворце один из столбов; царь и все присутствовавшие весьма испугались: так даже и неодушевленный предмет, по повелению Божию, засвидетельствовал непреложность пророчества преподобного и своим падением ознаменовал близость низвержение царя с престола. Возвращаясь в город, преподобный Даниил исцелил по дороге двух бесноватых юношей и дочь вдовы; змия, нечаянно обвившегося около своей ноги, он удалил одним своим словом, не получив от сего никакого вреда. В самом же городе к Даниилу приступила одна почтенная женщина, по имени Ираида, которая была неплодной; омывая слезами ноги его, она просила преподобного разрешить ее неплодство своими молитвами; святой предсказал ей о рождении ею сына и даже самое имя его: "ты, женщина, — сказал он ей, — родишь сына и назовешь его Зеноном".
Между тем царь стал искать случая, как бы ему помириться и испросить у преподобного прощение, потому что его весьма устрашило падение столба во дворце во время донесения ему ответа Даниилова. Сперва он умолял об этом преподобного чрез почтенных лиц неискренно, потому что сердце его не переставало стремиться к беззакониям. Потом он явился к преподобному лично, упал перед ним на колени и просил о прощении. Но преподобный, провидя своими духовными очами злые его помышления, обличил его в этом, сказав присутствовавшим:
— Это смирение и раскаяние его притворно; в нем под овечьей одеждой скрывается жестокость волка; но вы скоро увидите над ним правосудный гнев Божий, ибо всемогущая десница Всевышнего низлагает с престолов людей надменных.
После всех этих событий преподобный возвратился на свой столп, а спустя немного времени Василиск действительно был низвергнут с престола, как и предсказал преподобный. Зенон же снова получил скипетр царский и, видя исполнение предсказания преподобного, пришел вместе с женою своей поклониться ему.
Последующее время своей жизни преподобный безотлучно провел в стоянии на столпе, совершив множество чудотворений. Но, по своему смиренномудрию и во избежание прославления среди людей, он приписывал силу чудотворение не своей собственной добродетельности, а молитвам преподобного Симеона, и посему всех приходивших к нему больных он отсылал в церковь Симеонову к его святым мощам. Один золотых дел мастер принес к преподобному своего сына, хромого от рождения, не имевшего возможности даже ступить на ноги, но ползавшего по земле, подобно червям, на чреве; отослав его в церковь преподобного Симеона, блаженный Даниил велел возложить мощи святого Симеона на ноги хромого отрока, и как только это сделали, хромой вскочил, и сам дошел до столпа Даниилова, радуясь и славя Бога.
Другой человек, возвращаясь с востока, попал в руки разбойников. Весьма сильно избив его, сокрушив ему колена и ограбив его, они удалились, оставив его еле живым. Проходившие мимо его путешественники, увидев его, изнемогающего от ран, сжалились над ним и перенесли его в город Анкиру[413]. Епископ того города, приложив по отношению к больному всё свои попечение, вызвал к нему самых опытных врачей и вылечил его от ран. Тем не менее, и поправившись от ран, тот не мог ходить, потому что ноги его были сильно повреждены и, хотя все раны на них зажили, но достаточной для хождения силы не было. Лишившись употребления ног, больной стал просить епископа отнести себя к преподобному Даниилу. Его положили неподвижным, как бревно, в повозку и повезли в таком виде к столпу сего безмездного врача. Даниил, отослав хромого в церковь преподобного Симеона, велел помазать его елеем, взятым от святых мощей, и этим тотчас же исцелил его: голени и ступни у него внезапно окрепли, он сам поднялся на ноги и стал ходить, воссылая благодарение Богу и Его святым угодникам — Симеону и Даниилу.
Один испанский сотник имел такую глубокую веру в преподобного, что всякий раз, как кто-нибудь из его слуг, родных и знакомых, заболевал, он писал преподобному и просил его исцелить заболевшего. Когда, затем, к нему приносили от преподобного ответное письмо, он возлагал его на больного и больной тотчас же получал исцеление. Одна нищая, имея 12-ти летнего сына, немого от рождения, принесла его к столпу преподобного и, поставив его около столпа, ушла. Преподобный, увидев отрока со столпа, велел своим ученикам взять его, чтобы он жил между ними. Ученики же, думая, что отрок молчит, наученный матерью, притворяясь немым ради бедности и с целью более легкого снискания себе пропитания, причиняли ему не мало зла, заставляя его то страхом, то побоями, что-нибудь проговорить; иногда же они кололи его, во время сна, остроконечным орудием, или ударяли колючими ветвями, чтобы, внезапно пробудившись, он произнес какое-нибудь слово. Но когда они окончательно убедились в его немоте, то донесли об этом преподобному; он велел помазать язык немого святым елеем, и когда в воскресенье за святой литургией диакон приготовлялся читать святое Евангелие, а присутствовавшие по обычаю воспевали: "слава Тебе, Господи!" — то и отрок отчетливо и громко произнес: "слава Тебе, Господи!" И с этого времени он стал хорошо говорить.
